Детство в шкафу

В шкафу, где ее в очередной раз закрыли, было темно и душно. Боль от переломов обеих ног уже не была такой сильной, видимо, кости начинали срастаться. Снаружи раздавалась привычная брань пьяных матери и отчима.

Другой жизни Лена Козик в свои одиннадцать лет еще и не видела. Все изменилось с появлением доброго ангела Веры Васильевны, фамилии которой девушка так никогда и не узнала.

Спасла Вера

Вера Васильевна работала где-то во второй городской больнице медработником и когда услышала от знакомых, что в их общежитии живет ребенок, которого родители-алкоголики на протяжении одиннадцати лет ни разу не выпускали за порог квартиры, решительно постучалась к ним в дверь. В первый раз никто не открыл, но женщина пришла снова. Взрослых дома не оказалось, открыла старшая дочь.

Вера Васильевна прошла в комнату и увидела на кровати маленькую фигурку под одеялом. Откинув его, чуть в обморок не упала. На ребенке живого места не было. Девочку забрали в больницу. Врачи были в недоумении, как одиннадцатилетний ребенок мог столько времени терпеть боль. Но для Лены гораздо страшнее боли был гнев мучителей-родителей, она даже рта открыть при них не смела.

Жизнь в больнице, где не было пьянки, скандалов, драк, вовремя приносили еду, показалась Лене раем. Больные рассказывали, что когда она засыпала, начинала рыдать, ведь во сне вновь оказывалась дома. Через непродолжительное время, когда на обе сломанные ноги (результат побоев отчима и матери) наложили гипс, так и произошло.

Но добрый ангел Вера Васильевна не оставила ее. Собрала необходимые бумаги, и Елену определили в какой-то приют в Тюмени, названия которого она из-за стресса так и не запомнила. Вскоре девочка вновь попала в больницу. На этот раз на два года. За это время тюменские врачи поставили ребенка-инвалида на ноги.

С рождения девочка не могла ходить, передвигалась, ползая. Мать сначала отказалась от ребенка-инвалида, но позже забрала ее из приюта, вероятно, из-за пенсии. Когда выдавалась возможность, Лена смотрела в окно, на неведомый ей мир, очень удивлялась, как это люди умеют ходить по лестницам, переступать пороги, преодолевать такие большие расстояния.

Тюменские травматологи взялись за Ленино здоровье основательно. Мужественно перенесла она пять операций, потом училась ходить в специальных ходунках. Это стало первым шагом в самостоятельную жизнь. Когда стала ходить, с восторгом поняла, что важнее этого для человека ничего нет.

Ошибка педагога

Позже Вера Васильевна выхлопотала Елене место в детском доме на ул. Холодильной. Там с девочкой, которая никогда не ходила в детский сад и школу, начала индивидуально заниматься учительница. Но, по словам Лены, от переездов, больниц, операций, да и вообще всей прошлой жизни, у нее был такой стресс, что она с трудом понимала, что от нее требуют.

Это сейчас, «оттаяв», она открыто, спокойно и с большой смелостью обо всем рассказывает, а тогда рыдала белугой или просто тупо смотрела в одну точку. Педагог сделала заключение, что девочка не обучаема. Вскоре ее отправили в Успенский детский дом-интернат для умственно отсталых детей.

Лене тогда было пятнадцать лет. Она была в страшной депрессии, долго не могла привыкнуть к новому месту. С ней начал заниматься по школьной программе педагог-логопед. С удивлением специалист обнаружил у девочки неплохие способности к обучению. Она все схватывала на лету. Если бы тюменская учительница тогда не сделала скоропалительного вывода, возможно, все бы сложилось по-другому. Лена начала потихоньку сама читать книжки, списывать из них предложения. Ошибок делала уйму, но очень старалась. Но главное, чему она научилась за четыре года жизни в Успенке, - швейному делу. Сегодня Лена Козик работает швеей в Тюменском доме-интернате для престарелых и инвалидов, куда она попала после совершеннолетия.

Дом старчества, как еще называют это учреждение, стал для девушки родным домом. Здесь она живет уже десять лет. Не испытала никаких трудностей с адаптацией на новом месте, хотя немного побаивалась, как ее примут. Для одиноких бабушек и дедушек она словно родная внучка, и за лекарствами в аптеку сбегает, и в магазин. А они в свою очередь всегда рады с ней пообщаться, поделиться опытом. Лена отвечает взаимностью, с восхищением относится к ним, пережившим войну, голод, холод, порой предательство близких. Это дает ей мудрости не роптать на собственную судьбу, наполняет силами для преодоления трудностей, заставляет двигаться вперед.

Глядя на девушку, удивляешься, сколько в ней житейской мудрости, как грамотна ее речь для человека, изучающего в свои двадцать девять лет школьную программу по математике за пятый класс, и второй по русскому.

После работы в швейной мастерской, которая ей, как инвалиду, положена только до обеда, Лена садится рукодельничать. Вот тут-то она поистине талантлива. Плетет из бисера такие цветы, что стали бы украшением любого интерьера. Одно из изделий - березка - мне особенно понравилось. Миниатюрное дерево в горшочке, на нем 120 веток, каждая усыпана зелеными листочками из мелкого бисера.

О чем мечтает девушка во время занятий? Как многие поколения молодых рукодельниц до нее - о семье, любящем и надежном муже, детях. Вот только боится она обжечься, насмотревшись на собственную мать. Хочется надеяться, что Всевышний, в которого Лена верит всем сердцем, этого не допустит.

Екатерина ОГНЕВА

Фото автора