«Сделать можно всё, было бы желание»

ОАО «Тюменский аккумуляторный завод» столкнулось с европейскими санкциями

Увы, действительность опровергает распространенные заявления о том, что «первый пакет санкций не коснулся реального сектора экономики, а лишь физических лиц».

В частности, ОАО «Тюменский аккумуляторный завод» ощутило на себе удар уже в мае, когда немецкая фирма KUSTAN GmbH & Co. KG не смогла отгрузить оплаченное и принятое специалистами завода оборудование.

– Представители компании постоянно обещают решить проблему: теперь к 28 августа. Почему именно к 28 августа, не знаю. Мы вынуждены были начать изготовление сами – требуем возврата денег, – говорит Александр Кореляков.

– Что за оборудование? – интересуюсь.

– Оборудование для приготовления специального электролита, необходимого индустриальным аккумуляторным батареям, – поясняет Кореляков.

– Аккумулятор можно поставить на машину, а можно – на танк. Получается продукция двойного назначения, – пытаюсь выстроить европейскую логику.

– Не совсем так: с танком там немножко сложнее. Аккумулятор можно поставить, по крайней мере, на гражданскую и военную машины – грузовик есть грузовик. Ну а по поводу «двойного назначения» я вам так скажу: вот вы купили в Германии бутылку пива, выпили – и можете залить в нее коктейль Молотова. Получается, пиво тоже можно объявить продукцией двойного назначения, но почему-то этого не делают! – иронизирует Кореляков.

У другой европейской фирмы – название директор пока сказать отказывается – исполнение контракта заканчивается 17 августа, завод закупил материал и сейчас имеет проблемы с отгрузкой.

– А что за материал?

– Олово. А повод у них такой: квота, мол, на Россию кончилась.

– Тогда зачем контракт подписывали?

– Не было никакой квоты. Фирма обещает решить проблему.

– А если не решит?

– Купим в Казахстане или Киргизии.

А немецкие автоматические линии для приготовления специального электролита, под которые построен отдельный участок, здесь уже не ждут. И то сказать, краска стен давно высохла, не чувствуется даже запаха. Генеральный директор, окинув взглядом пустующий пролет, закрывает железную дверь и предлагает посмотреть, что сделано взамен. Идти далеко не надо, готовые секции находятся в соседнем цехе: дизайн – европейский, комплектация тоже. В частности, гидроцилиндры немецкие. На заводе импортные линии лучших мировых производителей перемешаны с собственным оборудованием, где какое – сразу и не отличишь. На предприятии работают квалифицированные конструкторские группы. «Если нам кто-то когда-то в чём-то отказывал, делали сами!» – говорит Кореляков.

– Проблемой замещения импорта, которую сейчас во главу угла ставит Владимир Владимирович (Путин), – поясняет директор, – мы начали заниматься лет десять назад, когда одна из американских фирм вовремя не отгрузила полиэтиленовую индустриальную сепарацию (диалектрик, ставится между свинцовыми пластинами электродов, от его качества зависят характеристики батареи и долгосрочность. – С. Ш.). Полиэтиленовую сепарацию для индустриальных батарей в то время делали только в Соединенных Штатах. Поставки задерживались по так называемым форс-мажорным обстоятельствам. А у нас был большой заказ, возникли очень серьезные проблемы, из которых с большим трудом удалось выкрутиться. И тогда мы поставили перед собой задачу: сделать участок по производству индустриальной полиэтиленовой сепарации, чтобы больше ни от кого не зависеть. Сделали. С тех пор и себя обеспечиваем, и все заводы, находящиеся в России. Я не хочу сказать, что мы – вот такие! Мы же наделали массу ошибок! Пошли по пути наименьшего сопротивления. Хотя это не всегда правильно.

– Почти всегда неправильно, – замечаю я.

– Ну почему – всегда, – возражает Кореляков. – Хотели сделать быстро и «подешевше». Как говорится, погнались за дешевкой. Пришлось дорабатывать. В этом году участок реконструировали.

