Если б не было войны …

-- В самом начале Великой Отечественной войны наше поколение, родившееся в 1926 году, было в том возрасте, когда серьёзные вещи воспринимались как игра. Нам хотелось «поиграть в войну», мы с удовольствием изучали военное дело, разбирали и собирали винтовку, стреляли по мишеням холостыми пулями. Руководил нашей подготовкой райвоенкомат, занятия проводились на Шаньгином бугре. Весь 1942 год нас обучали, как надо действовать в военных условиях, а мы ждали, когда же нас призовут на защиту Родины, -- вспоминает Николай Никитич Трескин то время.

-- Из села Боково вместе со мной призвали на службу Василия Селивёрстова, Михаила Щитова, Николая Березина, Якова Загородных. Пятеро рвущихся в бой юнцов … Что мы знали о настоящей войне? Да ничего. Все наши представления о боевых сражениях были ничем иным, как буйной фантазией.

Наш эшелон формировался в городе Ишиме. Кто постарше был да поумней, тот грустил, а молодые от радости хлопали в ладоши, особенно те, кого отправляли на запад, в самое пекло. Многим не суждено было вернуться …

Медленно говорит ветеран войны, с трудом подбирает нужные слова. Так давно это было! И контузия, проклятая, думам мешает, ночами спать не даёт. В голове шумит, стреляет, иногда боль такая невыносимая, что впору плакать, но он крепится и ещё жену свою, Ирму Кондратьевну, успокаивает: «Ничего, как-нибудь помаленьку будем доживать свой век. Не такое пережили …».

Дорога на фронт для Николая Никитича лежала через города Ачинск, Свердловск, где молодые бойцы вновь и вновь проходили военную подготовку. Потом были бои в Могилёвской, Гомельской, Витебской областях Белоруссии. Попадал Николай Никитич и в серьёзные «переплёты», но ни разу его не настигла пуля врага, только контузило один раз. Приходил в себя недолго – некогда было отлеживаться в санитарном батальоне. В 1944 году настроение у наших солдат было несколько иное, чем прежде, чувствовалось желание не просто заставить немцев отойти назад, но и добить их в собственном логове. И в письмах домой, и в разговорах между собой, вспоминает ветеран, всё чаще появлялись такие выражения: «вернёмся с победой», «фашистам капут», «писем не шлите, скоро будем дома».

-- А домой-то очень хотелось? – спрашиваю Н. Н. Трескина.

-- О-о-о! Ещё как! О доме мы не думали разве что когда дремали после боя. Дом есть дом, это то место, где можно погреться, отдохнуть, снять с себя промокшую одежду, умыться по-человечески. Об этом солдаты мечтали всю войну. И я тоже. Но в отпуск на 10 суток меня отпустили только в 1948 году из Литвы. В городе Шяуляе меня застало счастливое известие о капитуляции гитлеровской Германии. Там и продолжал служить уже после окончания войны. Только в 1950 году окончательно демобилизовался.

-- А что ещё, Николай Никитич, осталось в Вашей памяти об участии в боевых действиях? Какие чувства испытывали?

-- Помню, что любопытство моё сначала сменилось страхом, потом – осторожностью, а ещё позднее – отчаянной ненавистью к врагам, пришедшим незваными на нашу землю и принёсшими столько горя и страданий. Война есть война. Это смерть, боль, отчаяние. Как бы хорошо мы сейчас жили, если б не было той проклятой войны. Сколько молодых, смелых, умных людей погибло, сколько детей осталось без отцов!

Сегодня бывший стрелок-снайпер 262-го стрелкового полка, инвалид второй группы Николай Никитич Трескин живёт с супругой в селе Боково Березинского сельского поселения в своём стареньком доме, построенном сразу после окончания войны. Здесь родились семеро их детей (осталось шесть). Ни на что не обижается, потому что дети рядом, помогают, пенсию хорошую получает, квартиру благоустроенную предлагает районная администрация. Только Ирма Кондратьевна не соглашается на переезд в Викулово, прикипела душой и сердцем к собственному дому, где было пережито столько счастливых и горестных минут, из которых состоит человеческая жизнь.

В год 65-летия Великой Победы хочется пожелать Н. Н. Трескину и всей его большой семье твёрдости духа, долгожительства и уверенности в том, что жизнь прожита не зря.

В. Хакимова

На снимке: Н. Н. Трескин

Фото Т. Суховой