Крестный отец «башни» 01.11.2011 г. , 22:13

29 октября исполнится 45 лет центру внешкольного воспитания «Дзержинец», более известному, как «башня».

Его долгожитие обоснованно связано с именем Геннадия Александровича Нечаева.

Однако создателем этой альтернативной комсомолу молодежной военизированной организации был начальник оперативного отделения Управления КГБ по Тюменской области майор Шевелев.

ДРУГИЕ ЛЮДИ

Тогда, в 1966 году, Эмерику Меркурьевичу Шевелеву исполнилось 37 лет. Сегодня 82-летний полковник в отставке, награжденный в мирное время двумя орденами Красной Звезды и двадцатью четырьмя медалями, живет в Москве в спальном районе Чертаново. Страдающий от сахарного диабета, слепнущий, неухоженный, одинокий старик...

По его словам, замысел клуба имени Дзержинского возник у него после получения оперативной информации о существовании на тюменской ТЭЦ неформального молодежного группирования, участники которого критически оценивали советскую действительность. Как правило, критиков режима упрятывали за решетку или в психбольницы.

Однако вместо подавления юношеского инакомыслия полковнику Лобанову соединить мечту молодых людей о социальной справедливости с революционной романтикой чекистов-дзержинцев. *

На улицах Тюмени запестрели объявления: «Каждый, кто хочет стать сильным, решительным, мужественным, достойным патриотом Родины, идите в клуб имени Дзержинского».

«…И дела пошли, - вспоминал один из первых активистов нового клуба Владимир Городецкий. - Во-первых, нами заинтересовались органы КГБ, во-вторых, мы получили постоянную штаб-квартиру - заброшенную водонапорную башню на улице Орджоникидзе».

Какие же задачи поставил к приобщенным к коммунарству юношам и девушкам майор госбезопасности Шевелев? «Будете заниматься не только борьбой с хулиганством, но и воспитывать себя, получать необходимые боевые навыки. А самое основное - всегда и во всем быть примером для молодежи города».

Кто из мальчишек не мечтал водить автомашину, метко стрелять, работать на передатчике, овладеть приемами самбо? Или участвовать в операциях под таинственными названиями «Подвал», «Кобра», «Мост»? По своей сути, Шевелев использовал метод большой ролевой игры в чекистов и диверсантов.

В отличие от майора госбезопасности Шевелева, детский писатель Владислав Крапивин, основатель свердловского детского клуба «Каравелла», «упирал» на моделирование сказочного антуража: фехтование, походы, морское дело.

Новыми формами воздействия на молодежь, склонную к социальному радикализму, заинтересовались в КГБ и ЦК ВЛКСМ. Тюменских «дзержинцев» пригласили в Москву -поделиться опытом игрового воспитания коллективизма. Чекиста-новатора Шевелева перевели на службу в «пятак» - Пятое управление Комитета госбезопасности.

В «ПЯТАКЕ»

Назначенный в мае 1967 года председателем КГБ Юрий Владимирович Андропов сразу выделил главное, с его точки зрения, звено -контроль за духовным состоянием общества.

Через полтора месяца после прихода на Лубянку, 3 июля 1967 года, Андропов отправил записку в ЦК КПСС, в которой сигнализировал о том, что «под влиянием чуждой нам идеологии у некоторой части политически незрелых советских граждан, особенно из числа интеллигенции и молодежи, формируются настроения аполитичности и нигилизма, чем могут воспользоваться не только заведомо антисоветские элементы, но также политические болтуны и демагоги, толкая таких людей на политически вредные действия».

Андропов предложил создать в центре и на местах подразделения, которые сосредоточились бы на контроле над разными категориями населения.

17 июля 1967 года Политбюро ЦК КПСС постановило: «Создать в Комитете госбезопасности при Совете Министров СССР самостоятельное (пятое) Управление по организации контрразведывательной работы по борьбе с идеологическими диверсиями противника. В КГБ республик, УКГБ по краям и областям иметь соответственно пятые управления - отделы - отделения.»

Первым начальником тюменского «пятака», так в чекистском ведомстве называли новое подразделение, стал майор Шевелев. Свой перевод в Москву он не связывает с какими-то успехами на стезе местного политического сыска.

• Просто я показался Косыгину -председателю Совета Министров СССР. Когда Алексей Николаевич впервые в январе 1968 года приехал в Тюмень, я от областного УКГБ отвечал за его охрану. Личные охранники Косыгина свои обязанности передоверили мне, а сами много пили, ели и долго спали. А Алексей Николаевич просыпался рано. И я стал его собеседником.

