Несчастный сын несчастного отца

По смерти Екатерины II русским императором стал Павел… Павел Пет­рович… Сын Екатерины и Петра III, скоропостижно окончившего дни свои в Ропше, вероятнее всего, удушенного «в пользу» собст­венной супруги.

Судьба императора Павла была едва ли лучше судьбы отца его.

Мальчик-рыцарь

Он родился 20 сентября (1 октября) 1754 года в семье наследника российского престола. Императрица Елизавета, присутствовавшая при сём, тотчас объявила новорождённого продолжателем династии Романовых, а придворные пииты незамедлительно пролились по такому случаю одами. Казалось бы, живи, мальчуган, да радуйся…

Елизавета всерьёз вознамерилась сделать из Павла идеального монарха. Она самолично контролировала его обучение (своих детей у «весёлой царицы», напомню, не было), и родные мать-отец были просто отстранены от воспитания престолонаследника.

Учителя бывали всякие. Вот легендарный Бехтеев. Обу­чая Павлика грамоте, Фёдор Дмитрие­вич заказал особую азбуку в виде солдатиков, каждый из которых нёс отдельную литеру-букву. Была ещё и «раздвижная крепость с нумерами до осьмнадцати: по ней цифры показывал Его Высочеству». Знаменит ещё один педагогический приём Бехтеева. Печатал он особую газету-ведомости, в коей под рубрикой «Из Петербурга» сообщалось обо всех проступках царственного дитяти. При этом воспитатель лукаво уверял Павла, что ведомости сии рассылаются по всей Европе.

Другим наставником стал ещё более известный Никита Иванович Панин. Видный дипломат, любовник Елизаветы, активный участник переворота Екатерины, зачинщик первого проекта российской конституции и вообще образованнейший человек своего времени.

И сам ученик демонстрировал неплохие способности, постигая историю, географию, арифметику, Закон Божий и астрономию. Он был знаком с трудами кумиров матери своей – Вольтера, Дид­ро, Монтескье. Любил читать, обожал математику. Неплохо фехтовал и отменно танцевал. Владел латынью, французским и немецким языками. С юных лет одержим был идеями рыцарства, кои пронёс и через взрослую жизнь свою.

Предзнаменование

Бытует легенда о мистической встрече Павла с… Впрочем, перескажем её целиком.

Как-то вечером наследник и его верный друг-приятель, юный князь Куракин, прогуливались по пустынной площади между Адмиралтейством и Сенатом. И вдруг… Ниоткуда возник перед ними человек в широком плаще и шляпе, закрывавшей лицо. Не перед ними, точнее – видел его один лишь Павел… И будто бы молвил этот человек-призрак: «Павел! Бедный Павел! Я тот, кто принимает в тебе участие». А потом призрак, как этой сущности и положено, исчез-растворился в сыром балтийском воздухе. Но перед тем он открыл лицо своё обмершему цесаревичу. То был лик Петра Великого.

Говорят, именно под впечатлением этой «встречи» Павел предложил Екатерине II установить Медного всадника на том самом месте – между Адмиралтейством и Сенатом.

А тень императора просто преследовала впечатлительного наследника. И слова «Павел! Бедный Павел!» звучали зловещим пре­достережением.

Предназначение

Он должен был стать Российским императором и готовился к этому. В 1773 году женился на Вильгельмине Гессен-Дармштадтской, но та сперва пустилась во все тяжкие с Андреем Кирилловичем Разумовским. Потом вроде остепенилась и забеременела. Но умерла при родах, не сохранив и ребёнка.

В том же году Павел женился вновь (такова уж царская доля). София-Доротея Вюртембергская (в православии Мария Фёдоровна) прожила с ним всю жизнь, родив десять детей, в числе которых будущие Александр I и Николай I.

Впрочем, счастливое отцовство не продлило век Павла-императора, а, скорее всего, даже и укоротило его. Мы, пожалуй, минуем долгий «гатчинский период» жизни этого человека (необычайно интересный, надо сказать) и перенесёмся сразу в 1796 год – время, когда Павел Петрович занял Российский престол, как то велено было ещё императрицей Елизаветой.

Мужская рука

Екатерина II, формально не перечившая воле Елизаветы, тем не менее рассчитывала «отодвинуть» от трона своего сына (может, слишком велика была ненависть к его отцу – Петру III?) в пользу внука Александра. Она писала в августе 1792-го своему барону Гримму: «Сперва мой Александр женится, а там со временем и будет коронован».

Но на этот раз женские штучки не прошли. После смерти Екатерины 6 ноября 1796 года в возрасте 42 лет император Павел I вступил на престол, а 5 апреля 1797 года состоялась его коронация. И прямо в этот день Павел публично огласил закон о престолонаследии, подведя этим черту под эпохой женского правления в России.

Он правил с 6 (17) ноября 1796 года по 12 (24) марта 1801-го. Активно реформировал государство и снискал у потомков репутацию «безумца на троне», став героем множества исторических анекдотов. Не стану пересказывать их вам (хотя есть пресмешные) – всё-таки лучше о реформах. Сухие факты.

Поджаты позиции дворянства. Отменена статья Жалованной грамоты, запрещавшая применять телесные наказания к этому сословию. Дворянам, прослужившим офицерами менее года, запрещено подавать в отставку. На дворянство же возложили налог на содержание органов местного самоуправления и подушную подать. Дворян, уклоняющихся от гражданской и военной службы, Павел I приказал предавать суду.

