Всполохи творчества

Вышла в свет новая книга Владлена Щербинина-Борского

Как всё изменчиво, непостоянно. Средь туч плывёт холодная луна. Река мерцает отблеском стеклянным. Чуть слышно дышит воздуха струна…

Каков он – внутренний мир человека, слагающего стихи? Кем ощущает он себя в мире внешнем? Что есть для него мир вообще? Вопросы… Вопросы… Вопросы. Во сне дома в полночном одеяньи. Спят лес, дорога, влажные поля. Спит дух сует в тревожном ожиданьи; Объята сном усталая земля.

Всё спит. Не спится только поэтам. Считается, что по ночам не спят ещё влюблённые и воры, но речь сегодня не о них. Поэты не спят, дожидаясь утра. Не спят в предвкушении новых ощущений.

Но солнышко зардеет ясным оком. По водной глади блики побегут. Откроется лазурь небес широко. И птицы трели в песни заплетут.

Поэты – птицы. Вроде и нет от них для мироустройства большой пользы, но вот взлети поэтья стая разом да откочуй куда-нибудь в миры хрустального благоденствия. Враз станет скучно в нашем практичном мире. Уйдёт-растает тогда нотка лёгкого безумия, и воздух станет затхлым, а закаты потускнеют (ведь всякий поэт любит закаты, а они его).

Но этого не произойдёт никогда. Они для того и приходят в наш прагматичный мир. Приходят, чтобы, не прилагая видимых усилий, делать его гармоничным.

В домах забьётся бойкое движенье. Дорога, лес и поле оживут. Творцов, романтиков дела и вдохновенье Куда-то вдаль неслышно позовут. Куда-то вдаль.

Примечательно и то, что даль эта у каждого стихотворца своя, одному ему ведомая. Сегодняшний герой литературной страницы «Конёк-Горбунок» Владлен Щербинин-Борский – человек вроде бы и оседлый, и семейный, и постоянный, но в творческих поисках своих неуклонно уходящий в некие иные просторы, неутомимо постигающий пространства и времена, зовущий за собой своего читателя. Он родился и вырос в суровое время и в суровом месте. 1940 год. Туруханский район Красноярского края… Что здесь комментировать – кто помнит, тот поймёт, кто побывал, тот не забудет. Стихи начал писать в пятнадцатилетнем возрасте. По собственному признанию автора, «они были абсолютно слабы, но это были мои стихи». А ещё Владлен Щербинин говорит: «Я с ними учился». Так и есть – и жизнь учила-образовывала его как человека и стихотворца, и филологический факультет пединститута окончил он (в довольно-таки зрелом, отметим, возрасте).

Чему научился? Об этом судить вам, уважаемый читатель.

Пожелтела, поникла пушистая ёлка На зелёном ковре в палисаде моём. Опадают с ветвей золотые иголки, Обрамляя траву бледно-жёлтым огнём.

А вокруг гонец Время в волне перепадов К обновленью себя торопливо бежит. Я вот также теряю в пути свою радость, Что хранится на дне моей грустной души.

Увяданья набат мне с порога стучится, Разливаясь торжественно там, в вышине. Час придёт, и душа моя вольною птицей Полетит, оглашая живых в тишине.

Но сегодня люблю я, смеюсь и страдаю. Другу рядом со мною безудержно рад. Чем, надеясь, живу и горжусь, обладая, Оставляю на всходы в родной палисад.

С 1989 года родной палисад Владлена Ивановича находится в Тобольске. Ещё из автобио-графии: «Именно здесь я смог написать свои любимые стихи и перешёл к более крупным формам». Заметьте – автор не говорит «свои лучшие стихи», но нежно произносит: «свои любимые». А что касается «более крупных форм»… В последние годы автор написал (и, что немаловажно, издал) две книги. Два небольших томика в мягких обложках, оформленных в тревожно-красных тонах. Составляющими их являются стихи разных лет, басни, поучительный рассказ «Человек-змея» и произведения, которые Владлен Щербинин-Борский считает главными в своей жизни.

Это поэма-роман (определение автора) «Глас Феникса» и образное её продолжение «Клич Феникса». «Клич» включён в сборник «Всполох» – новую, только-только вышедшую из типографии книгу поэта-размыслителя. Прямо в дебюте своего «фантасмагорического романа в жанре фэнтези» автор честно предупреждает читателя: «Не мир пришёл Я принести, но меч…» – новозаветная цитата сия служит эпиграфом к первой главе. Пробуешь читать, первовзглядно, как мы нынче привыкли, ознакомительно, поверхностно, и тотчас понимаешь – не мир…

Откладываешь книгу в сторону до лучшего часа. По пришествию его делаешь второй «вдох»… И вновь – не мир. Отчего это происходит? Почему никак не вплетается тонкая нить истории про странствующего поэта Гувера в грубое полотно моей читательской души? Может, автор ставил перед собой именно такую задачу, и диалог со взявшимся за «Фениксов» вовсе не является его целью?

Сызнова – вопросы, вопросы, вопросы…

Комментируя историю создания и причины появления дилогии о Фениксе, Владлен Щербинин-Борский говорит, что допрежь того, как приняться за труды сии, он проштудировал писания евангелистов, познал все Четыре Благородные Истины дхармы, прочёл многие тома научной литературы и излияния современных мистиков. И здесь можно привести слова, хорошо известные даже тем, кто не читывал библейских текстов вовсе. Итак, Книга Екклесиаста или Проповедника: «Я, Екклесиаст, был царём над Израи-лем в Иерусалиме; и предал я сердце моё тому, чтобы исследовать и испытать мудростью всё, что делается под небом: это тяжёлое занятие дал Бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в нём. Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот всё – суета и томление духа! Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя считать. Говорил я с сердцем моим так: вот я возвеличился и приобрёл мудрости больше всех, которые были прежде меня над Иерусалимом, и сердце моё видело много мудрости и знания. И предал я сердце моё тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это – томление духа; потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь».

Но всё это опять же только слова, а стало быть, с ними можно соглашаться либо отвергать их. И Владлен Иванович в личной беседе заявил, что, являясь православным христианином, не согласен лишь с одним догматом (кажется, чуть ли не главным) – слепой верой в Господа. Он готов изучать, постигать, сравнивать, делать свой выбор… И с этим не поспоришь, этому не возразишь. Это его право.

Так же, впрочем, как и право написать такую вот книгу. Трудную для восприятия, иногда путаную до невозможности, иногда пугающе наивную. Порой слишком уж «учительствующую»…

Он – автор. Он – создатель. Он – творец… В рамках отведённой ему территории, в границах своей души, в просторах разума своего, в теснинах переплёта «Гласа Феникса» и «Всполоха» он, Владлен Щербинин-Борский, волен творить всё, что ему, автору, во благо рассудится.

А мы, читатели, соберёмся понемногу с духом, поднакопим силёнок, отбросим на пару-троицу дней и ночей суетные заботы да и попробуем проникнуться откровениями от главного героя дилогии Гувера. И, кто знает, может быть, что-нибудь да изменится… Может, и не мир нужен нам сегодня, но – меч. Меч познания.

Дмитрий Карасиер Иллюстрации к книге Анастасии Козаковой