• Вы знали, что Косыгин жил в Тюмени в 1924-1926 годах, будучи инструктором городского отдела потребительской кооперации?

• Он сам мне об этом рассказал. По его просьбе я, хорошо ориентируясь в городе, тайком от его охраны отвез главу советского правительства к двухэтажному деревянному дому на улице Осипенко (сейчас номер 18 - Авт.). После возвращения в Москву Косыгин написал записку Андропову о моем переводе в центральный аппарат КГБ. Такое ходатайство, конечно, удовлетворили, даже сразу квартиру выделили в столице.

• Но назначили с понижением в 9-й отдел 5-го Управления КГБ.

• Зато этому самостоятельному отделу поручили «ведение наиболее важных разработок на лиц, подозреваемых в организованной антисоветской деятельности».

• Проще, вы занимались двумя наиболее заметными инакомыслящими - Солженицыным и Сахаровым.

• Я вел только Солженицына.

СТРАСТИ ПО СОЛЖЕНИЦЫНУ

Известность к Александру Исаевичу Солженицыну как к писателю пришла в конце 1962 года, после публикации в «Новом мире» повести «Один день Ивана Денисовича» - первой о сталинских лагерях, опубликованной в СССР. Все желающие теперь могли узнать, что в стране победившего социализма существовали концентрационные лагеря, порядки в которых напоминали нацистские лагеря смерти. А ведь концлагеря были символом и главным доказательством бесчеловечности нацизма, а разгром нацизма - одним из важнейших достижений Советского Союза. «Один день» нанес серьезный удар по основополагающим ценностям коммунистического режима.

Степень эмоционального воздействия этой повести Солженицына так оценила Валерия Новодворская:

• В 1967 году отец положил мне на стол «Один день Ивана Денисовича». Это входило в джентльменский набор и должно было стать чем-то вроде похода в консерваторию или Пушкинский музей. Эта книга решила все. Не успела я дочитать последнюю страницу, как мир рухнул. я поклялась в ненависти к коммунизму, КГБ и СССР. Вывод был сделан холодно и безапелляционно: раз при социализме возможны концлагеря, социализм должен пасть.

Сражаться с Солженицыным отрядили целый отдел «пятака». Чекисты следили за каждым его шагом, записывали все его разговоры, окружили осведомителями, крали его рукописи. Возглавлявший в начале 90-х годов МВД и КГБ Вадим Бакатин в своей книге «Избавление от КГБ» утверждал, что досье на Солженицына состояло из ста с лишним томов, по триста листов в каждом томе. Ветеран «пятака» Шевелев знает, что это дело, уничтоженное в августе 1991 года после провалившегося путча ГКЧП, было намного толще.

• Так уж ли опасен был лауреат Нобелевской премии Солженицын (ее присудили в 1970 году) для существовавшего тогда в стране политического режима?

• Андропов считал, что распространение произведений Солженицына и ему подобных «жертв культа личности» наносит «серьезный ущерб воспитанию советских граждан, особенно интеллигенции и молодежи».

Работа писателя над документальным исследованием «Архипелаг ГУЛАГ» - о системе террора в Советском Союзе переполнила чашу терпения председателя КГБ. Он вынес на рассмотрение Политбюро два варианта расправы с Солженицыным - посадить или выслать из страны.

7 февраля 1974 года Андропов написал Брежневу: «Если же по каким-то причинам мероприятие по выдворению Солженицына сорвется, мне думается, то следовало бы не позднее 15 февраля возбудить против него уголовное дело (с арестом). Прокуратура к этому готова».

В этой ситуации иную позицию занял министр внутренних дел СССР Николай Щелоков, который направил Брежневу свою записку.

Проблему Солженицына он предлагал решить таким образом: «. Во-первых, не следует препятствовать ему выехать за границу для получения Нобелевской премии. Во-вторых, ни в коем случае не стоит ставить вопрос о лишении его гражданства. Солженицыну нужно срочно дать квартиру. Его нужно прописать в Москве, проявить к нему внимание. С ним должен поговорить кто-то из видных руководящих работников, чтобы снять у него весь тот горький осадок, который не могла оставить организованная против него травля. Короче говоря, за Солженицына надо бороться, а не выбрасывать его. Бороться за Солженицына, а не против Солженицына».

С позиций нынешнего дня очевидно, что предложенное Щелоковым решение «проблемы Солженицына» было наиболее правильным в тех условиях. Но тогда его предложения попросту проигнорировали.

12 февраля Солженицына арестовали. Ему предъявили обвинение в измене родине. На следующий день его лишили советского гражданства и выслали в ФРГ.

