До нас несёт мелодии забытой старины

Балалайка… Этот старинный музыкальный инструмент так полюбился русскому человеку, что именно с его мелодичным звучанием зачастую ассоциируют дух и характер нашего народа, а люди старшего поколения, заслышав знакомые переливы, мысленно переносятся в свои молодые годы, вспоминают детство и юность.

Никто не может сказать точно, когда и откуда балалайка впервые пришла на наши земли, но и в других странах мира этот нехитрый инструмент завоевал успех. Потому 23 июня отмечается Международный день балалайки, а заодно и праздник музыкантов-народников, умеющих с помощью всего лишь трёх струн создавать сложные душевные композиции. Таковых умельцев осталось не так уж много, но они настоящий кладезь исконно русской культуры, мудрости.

   Глядя на жизнерадостную балалаечницу Татьяну Александровну Алексееву (на снимке), убеждаешься в этом ещё и ещё раз. В свои 88 лет она полна жизненных сил, энергии и задора. Счастливая улыбка появляется на её лице, когда берёт в руки из-за печки свою старенькую балалаечку, и её позитивом заряжаются все, кто становится слушателем этой игры. В старинном селе Озерном, в краю чистых озёр и густых сибирских лесов, Татьяна Александровна живёт уже более полувека, и живописность этих мест всегда её вдохновляла, и сейчас, будучи в преклонном возрасте, продолжает черпать здесь вдохновение.

   -- Когда я играю на балалайке, то чувствую, что не совсем уж стара, что-то ещё могу, -- шутит она.

   Весёлая эта пожилая женщина, гостеприимная. Односельчане её уважают, и на праздниках в местном Доме культуры она всегда желанный гость. «А ну-ка, тётя Таня, зачинай песню» -- с таких слов обычно начинается чаепитие первого октября. И она с удовольствием поёт свои любимые фольклорные песни, которые выучила с малых лет от отца, заядлого балалаечника и певуна.

  Родилась Татьяна Александровна в семье Александра Павловича Тропина, в соседней деревеньке Бородино. Жили в то время небогато, родители с утра до вечера трудились на полях и фермах. Всего родилось у Тропиных четырнадцать детей, но выжили только пятеро. Таня росла подвижным ребёнком, всё петь ей надо было и танцевать.

   -- Как ужинать садились, отец брал балалайку и начинал играть, -- вспоминает Татьяна Александровна. – Я пляшу, потом устану, отдохну, и опять в пляс. Как на месте усидеть, когда такая музыка в избе звучит! Ещё разговаривать ладом не умела, а «Подгорную» и «Цыганочку» отплясывала только так! Пели все у нас, и сёстры старшие, мне нужно было им подражать так, чтобы не прогнали с посиделок. Овечек как пойду в лес пасти – вокруг ни души, а я пою, всё по своей памяти. А ещё я книжки любила читать, вот они меня жить научили, а песня в даль тянула…

   Вот так всю жизнь Татьяна Александровна прошагала с песней и любимой балалайкой. Музыка сопровождала её везде – и в быту, и в работе.

   Когда ей исполнилось 12 лет, отец умер, нужно было матери помогать. Три класса окончила и в колхоз пошла. В тяжёлые военные годы с утра до тёмной ночи косила пшеницу, молотила на машинах, вязала снопы, руками дёргала осот, отчего они были в царапинах. Бралась за любую работу, которую давали. За день, бывало, приходилось выпивать одну лишь бутылку молока или чаю, но не унывала.

   -- А в пятидесятые хлеб стали давать, -- добавила Татьяна Александровна. – Так работать в разы легче стало. А то ж раньше  – крапива молодая, вот и еда вся.

   Вот, наверно, благодаря таким оптимистам после войны страна смогла в скором времени восстановить разрушенную экономику! А замуж бородинская певунья вышла так. Говорит, паренёк к ней посватался – Александр Павлович, имя и отчество – как и у её отца было. Он ей говорит: «У тебя отец умер, а мой на фронте погиб. Давай сойдёмся и будем жить, обоим будет веселее и легче». Согласилась, переехали в Озерное. Прожили вместе много лет, воспитали четырёх дочерей и двух племянников.

   В 50-х годах занялась музыкантша пчеловодством – трудилась на пасеке около 15 лет. Почётные грамоты, выданные ей сначала колхозом им. Сталина, а затем, после укрупнения, Озернинским совхозом, она до сих пор бережно хранит. Работала сначала одна, потом дали помощника. Жила в лесу, за деревней Базарихой – там улья стояли. На лето привозили ей вагончик для ночлега, к уборочной страде забирали. «Так и спала, под чистым небом, а как стал медведь ходить, зорить улья, страшно стало», -- сейчас уже с улыбкой вспоминает Татьяна Александровна. Она знала, что на неё рассчитывают, и старалась не подвести, увеличивала пчелосемьи, год от года получая всё больше килограммов валового мёда. Позже ещё 13 лет проработала в строительной бригаде, и всегда, в любое время, с ней рядом шла лирическая песня.

   -- Вот, наверное, Господь и даёт мне веку за то, что труд люблю, -- делится она.   

   Да и сейчас посильные работы по дому бабушка делает сама (мужа давно похоронила), где одной справиться не под силу, зовёт помочь зятя.

   Татьяна Алексеева не привыкла быть в стороне от культурной жизни села. Она ведь не только на балалайке играет, но и на гитаре. В советские годы выступала в фольклорном ансамбле «Озерняночка», ездила с концертами в райцентр. У неё в комоде хранятся рукописные тетради (под названием «Сборник лирической песни»), в которые она аккуратным почерком вписывала тогда дорогие сердцу слова народных песен, всего таковых текстов 220! В том числе и тех, которые в начале 20 века пел её отец: «Я посею огурочки близко над водою, сама буду поливать дробною слезою…», «Раз полоску Маша жала, золоты снопы вязала, молодая, молодая…». А ещё А.П. Тропин пел старинную песенку: "Отец мой был природный пахарь, а я работал вместе с ним…». Я ради интереса посмотрела, каков возраст этой песни. Оказалось, в интернет-источниках она значится как Песня алтайских партизан (1919 год), представляет собой фольклоризованную версию стихотворения Д.В. Веневитинова «Песнь грека» (1825 год). Вот так в прошлом столетии, даже в нашей Сибири, передавали устное творчество из поколения в поколение. Иногда произношение слов менялось (в зависимости от говора), но смысл оставался прежним.

   Татьяна Алексеева – настоящая хранительница традиций. И, слушая её душевные балалаечные мотивы, пришедшие из старины, знаем теперь, под какие мелодии без малого сто лет назад отдыхали земляки-крестьяне. Игра Татьяны Александровны на трёхструнной завораживает, невольно переносишься вместе с ней в то далёкое время, в послереволюционную сибирскую деревушку, в бревенчатую крестьянскую избу, где на столе под вечер дымится большой чугунок с варёной капустой и картошкой, где стоят крынки с парным молоком, и где все поют, несмотря на усталость от тяжёлого физического труда и постоянной нужды…

Фото Т. СУХОВОЙ