Мальчишки, которые мечтали попасть в ВДВ

Для 18-летних парней война в Афганистане была чем-то нереальным. О ней, конечно, слышали, но значения особого не придавали… Казалось, все это происходит в каком-то другом мире. Поэтому ни Юрий, ни его земляки-ровесники, которые набились в поезд, отправившийся на восток, войны не боялись. А вот уколов - да. – Нас сначала в Узбекистан привезли, в Фергану, – рассказывает Юрий Прутов. – Сразу в баню погнали, потом в медблок, где нам всем восемь уколов подряд поставили – прививки от разных местных болезней. Некоторые ребята прямо там в обморок и упали… Это была единственная слабость, которую позволили новоиспеченным солдатам. На следующее утро полковник Пархоменко объявил им, что все происходящее с ними – суровая реальность. Поэтому не надо обманывать ни себя, ни родителей. Лучше сразу написать домашним всю правду. И еще посоветовал написать, что все обязательно вернутся живыми и целыми. Понимал полковник, что лукавит, но мальчишек-то поддержать надо было. Письма родителям Юрий сочинял вместе с Сергеем Торопыгиным, потому что к тому времени уже не только хлеб армейский делили, но и даже мысли. … В Фергане, в учебной роте, два друга пробыли полгода. А в один из дней всех солдат подняли, построили и пальцем показали: ты едешь – туда, а ты – сюда. Сергея отправили в афганскую провинцию Бамиан, Юрия – в Кабул. Друзья даже рукопожатиями не успели обменяться, только крикнули: «Удачи!» – А вообще, когда на чужбине находишься, всегда стараешься своих земляков держаться, – продолжает Юрий. – Так тошно, когда не с кем вспомнить родные места, общих знакомых… … В Кабуле солдат встретили ослепительное солнце, раскаленная взлетная полоса и… дембеля, нетерпеливо переминавшиеся с ноги на ногу. Они должны были улететь в сторону дома на том же самолете, который доставил новеньких. Все произошло как-то на бегу, поэтому смысл услышанных слов не сразу дошел до Юрия. Один из дембелей выкрикнул: – Есть кто из Тюмени? Прутов ответил: – Есть, я! – Ага! А стропичку-то взял с собой? – Какую стропичку? – Ну, стропу? – Зачем? – Как зачем? Вешаться! Про «вешаться» Юрий вспомнил, когда их собрали в актовом зале и пустили по рядам стопку фотографий, сказав, что это произошло совсем недавно, в 30 километрах от Кабула. Почему-то почти тридцать солдат взяли с собой всего лишь один автомат и два пистолета… – На фотографиях были обезображенные тела, – говорит Прутов. – Так офицеры хотели преподать нам, салагам, урок. Чтобы не совершили те ошибки, которые погубили этих ребят.
… В Афганистане Юрий и Сергей Торопыгин ходили буквально по следам друг друга, но ни разу так и не встретились. Кто-то постоянно переспрашивал: «Кто? Сергей из Тюмени? Так вот он совсем недавно здесь был со своими, сейчас уже в другую сторону они ушли…». Поэтому общались письмами. Столько, наверное, и девушкам своим на гражданку не писали, сколько друг другу. Потому что девушку пугать не будешь, ей не напишешь, как страшно вставать по утрам и понимать, что вечером ты, может быть, спать уже не ляжешь. Точнее, ляжешь, но уже навсегда. – С Сережкой переписывался, но и в своей 103-й дивизии я пытался земляков найти, – говорит Юрий Прутов. – Мне рассказали, что на хлебозаводе при дивизии работает тюменец Саша Маров. Я пошел искать его - и застал у него в курилке еще троих наших ребят. Оказывается, Саша в дивизии был связным для всех сибиряков. Так и дружили. Так и воевали… Прутов открывает большой дембельский альбом с черно-белыми фотографиями. На многих – он и его товарищи смеются, кривляются, изображают какие-то сценки. – А потому что только этим и спасались – когда дурачишься, то вроде и мысли страшные в голову не лезут, и грохот разрывающихся снарядов не так слышен, – пожимает плечами Прутов. Эти фотографии прилетели в письмах к Юрию с разных концов страны. От сослуживцев. Жалко, что не все попали в кадр. Позже, когда приехал домой, Прутов узнавал, как там ребята из его учебной роты, которым полковник Пархоменко пообещал, что они вернутся домой невредимыми. Возвратились не все… – Но нам, тюменцам, повезло, – говорит Прутов. – Мы вернулись все! И так получилось, что я – самый последний из нашей сложившейся компании. Мать все причитала: «Ну, хоть побыл бы дома с семьей, столько ведь тебя не видели!» А он все к своим рвался: поговорить, вспомнить, втянуть полной грудью мирного воздуха… – Родители за меня очень боялись, потому что из Афганистана я совсем бесстрашным приехал. Казалось, что, если войну пережил, то уж в родном-то городе мне ничего не грозит. Наверное, это и сгубило многих наших товарищей… Так получилось, что те, кто прошел войну, на «гражданке» выжить не смогли. Очень рисковали собой. Юрий Прутов водит пальцем по большой коллективной фотографии, показывает тех, кого уже нет: Андрей Криводанов, Сергей Домрачеев, Александр Малышенко, Сергей Важенин, Стас Пинигин, Ильгиз Нигматулин, Александр Горлов, Валерий Щинов… Эти потери укрепили дружбу тех, кто продолжает жить. Юрий Прутов просит назвать имена своих лучших друзей, с которыми он прошел (без преувеличений) огонь и воду - Сергей Торопыгин, Александр Леушин, Игорь Маламуж, Халил Иянов, Стас Негонов… Мальчишки, которые когда-то так мечтали попасть в Воздушно-десантные войска. Ну, что же, их мечта сбылась.