Академик Чазов вспомнил, как «приятно возбужденный» Андропов сказал:

• Вы знаете, у нас большая радость. Нам удалось отправить на Запад Солженицына. Спасибо немцам, они нам очень помогли.

Всех участников этой позорной для страны «операции», включая Шевелева, отметили государственными наградами.

«В брежневский застойный период, - считает другой академик -Вячеслав Иванов, сын известного революционными пьесами писателя, - очень много было сделано для разрушения общественной морали, обесценивания духовных ценностей. У власти стояли циники, у которых просто не было никакой сознательной идеологии, никаких убеждений - ни коммунистических, ни каких-либо иных. Была опора на тайную полицию как на единственный аргумент. Было политическое лицемерие, набор выхолощенных якобы коммунистических штампов, подавление инакомыслия. И это лицемерие, этот цинизм разрушили и существовавший в стране режим, и саму страну, какой она существовала в качестве СССР...»

Подполковнику Шевелеву казалось, что после выдворения из страны Солженицына, он остался не у дел. Но новое дело для него нашлось.

Летом 1977 года в структуре «пятака» появился одиннадцатый отдел, которому вменялось в обязанность проведение «оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр» 1980 года в Москве. Во время Олимпиады на этом направлении сосредоточили около пятисот сотрудников. В оперативное подчинение 9-го отдела 5-го Управления КГБ перешли две тысячи работников центрального аппарата, девятьсот чекистов со всей страны да еще более двух тысяч курсантов и преподавателей Высшей школы КГБ и Орловского училища связи.

В ведущих спортивных организациях СССР ввели должности офицеров действующего резерва КГБ СССР.

Так Эмерик Меркурьевич Шевелев стал... заместителем начальника международного отдела Госкомспорта РСФСР. Благодаря его поддержке, утверждают авторы книги «Россия и КГБ во времена президента Путина» Юрий Фельштинский и Владимир Прибыловский, блестящую карьеру в спорте и политике сделали Леонид Драчевский и Леонид Тягачев. **

После московской Олимпиады многим чекистам, в том числе Шевелеву, вручили ордена и медали. Начальник столичного управления КГБ генерал-полковник Алидин получил орден Красного Знамени -как за боевую операцию! - и Государственную премию СССР.

Олимпийские игры в Москве закончились, но 11 отдел в 5-м Управлении КГБ остался - ведал спортом и медициной.

В феврале 1982 года в «пятаке» образовали еще два подразделения. Тринадцатый отдел ведал неформальными молодежными движениями - панками, хиппи, рокерами. Четырнадцатый - журналистами. Офицеры действующего резерва КГБ сидели в каждом министерстве, ведомстве, научном и учебном заведении, спортивном обществе, творческом союзе. Структуры КГБ охватывали все отрасли экономики и общественной жизни страны.

В условиях всепроникающей слежки за людьми, когда под подозрение органов попадали даже безвредные подражатели хоббитам и другим героям ролевых фэнтези, тюменский опыт Шевелева по сплочению оказался невостребованным.

• Навязываться я не стал, - вздыхает ветеран госбезопасности. -Другие времена, другие люди.

У сыновей Эмерика Меркурьевича (один стал журналистом-международником, другой - авиаконструктором) личная жизнь не сложилась. С отцом они видятся редко. С Тюменью Шевелева-старшего ничего не связывает. Здесь его тоже мало кто помнит. В музейной экспозиции «башни» нет фотографии ее «крестного отца».

Поэтому вместе с ним мы выбрали этот фотоснимок. Ему столько же лет, сколько центру внешкольного воспитания «Дзержинец».

• Лобанов Иван Петрович родился в 1916 году в с. Могильном Шадринского района Курганской области. В 1939 г. окончил Омский сельхозинститут, направлен зоотехником в Якутию. С1941 г. на партийной работе. В 1950 г. направлен на службу в органы госбезопасности. В апреле 1962 г. назначен начальником КГБ по Тюменской области. Был членом бюро Тюменского обкома КПСС, депутатом облсовета, делегатом XXIV съезда КПСС. С 1972 г. в действующем резерве КГБ (заместитель директора Калининградского машиностроительного завода).

** Возглавлявший российский спорт Драчевский был назначен полномочным представителем президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе. Тягачев стал главой Национального олимпийского комитета России. Отправлен в отставку после провального выступления российской команды на зимней Олимпиаде в Ванкувере.

Александр Петрушин

Адрес публикации в Интернет: http://tyumedia.ru/67151.html