Угнетённое сверх всякой меры крестьянство при этом государе получило лёгкие послабления. Введена трёхдневная барщина. Отменена хлебная повинность, прощены некоторые недоимки. За счёт «вбросов» из зерновых госзапасов была значительно сбита цена на хлеб, да и солью стали торговать по льготным расценкам. Было официально запрещено при продаже крестьян и дворовых разделять семьи. На губернаторов на местах была возложена обязанность наблюдать, дабы помещики не смели жестоко обращаться с крепостными. Оно, конечно, на Руси и дурость, и разумность законов, как правило, уравновешиваются вялостью их исполнения, но… Но этот император явно пытался что-то изменить. Ну, конечно же, «самодур, тиран и деспот». Понятное дело – «безумец на троне». А по свободолюбивому Пушкину – «увенчанный злодей».

Рыцарь-император

Преобразований Павловской поры нам здесь не перечесть. Отметим, кстати, что в ходе его административной реформы 12 декабря 1796 года появилась Тобольская губерния. Состояла она тогда из уездов – Кузнецкого, Семипалатинского, Красноярского, Ишимского, Ялуторовского, Курганского, Берёзовского, Тарского, Туринского, Тюменского, Тобольского, Сургутского, Томского, Нарымского, Енисейского и Туруханского. Усилив цензуру, дабы избежать «инфекции» Великой французской революции и во многом закрыв страну от европейских поветрий (запрет на отправку за границу молодых российских подданных), Павел проявил известную мягкость в отношении поляков, издав Манифест о свободе вероисповедания для католиков и православных. Да и в России… Именно этот император в 1798 году издал указ, разрешающий строительство старообрядческих храмов во всех епархиях. Так что староверы-раскольники не считали Павла ни самодуром, ни тираном.

Говоря о военной реформе Павла Петровича, можно привести тысячи аргументов «pro et contra». Много чего, конечно, накуролесил «странный» император, но зато одел русскую армию в шинели, спасшие впоследствии многих во время зимней кампании 1812 года, учредил инженерные и картографические подразделения и (внимание!) – первым в Европе ввёл наградные знаки для рядовых.

«Я предпочитаю быть ненавидимым за правое дело, – писал Павел в 1776 году, – чем любимым за дело неправое». Каково вам? Это совершенно рыцарский принцип (а мы помним, что герой нашего рассказа в детстве ещё грезил идеалами рыцарства).

Вспомним высказывание генерал-майора Николая Александ­ровича Саблукова, автора «Записок» о времени императора Павла I: «Как доказательство его рыцарских, доходивших даже до крайности воззрений может служить то, что он совершенно серьёзно предложил Бонапарту дуэль в Гамбурге с целью положить этим поединком предел разорительным войнам, опустошавшим Европу».

Против льва

Русский император Павел видел страшную угрозу со стороны французской революционной смуты. В 1798 году Россия вступила в антифранцузскую коалицию c Великобританией, Австрией, Турцией, Сицилийским Королевством. И вот даже на дуэль Наполеона вызывал – невероятный, мне кажется, для монарха жест.

И били в то время русские солдаты французов. Знаменитый, художником Суриковым увековеченный, переход через Альпы чудо-богатырей Александра Васильевича Суворова был тогда же произведён в сентябре 1799 года. Однако вскоре был разорван союз с Австрией, начались не­увязки и взаимные обвинения в отношениях с Британской короной. В это время первый консул Наполеон Бонапарт взял всю власть во Франции в свои руки и начал искать союзников в стане бывших врагов.

И надо же так случиться – 5 сентября 1800 года британский флот захватил остров Мальта. А русский император Павел был рыцарем. Да не просто был великим магистром Мальтийского ордена и считал остров подчинённой территорией, которую можно было бы использовать в качестве прекрасной военно-морской базы России на средиземноморье.

Потому-то дипломатические отношения между империями были прерваны, и Россия (Павел) фактически объявила Британии экономическую войну при официально объявленном «вооружённом нейт­ралитете».

Табакерка и шарф

В ночь с понедельника 11 (23) марта 1801-го на 12 (24) марта 1801 года в здании Михайловского замка русский император Павел I был убит.

В собственной спальне его повалили на пол и били ногами (о, благородство русского офицерства – двенадцать против одного). Ему разворотили лицо шпажным эфесом. Проломили висок ударом массивной табакерки. Его задушили при помощи гвардейского шарфа.

Много говорят об инициаторах заговора (Панин, Пален, Рибас и др.). Поимённо известны те самые 12 офицеров, что забили насмерть законного правителя и как-никак помазанника божьего. Детали той ночи восстановлены с поминутной точностью и описаны сотнями авторов на десятках языках.

И всё же никто так и не ответил. Не ответил – почему? Не ответил по закону.

Понятно, что дворянство и офицерство в частности роптало при практически всех нововведениях Павла – и полезных, и дурных (таких тоже было немало). Ясно, что англичане, встревоженные близостью союза Павла и Наполеона, всячески подогревали (финансировали напрямую) заговор 1801 года. И вот ещё. Старший сын.

Александр Павлович, ставший после убийства отца императором Александром I. Какова его роль в кровавой драме, случившейся в ночь с 11 на 12 марта? Почему он, воспринявши скипетр с державой, никого из участников преступления сего по-настоящему так и не наказал?

Никто не ответит – одни лишь догадки.

Тотчас после убийства гадать обо всём этом начали по всему миру. А в России официально объявлено было о смерти «от апоплексического удара», и вплоть до 1905 года попытки опубликования другой версии пресекались цензурой.

А тогда, в половине второго ночи 12 марта 1801 года, граф Пален сообщил Александру о том, что отец его убит. Толпа, мол, пьяной офицерни ворвалась в покои, повздорили, дескать, ну и (вот, оказывается, как просто в России прикончить государя).

И будто бы Александр закручинился, но докладчик молвил: «Хватит ребячиться, ступайте царствовать!»

Дмитрий КАРАСИЕР