Живи, деревенька

Есть у нас в Аксурском поселении деревенька Аллагулова. Расположена она на другом берегу Иртыша, в месте довольно глухом и малодоступном, на полуострове. Добраться до неё в летний период можно только по воде. Но именно этот полуостров приглянулся первым его поселенцам, выходцам из Татарстана, по каким-то причинам не прижившимся в с. Карагай и деревне Маклы, что стояла когда-то на берегу озера Тамбуряны. По официальным источникам, год основания Аллагуловой - 1839-й. Фамилии первых поселенцев – Абдуллины, Мусины и Петаковы.

* * *

Когда случилась Октябрьская революция и пришла советская власть, в Аллагуловой образовался колхоз, получивший название «Заря социализма». С этим именем аллагуловцы прожили вплоть до укрупнения хозяйства. После чего деревня стала отделением колхоза. А с реорганизацией колхозов в совхозы – фермой.

Во все времена – единоличные и «колхозные» - держали здесь много скота: овец, лошадей, коров. В войну и после войны в таёжном кольце деревни широко велись лесозаготовки. Были своя пилорама, начальная школа, клуб, магазин. Но именно при совхозах начался отток «островитян» на центральную усадьбу. Так сказать, поближе к цивилизации. Кому-то совхоз давал квартиры, кто-то перевозил свои дома. Таким образом, от 40 с лишним дворов осталось в Аллагуловой меньше десятка.

* * *

В начале 80-х прошлого века, когда стала внедряться такая форма коллективного подряда, как аренда, небольшая заиртышская деревня попала в некую волну обновления. Уроженец Аллагуловой Дамир Калыевич Петаков пожелал переехать с центральной усадьбы на свою «островную» родину и создать там бригаду по производству животноводческой продукции. Что и было сделано. Его поддержали семь человек – ближние и дальние родственники из Аксурки и Карагая. Оставив свою учительскую работу, перешла в доярки жена Дамира Гульчиан. Правда, тогда ей думалось, что временно. Предполагалось, что рано или поздно откроют в Аллагуловой начальную школу, как было раньше, и она займётся своим непосредственным делом.

Люди работали с энтузиазмом.

В первое же лето срубили двор для дойного стада. Получили неплохой урожай зерновых, который пошел потом на дроблёнку. Заготовили столько сена, что хватило на всю зимовку. А излишки продали. Но арендная форма в масштабах страны тогда должного эффекта не дала. И вскоре заглохла. В том числе в Аллагуловой.

* * *

Потом началась пресловутая перестройка. Во что она вылилась, всем прекрасно известно. С ликвидацией совхозов пошла массовая безработица. Правда, аллагуловцы в этой обстановке не потерялись. Кто-то подался на «севера», кто-то занялся своим подсобным хозяйством. И давно привычными промыслами – речным и таёжным.

300 га совхозной земли с лихвой хватало на всех. Заливные луга и пастбища, залуженные площади, те, что были когда-то пашней. А ещё не меряно леса, ягодных болот, кедровников. Не только свои «островитяне», но и аксурцы, и карагайцы, и приезжий люд, городской, - все стремятся сюда за клюквой, что всегда в хорошей цене, набивают тонны орехов – на них тоже высокий спрос, запасают травы, грибы. Ну и ловят рыбу, естественно.

* * *

Полуостров – сам по себе благодатное место.

От холодных северных ветров защищает его высокий обрывистый берег. А от летнего зноя спасает близость воды. Таким образом создается свой особый микроклимат, благодатный для всего живого. Старики говорят, что не помнят такого случая, чтобы здесь когда-то выгорали луга и пастбища, погибали посевы. Скот всегда был с кормами.

Лес, а также река не давали погибнуть людям даже в годы страшного голода и военного лихолетья. Поистине – райский угол. Что звучит и в самом названии – Алла-гулова. В переводе на русский язык это значит святое место, указанное людям свыше.

* * *

Не случайно и то, что именно здесь, на высоком берегу Иртыша, похоронены шейхи, из числа тех святых пришельцев, кто нёс в наш сибирский край свет великой веры – Ислама. И благодарные потомки идут и едут сюда, к Астане, чтобы почтить память Учителей. В большой праздник тавап, который празднуется в мае, в Аллагуловой всегда наплыв гостей. По мусульманскому обычаю непосредственно к Астане поднимаются только мужчины. А женщины готовят праздничный стол, где главное блюдо – мясо жертвенного животного. Раздают садаку.

В последние годы это торжество проходит в доме Мачиты-апы Айтмухаметовой, сестры Дамира Калыевича и бывшей его соратницы по аренде.

* * *

Сама она после ликвидации совхоза в течение нескольких лет жила по двум адресам – в Карагае и Аллагуловой, работая продавцом в двух деревнях. Ныне в том селе и осела. Где, кстати, живёт её старший сын Рустам. А младший Ринат – в Аллагуловой.

Ринат на особом счету у всех Петаковых, особенно у Дамира Калыевича, в арендной бригаде которого начал работать с 12 лет. Всё первое лето утром и вечером перевозил на моторке через Иртыш арендаторов из Карагая в Аллагулову и назад. После стал работать на лугу. По петаковской линии, где все мужчины мастерски владеют топором, передался ему плотницкий талант.

А механизаторская «закваска» от отца, Рима Шакировича Айтмухаметова. Вместе с братом Рустамом помогали они отцу за штурвалом комбайна. А вождению трактора научились раньше, чем грамоте.

* * *

Отца не стало, когда Ринат заканчивал школу, умер тот от инсульта.