Год назад на заводе запустили линию по производству полиэтиленовой сепарации для автомобильных аккумуляторов, которую раньше покупали в Англии и Австрии. В то, что такую линию сделают в России, с её-то сегодняшним инженерным потенциалом, в Европе мало кто верил (в свое время этим занималось союзное министерство вкупе с входящими в него институтами).

– Далось нелегко: своими секретами никто не делится. И пускай не рассказывают: мол, происходит это из-за ситуации на Украине. И десять лет назад никто секреты не выдавал, и пятнадцать, – замечает директор. – Хотя любую технологию можно найти в Интернете. Но это не значит, что вы получите результат. Нет, надо приложить мозги!

Технология, что и говорить, нашумевшая, некоторые москвичи жаждали к ней прислониться: есть чем отчитаться наверху.

– Освоили производство расширителя, – Кореляков перечисляет импортозамещающие технологии. – Это химическое вещество, которое создает поры в активной массе аккумуляторной батареи. – Генеральный директор объясняет, что называется, на пальцах. Расширитель активной массы действует как сода при выпечке хлеба: бросишь в тесто – появляются поры, хлеб получается мягким. Примерно так же работает и расширитель, только поры здесь очень маленькие – измеряются в микронах. – Завод обеспечивает себя и некоторых коллег.

Александр Кореляков обращается к технической истории. В Отечественную войну подобный расширитель делали из торфа, но технология там очень тяжелая. После войны стали использовать линго сульфанат. Кстати, в Советском Союзе его производили семнадцать заводов. Сейчас в том виде, в котором он может использоваться в активной массе аккумуляторных батарей, линго сульфанат в России никто не делает, хотя два завода вроде бы начинают восстанавливать производство.

– Нейтронная нить, – генеральный директор продолжает перечисление импортозамещающей продукции. – Используется в качестве арматуры активной массы аккумуляторной батареи. Раньше такую нить покупали в Южной Корее, теперь производим сами.

Сейчас на предприятии создаются два участка. На одном из них будут делать панцирь положительного электрода индустриальной аккумуляторной батареи, который закупался в Нидерландах.

Кореляков идет к шкафу и извлекает из недр кусок мягкого материала, весьма напоминающий щиток футболиста. В ребра «щитка» вставляют свинцовые штыри, а поверх их забивается активная масса (привычных свинцовых решеток в данном случае нет: штыри вместо решеток). Собственно, этим и отличается индустриальная аккумуляторная батарея, которая может применяться в различных сферах, от обычной автомобильной батареи. Хотя, конечно, не только этим. Отличительные черты индустриальных батарей (а они могут быть как горизонтальными, так и вертикальными: панцирь можно нарезать как угодно) – надежность и долговечность.

Второй участок – для производства качественного диоксида кремния. Сначала его покупали в Германии, потом перешли на Китай. А теперь намерены делать сами. «Уже и оборудование изготовлено, идет подготовка соответствующего помещения».

Понятно, что речь идет о комплектующих и материалах. Элементную базу на пневматику, гидравлику и электронику предприятие всегда закупало в Европе: «Привыкли к немецкому качеству. Не будут продавать – придется покупать на Тайване, в Китае, хотя качество там, конечно, не то».

Кореляков неожиданно возвращается к застрявшему заказу на поставку олова. Оказывается, не надеясь на европейского поставщика, олово уже закупили в Казахстане. Точнее, купили сырье, «будем пытаться получить олово и, конечно, получим!». Кстати, совсем недавно его покупали на ОАО «Новосибирский оловянный комбинат», а теперь комбинат закрылся. «Мы еще успели купить там последние пять тонн», – сообщает директор. Каким образом столь доходное производство попало под процедуру банкротства, для него остается загадкой.

– Все это вынужденные меры, – итожит генеральный. И вынуждены они не только санкциями.

Однако при санкциях цена на полуфабрикаты и материалы непременно будет подниматься. Придется по максимуму делать самим – «перейти на натуральное хозяйство». «Иначе разденут!». «В принципе, можно сделать всё, было бы желание».