Педагоги и студенты предвоенных лет

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…»

Слова этой популярной песни можно по праву назвать гимном советской молодёжи 30-х годов. В 1935 г. Тобольск стал центром самого крупного в Западной Сибири округа с преобладанием сельского населения. Стремление молодёжи тех лет к культуре и образованию неоспоримо. В «Тобольской правде» нашла интересный рассказ о своей судьбе студента педтехникума Алексея Низовских из д. Бобрино Комарицкого сельсовета. «Будучи сыном батрака, я знал одно: работу до отупения, а в праздники ездил по деревням да горланил песни. Теперь я поступил в техникум, бываю в кино, театре, совсем другие интересы…» В педтехникум Алексей поступил только благодаря существующей льготе для детей батраков, знания же у него были крайне слабые. И не его в том вина. Сельские школы страдали из-за острой нехватки профессиональных педагогов и часто вынуждены были брать учителями вчерашних выпускников семилеток. Летом 1936 г. «Тобольская правда» буквально пестрит заметками о нехватке учителей в сельских школах Тобольского округа. Следует сказать, что в решении этой важной государственной задачи окружной центр был на высоте. Педагогов в Тобольске выпускали три учебных заведения: русское, дошкольное и татарское педучилища. Русский педтехникум располагался тогда в здании бывшей мужской гимназии под горой.

Читаю архивный документ – «План о подготовке к новому 1934/35 году», написанный каллиграфическим почерком директора Алексея Эристова. Но там, где сегодня написали бы «приобрести», у Эристова – «изготовить своими силами в мастерских». Пункт «продовольственная база», к счастью, ушёл в прошлое: «Посеять 4 га картофеля, 1 га гороха, приобрести пять коров и двух породистых свиней за счёт стипендиальных средств» и т.д., прямо – колхозные заботы. В этой же «Тобольской правде» за 1934 г. находим условия приёма: интернат с бесплатным проживанием для иногородних, хлебный паёк – 700  г в день, стипендия 40 р., в зависимости от успеваемости повышенная: от 40 до 70 р. За питание вычитали 38 р., но по ценам тех лет на «подушечки», кино и галёрку в театре всё равно оставалось. А уж то, что сыты были, – во многом заслуга директора. А вот ещё один, наверное, вечный пункт директорского плана: распределить преподавателей по школам для проведения предагитационной работы. Да, кадры во все времена решают всё. И ещё меня удивило, что в то нелёгкое время находили средства на повышение квалификации педагогов. В научную командировку в Москву сроком на три месяца направили Худякову и Чукомина.

В педтехникуме в 30- е годы сложился замечательный коллектив преподавателей, возглавляемый А.Г. Эристовым, а после его смерти И.В. Зай-цевым. Эристов был прекрасным организатором, многогранно талантливым человеком. Иван Зай-цев явил пример гражданского мужества. В разгар большого террора он не побоялся написать письма комендантам переселенческих посёлков с просьбой отпустить на учёбу детей «кулаков», которые тогда не смели и мечтать учиться с вольными. Государственные интересы взяли верх над идеологическими, и разрешение было получено. Правда один из комендантов всё же «стукнул» в НКВД, и неприятности были. Но в 1936 г. в педтехникуме был рекордный набор – 10 классов, 300 человек в подавляющем большинстве из спецконтингента. Представляете, сколько искалеченных судеб было спасено. Лидия Карпенко вспоминает: «Встретили нас радушно, были подготовлены общежитие, столовая, всё необходимое для жизни».

Педколлектив в те годы был очень сильный и не только за счёт маститых педагогов, какими были Т.Г. Расторгуева, П.П.  Чукомин, Р.И. Чехова, А.И.  Ксенофонтова, но и благодаря ветеранам педтруда с дореволюционным стажем – И.И. Редикульцеву, Д.И. Жданову, ссыльным А.С. Пастухову, И.Г. Лукьянову, Н.А.  Уткину. Но последние проработали недолго. В 1937 г. все они были расстреляны, как «враги народа». Много было и молодых педагогов: С.М.  Худяков, И.С. Первухин, Е.С.  Клочкова…

Любимым учителям студенты давали добрые прозвища. Но те же студенты видели и ценили профессиональные качества своих наставников. «Мудрые и доброжелательные учителя всегда поддерживали в нас стремление хорошо учиться», – вспоминает Лидия Карпенко. Уровень подготовки студентов в целом был тогда невысок (сельская или спецпереселенческая школа), но листая ведомость «Успеваемости, общественной активности и дисциплины» тех лет, видишь рост от курса к курсу. На выпуске качественная успеваемость – от 60 до 80%. Дисциплина, посещаемость поражают. Годовые итоги по техникуму: посещаемость – 97,5%, из них по болезни – 1,91, прогулы – 0,04%, опозданий на занятия нет.

Будущих педагогов готовили и через внеклассную, в частности, кружковую работу. Одно перечисление кружков впечатляет: хоровой, театральный, танцевальный (в т.ч. балетный), музыкальный (в т.ч. игры на скрипке!), не считая кружков по всем предметам.

Нина Колмакова вспоминает, что записалась сразу чуть ли не во все кружки: «Этим я спасала свою изголодавшуюся душу». Каждый кружок готовил итоговый творческий отчёт. И это было действо, на которое собиралась студенческая братия со всего города. Были и свои «звёзды». В драматических пьесах блистала Маша Яркова, очарование которой испытывали на себе не только студенты, но и педагоги. Другой кумир – талантливый начинающий поэт с шапкой чёрных куд-рей Абрам Венецкий. Будучи хорошим декламатором, он читал свои стихи не только со сцены техникума, но и на торжественных городских собраниях, по радио, печатался в «Тобольской правде».

Летом 1937 г. Абрама Венецкого, его друга, отличника, гордость техникума Ивана Головчанского и Севу Денисова, старосту математического кружка, одарённого от природы юношу, арестовали. По ст. 58 п. 10 им было уготовано восемь лет лагерей.

В 1938–39 гг. большое внимание уделялось военной подготовке. Учились стрелять, маршировать, осваивали винтовку и противогаз. По окончании третьего курса студенты жили в военном лагере на берегу Иртыша. Военный распорядок дня, политзанятия, сдача норм по гребле, плаванию, ГТО, на «Ворошиловского стрелка». Из лагеря возвращались окрепшими, загорелыми и сразу получали направление на работу. Результаты не заставляли себя ждать: Алексей Низовский, направленный в Бизинскую школу, молодой педагог-комсомолец, наладил комсомольскую и общественную работу, подготовил ребят к сдаче норм ГТО, ОСОАВИАХИМа и восемь человек на «Ворошиловского стрелка», о чём писала «Тобольская правда».

Какими же они были, педагоги и студенты предвоенных лет? Людьми с высокоразвитым чувством профессионального и гражданского долга, которым при этом ничто человеческое не было чуждо.

Елена Габибова