Потом была армия. Работа на Севере. И возвращение домой. Женитьба. В 2005 году молодая семья Айтмухаметовых вошла в свой новый дом, который Ринату помогали строить дяди – Дамир и Ривал Калыевичи. А также и брат Рустам.

Ныне семье Айтмухаметовых главный доход даёт подсобное хозяйство. А дополнительный заработок и стаж – сменное дежурство в пожарной дружине МЧС, что создана в Карагае.

* * *

Землей да скотиной живут и Каримовы. Зарифа Ибатулловна одна вырастила сына. Работала всю жизнь не покладая рук. 18 лет протаскала почту. Сначала из Карагая в Первомайку – был такой посёлок лесозаготовителей на пути из Карагая в Аксурку – затем, после закрытия лесоучастка, - в Аллагулову.

Сын её Айнулла никуда отсюда не рвется. Нашел себе жену. Также выстроил дом, по соседству с родительским. И живут спокойно и мирно.

* * *

Ну а самое крупное приусадебное хозяйство – у 49-летнего Дамира Калыевича. Как колхозная ферма. Да и грех было бы не воспользоваться этим дарованным привольем. Здесь на щедром зеленом острове безо всякого пастуха ходят овцы и кони, молодняк крупного рогатого скота, нагуливают молоко буренки. Если сверху смотреть – картина очень впечатляющая. Табуны – как в прошлое время. А какое здесь разнотравье… Островное сено считается самым лучшим в округе. И сейчас, в июльскую пору, у Дамира Калыевича и его «семейной бригады» самая жаркая пора – сенокос. Трое взрослых детей-тюменцев, приезжая в деревню, знают: тут разлеживать некогда. Тут придётся впрягаться то в один «хомут», то в другой. Сено ставят с таким расчетом, чтобы обеспечить сытную зимовку своему поголовью и чтоб было что продать. За петаковским сеном у нас едет не меньше половины Аксурки. Мало кто уже косит сам, проще купить. В том числе и наша семья, потому что хозяин перенес тяжелую операцию. Но ни коровой, ни другой скотиной попускаться не хочется. Своё мясо и молоко – это самое главное. Ребятишек садишь за стол (у нас шестеро внуков) и даёшь им вдоволь всего, не боясь, что не хватит.

* * *

Чем мне нравится Аллагулова – там народ очень дружный, работящий, приветливый. Пятаковы, Мусины, Каримовы, Айтмухаметовы, все они друг другу сродни. И живут, как в общине, помогая друг другу. Шесть добротных домов, что поставлены были в постсоветское время, поднимались коллективно. Под руководством Дамира Калыевича – деревенского старосты. Аллагулова – родина моего мужа, Абдуллина Сагватдина Сияковича. Про то, что его предки были из Татарстана, он слышал от бабушки. От неё же все поговорки и любимые песни. Одна из которых «Сарман», принесенная с Волги.

От местного населения выходцы из Татарстана отличались ещё и тем, что «копались» в земле. Сажали картошку и мелкие овощи. Тех же аллагуловцев в войну спасали не только река да лес, но и свои огороды.

В грозный час, когда на нашу страну напали полчища немецко-фашистских захватчиков, на защиту Отечества вместе с миллионами других воинов встали и аллагуловские посланцы. Каждый дом проводил кого-то – отца, братьев и сыновей.

Из семьи Юлдаша-аки воевало с немцами пятеро. Двое внуков погибли. Хакимчан – самый старший, кому довелось воевать ещё и на финской, дошел в Великую Отечественную до Берлина. Оттуда было последнее письмо. Второй, Искандар, был снайпером. «Его фото я видел в газете «Красная Звезда», - говорит мой супруг, - где рассказывалось о нём как отважном бойце и умелом и метком снайпере. Что с ним стало, не знаем. А трое их этих братьев вернулись домой, хотя и все израненные, но живые. Работали в колхозе и совхозе.

Ныне нет уже никого. Все лежат в «островной земле», на родном своём кладбище».

* * *

Я люблю бывать в Аллагуловой, по работе и просто так. Привожу туда книги, подшивки старых журналов, газеты. В том числе на родном языке. Зимой ездим туда, как правило, на лошадке. Летом – на моторке. Оттуда, из-за Заречья, навезла я немало экспонатов для своего музейного уголка, что оформлен в библиотеке. Вот старинный кувшин – кумган. Из него поливали на руки, умываясь перед намазом. Вот ещё раритет – таган. На нем варили пищу на открытом огне. Жернова, на них когда-то мололи муку. Керосиновая лампа также из далекого прошлого. * * * Из-за отсутствия постоянного энергоснабжения нет в домах холодильников. Рыба, мясо – всё солится, если надо оставить впрок. Сливки, сбитое масло – это убирается сразу в погреб. Но вообще-то не скажешь, что продукты здесь портятся. Весь приреченский люд, в том числе аллагуловцы, научились реализовывать излишки продукции пассажирам проходящих судов. За деньги или «баш на баш» - в форме натурального обмена.

Вот такие «плюсы» и минусы» «островного житья».

Несмотря на труднодоступность, связь с деревней не прерывается. Тепоходом «Заря», что курсирует по реке через двое суток на третьи от Тобольска до Омска, можно выехать в обе стороны. Роль же местного транспорта выполняют танкетки и болотоходы. И дороги есть проторенные, сквозь урманы к болотам.

И вообще, как лето, в деревне каждый дом превращается в голосистый веселый табор. Столько здесь наезжает люду. В том числе ребятни.

Так что есть резон деревеньке укреплять свои корни.

Факия АБДУЛЛИНА, заведующая сельской библиотекой

с. Аксурка