Отчухрали немчуру

Сидят в садочке раненые солдатики – в серых шинелях нараспашку, в синих бобриковых халатах. Самокрутки раскуривают. Хохочут. Частушки солдатские распевают.

Уж как наши-то ребята Не боятся немчуры, Как поймают супостата, Отчухрают за вихры. Сибирские полки

Наши земляки-сибиряки тоже «чухрали немчуру», да ещё как! 18 ноября в Лодзинском направлении сибирские полки в очередной раз покрыли себя неувядаемой славой.

«Для них не было преград, не существовало невозможного. Под Роговым ходили в атаку 3 раза. – Как звери дрались немцы, – отзываются о неприя­теле сибиряки и скромно добавляют: – И нашего удара попробовали», писала «Сибирская торговая газета». Ей вторила анг­лийская «Westminster», с особой похвалой отмечая инициативу, мощный натиск сибирских корпусов и то, что «сибиряки переносят все лишения и физическую боль с необыкновенной лёгкостью и хладнокровием».

А мальчишки в тылу читали те газеты и, боясь опоздать совершить свои подвиги, бежали на фронт. 24 августа 1914 года встревоженные родители из Екатеринбурга заявили в полицию о пропаже своих 11-летних сыновей Модеста Шляхта и Андрея Еремина. Маленьких беглецов задержали на станции Исеть. При них был запас еды, карты и тёплое бельё. Юные патриоты заявили, что горят желанием сражаться с немцами. «Вот явимся к Великому князю Николаю Николаевичу, и он нас обязательно примет!»

На фронт рвались и ребята постарше. В октябре того же 14-го года «воспитанники последних классов Тобольской духовной семинарии через епископа Варнаву возбудили перед Святейшим Синодом ходатайство об окончании выпускных экзаменов к Рождественским каникулам. Весь 6 класс (26 человек) выразил желание поступить в армию. Решение учеников горячо поддержал епископ Варнава».

Амазонки

Война – это мужская работа, и женщины-воины были на ней скорее исключением. Но вот что мы читаем в декабре 1914 года в «Сибирской торговой газете» (сначала про немок):

«В Варшавский госпиталь среди раненных пленных поступило 7 амазонок. Судя по характеру ран, они участвовали в штыковых атаках и служили в кавалерии. Развитая мускулатура говорит о том, что они были членами спортивных и гимнастических клубов, которых так много в Германии, и принадлежат к зажиточному классу. В лазарете пленницы держались вызывающе гордо».

Позднее амазонки по­явились и в Российской императорской армии – известный женский батальон Марии Бочкарёвой (кстати, сибирячки). Но, по большей части, женщины служили сёстрами милосердия. И эта страница военной истории требует особого рассказа.

Даёшь Екатериноград!

Многие знают, что Санкт-Петербург стал Петро­градом 31 августа 1914 года. Но, оказывается, патриотический порыв за Уралом был выше столичного. Ведь ещё 24 августа в городскую управу Екатеринбурга поступили заявления от жителей о переименовании города в Екатериноуральск. Управа попросила время на размышление – заменять ли немецкозвучащее «бург»?

До 31 августа заявления продолжали поступать: Екатерининск, Екатериногорск, Екатериноград… Граф Се­мё­нов-Тянь-Шанский в одной из столичных газет высказался за Екатеринин. Вопрос о переименовании обсуждался на экстренном заседании городской думы, но был отложен до возвращения из Перми городского головы. В ноябре 1914 года снова была попытка возбудить дело о переименовании города, но дальше разговоров дело не пошло.

Елена ГАБИБОВА

«Тобольская правда» продолжает публикацию бюллетеней с данными раненых, убитых и пропавших без вести в годы Первой мировой войны, печатавшихся в «Тобольских губернских ведомостях». Обращаем ваше внимание, уважаемые читатели, возможно, в этих скорбных списках – фамилии ваших предков, пострадавших за Веру, Царя и Отечество.

1. Дрич Виктор, Тобольский уезд, д. Владимировой, без вести пропал 16 июня 1915 г.

2. Мозжегоров Иван Дмитриевич, православный, женат, Тобольского уезда Кугаевской волости, пропал без вести 9 ноября 1914 г.

3. Станков Яков Семёнович, православный, женат. г. Тобольск, ранен 6 декабря 1914 г.

4. Шишкин Алексей Федотович, Карачинской волости, д. Мартовой, ранен, находился в Вологодской губернии в Грязевце.

5. Антипин Алексей Петрович, мещанин г. Тобольска, болен.

6. Васьков Степан Егорович, Тобольского уезда, с. Васькова, ранен, лазарет г. Москва.

7. Ковригин Никифор Иванович, мещанин г. Тобольска, ранен.

8. Старший унтер-офицер Кривогузов Даниил Петрович, с. Преображенское, ранен.

9. Пермин Иван Петрович, Юровский вал, с.Пермина, ранен, Москва, 2-й Лефортовский лазарет.

10. Пальянов Николай Павлович, Тобольского уезда, Ашлыковской волости, с. Шестакого, болен, Москва, лазарет 4.

И дед служил, и я служил

Мы вспоминаем события Первой мировой войны. Сибиряки во все времена были и остаются отважными воинами. Мой дед по материнской линии, Ефим Васильевич Ярков, был участником тех сражений столетней уже давности.

Подробных сведений о его службе не сохранилось. Знаю только, что имел дед и ранения, и награды. А ещё знаю, что воевал он с земляком (дед родом из Ярково) Талипом. И тот был тяжело ранен, а когда умирал, просил деда Ефима помочь его сыну Мурзалету. И этот парень рос в семье деда, как родной.

Потом Мурзалет воевал на фронтах Великой Отечественной войны, имел ранения и фронтовые награды, стал инвалидом ВОВ. В послевоенные годы он, помнится, приезжал к нам из деревни в розвальнях, приво­зил деревенские гостинцы.

А деда моего Ефима в 1930 году, зимой, раскулачили. Отобрали огромный дом, лошадей и коров. Выслали их недалеко – в Сузгунский район. Точно, как у Владимира Высоцкого: «И меня два красивых охранника повезли из Сибири в Сибирь».
А я служил в Советской Армии. На границе с Афганистаном. Пустыня, вараны и ядовитые змеи, скорпионы. Пыльные бури, как у нас снежные зимой. Температура +42˚-45˚ в тени. Песок на зубах, парни падали в обморок. Гимнастёрка стояла колом от соли на спине. Но не жаловался и те времена вспоминаю с гордостью.

Владимир ДЕРГОУСОВ