Вернувшийся из логова льва

«Ущелье пяти львов» – так поэтично переводится название ущелья Панджшер в Афганистане. Сюда, в самое пекло войны, попал в 1985 году наш земляк Игорь Евстигнеев.

Парень из посёлка Мичуринского к службе в армии готовился: бегал на лыжах, занимался физкультурой, а в 1983 году, поступив в упоровское профтехучилище, записался и в парашютную секцию ДОСААФ. И когда в учебке выкликали водителей, не желающих ехать в охваченный войной Афганистан, Игорь, получивший в училище права, из строя не вышел...

В феврале 1985-го рядовой Евстигнеев ступил на вертолётную площадку в кишлаке Руха – центре Панджшера.

– Летом это ущелье – одно из красивейших мест Афганистана, – рассказывает Игорь Петрович. – Но стояла зима, и всё вокруг казалось серым – и кишлак, и горы. А люди – чёрные от загара!

Знаменитый лидер моджахедов Ахмад Шах Масуд, который родился в Панджшере, поклялся выкурить русских из «своего дома». Душманы не оставляли наших бойцов в покое ни на день. Ночью сослуживцы Игоря стояли на постах, отбивая вылазки осмелевших с наступлением темноты душманов, а днём готовились к новым боям – ухаживали за оружием, снаряжали мины.

Полк регулярно проводил рейды по окрестным горам. В первый свой рейд рядовой Евстигнеев пошёл уже через месяц и чудом остался жив.

– Взвод наш тогда в засаду попал и почти весь погиб. А мы с командиром моим малость отстали: ему, в отличие от нас, молодых, было уже сложно по горам бегать, – вспоминает Игорь Петрович.

К лету 1985 года обстановка и в стране, и в Панджшере обострилась. Душманы взорвали в Рухе склад боеприпасов, а в соседнем кишлаке захватили батальон афганских милиционеров. Советское командование решило нанести удар по силам Масуда, насчитывающим к тому времени пять тысяч боевиков. Для разгрома моджахедов в ущелье перебросили два полка из Кабула.

– Очень тяжёлые были бои, кровопролитные, «духи» сражались, как бешеные, – вспоминает Игорь Петрович. – Речку Аушабу – не больше Ука шириной – три наших полка полмесяца перейти не могли. Огонь был такой, что головы не поднять! Там, в ущелье, – пещеры с пулемётами, зенитками. Их не то что миномёты наши или пушки, а и авиация уничтожить не могла!

Только когда десантникам и горным стрелкам удалось отбить у врага окрестные высоты, Ахмад Шах приказал прекратить сопротивление и уходить в горы. В пещерах моджахеды бросили большие склады оружия и тюрьму. К сожалению, всех пленных душманы перед отступлением перебили.

После этой операции обстановка в Панджшере заметно улучшилась. Если первый год службы у Игоря Евстигнеева прошёл в постоянных боях и рейдах, то теперь полк уже в основном стоял на «точках» – укреплениях на господствующих высотах – охранял горные дороги и контролировал ущелье, хотя ежедневно тот или иной пост обстреливали.

– Ночная тишина напрягала. «Постреляйте, а то уснуть не можем!» – просили мы ребят, – улыбается Игорь Петрович.

Очень тревожным выдался у Игоря Евстигнеева последний день на войне: ночью «духи» обстреляли их пост, а когда вертолёт уже уносил дембелей на родину, накатил настоящий ужас: казалось, что сейчас вылезет какой-нибудь бородач с пулемётом и срежет в самый последний момент… И только после того, как борт набрал безопасную высоту, облегчение захлестнуло волной. Весь путь домой, как в дыму прошёл, в голове была одна мысль: живой!!!

– Приехал в Мичуринский, понять не могу – куда кюветы делись? Они раньше такими глубокими казались. Только потом понял, что после гор мне все наши холмы и овраги – как ровный стол, – говорит Игорь Петрович. – Сейчас вспоминаю Афган и страшно становится. А тогда ничего не боялся, молодой был, глупый. Да и некогда было трусить – дело своё нужно было делать, воевать…