Есть такие имена

История государства российского не так уж и продолжительна, но очень насыщена и запутанна. А имена?! Какие славные имена есть в нашей истории! И какие деяния стоят за ними!

А иногда и так бывает, что деяние все помнят и чтут, а вот имя, за ним стоящее, не очень… Вот, к примеру, Данила Чулков. Слыхали, конечно? И местные знают, и туристам знакомо неизменное экскурсоводческо-летопис-ное: «И по промыслу божию доплыв Данило Чулков и поставил град на горе именем Тоболеск».

На деле же Данила Чулков – личность широкой публике мало известная. По крайней мере, доступные источники доносят до нас куда как скудные сведения. Есть упоминание о том, что род его идет от боярина Семена Ковылы, чей сын «выехал из Рязани к великому московскому князю и был у него боярином». Известно, что отец Чулкова-Сибирского воевал с астраханскими и крымскими татарами – в 1554 году он вместе с князем Алексеем Вяземским «астраханских людей искал и добывал выше Чёрного острова». Этот «поиск» и «добывание» вскоре закончился немалой вехой русской истории – покорением Астрахани. Про 1556 год летописцы сообщают, что тогда отряд Чулкова-старшего встретил возле города Азов войско крымцев в 200 сабель, сражался и разбил их. От Ряжска до Сибири

А наш-то Чулков впервые упоминается в разрядных книгах как «товарищ Ряжского воеводы» в 1585 году. Затем, уже в чине «письменного головы», возникает он и в истории об освоении Сибири.

_Письменный голова – воинская и административная должность на Руси в XVI – XVII вв. Встречались преимущественно на рубежах страны (Сибирь, Астрахань), являясь важным звеном системы управления.

В отписках рубежа XVI–XVII вв., посылавшихся из сибирских городов и острогов, наряду с воеводами фигурируют письменные головы; последние нередко в одиночку управляли городом или, что случалось чаще, острогом._

«Русский биографический словарь» приводит две версии основания Тобольска. По общепринятой – наш Данила был в отряде воевод Сукина и Мясного, что в 1586 году поставили Тюменский острог. Далее, к Искеру (Старой Сибири), пошел уже отряд Чулкова, которому и суждено было «ставить град на горе». Но есть и другая – Данила Чулков прибыл «со многими ратными людьми в 1587 г. для поставления г. Тобольска нарочным делом».

И Николай Михайлович Карамзин в своей «Истории государства Российского» уделяет походам на Сибирь XVI века немало внимания. Цитирую: «Усмирив Казанское Царство, Годунов довершил завоевание Сибирского. Еще не зная о гибели Ермака… он немедленно послал туда Воеводу Ивана Мансурова с отрядом стрельцов, а вслед за ним и других, Василия Сукина, Ивана Мясного, Данила Чулкова с знатным числом ратников и с огнестрельным снарядом. Мансуров встретил… атамана Матвея Мещеряка с остатком Ермаковых сподвижников, на реке Type. «Доблие Козаки ожили радостию», – говорит Летописец: не боясь новых опасностей и битв они, исполненные мужества и надежды, возвратились к устью Тобола, но не могли взять Искера, где властвовал уже не старец Кучюм, а юный, бодрый Князь Сейдяк». Мансурова Сейдяк встретил негостеприимно («стоял на берегу Иртыша с войском многочисленным, готовый к усильному бою», и казаки предпочли сражению бегство по Иртышу и Оби далее на Север.

Остальные воеводы служили более усердно. Вновь из Карамзина: «Сукин и Мясной остановились на берегу Туры, и на месте городка Чингия основали нынешний Тюмень. Чулков же, не находя сопротивления или преодолев оное, заложил Тобольск, и в нем первую церковь Христианскую (в 1587 году),.. разбил Князя Сейдяка, дерзнувшего приступить к Тобольской крепости, взял его в плен раненного, весь обоз, все богатство, и сею победою… довершил падение Ногайского Иртышского Царства. Искер опустел, и Тобольск сделался новою столицею Сибири». Упоминает Николай Михай-лович и о другой версии судьбы Сейдяка, впрочем, называя её «менее вероятным преданием». По нему – Чулков пустился на «весьма не достохвальную» хитрость: «Узнав, что Сейдяк, друг его, Царевич Киргизский Ураз-Магмет, и Мурза-Карача вышли из Искера с пятьюстами воинами, и на Княжеском лугу, близ Тобольска, увеселяются птичьею ловлею, Воевода пригласил их к себе в гости, связал и послал в Москву».

Книга записная Есть еще один документ, в коем рассказано о «делах сибирских», – «Книга записная» (ранняя редакция не дошедшего до нас протографа сибирского летописного свода). Он создавался в последние десятилетия ХVII века, и сама история этого труда небезынтересна. Рассказывает историк А.Н. Жеравина (г. Томск):

– В Тобольске была составлена краткая погодная летопись важнейших событий административной и церковной жизни Сибири, начиная с 1572 г. Это сочинение и дошло до нас в «Книге записной»… В основном она составлена по официальным документам Тобольской съезжей избы и архиерейского дома.

С середины XIX века «Книгу» исследовали ученые. В XX-ом она исчезла из библиотеки Тобольского Софийского кафед-рального собора, считалась безвозвратно утраченной и нашлась в музее истории материальной культуры Томского государственного университета, где и хранится в настоящее время в отделе редких книг и рукописей.

Из «Книги записной»: «...И по убиении Ермакове, был в Сибире прислан воевода с ратными людьми Иван Мансуров. И видя Сибирь пусту, Ермака с дружиною побитых, а воеводу и достальных казаков ушедших к Русе, и убояся поганых множества, и побежаша через Камень к Русе. И дошедше до Оби реки, на Белогорье городок поставил и тут зимовал...

...От царя и великаго князя Федора Ивановича всея России прислано в Сибирь первые воеводы Василий Борисович Сукин, да Иван Мясной, да писмянной голова Данило Чулков и со многими ратными людми. Они ж пришедшие в Сибирскую землю и поставиша первый город Тюмень над Турою и над Тюменкою реками... А в старую Сибирь послал голову писмянаго Данила Чулкова с ратными людьми для городовова поставления. Он же прииде на усть рек Тобола и Иртыша, и поставил тут на горе град, и нарече ему имя Тоболеск... весь рубленной полной, и острог поставлен небольшей круг посаду».

Доброе имя – вечная память Сведения, что и говорить, удалось добыть небогатые, но автор очерка отнюдь не претендует на роль и лавры кропотливого исследователя. Ах да, чуть не забыл. Встречается ещё короткое упоминание о том, что и тюменские Сукин с Мясным вскорости оказались в опале, и наш отец-основатель Чулков в тюремный застенок угодил…

Но и не в этом дело. Дело, на мой обывательский взгляд, в том, что град Тобольск и сегодня не совсем справедливо обходится с человеком, что его (град-то) и «поставил тут на горе» и, между прочим, «нарече ему имя».

Мы до сих пор никоим образом не увековечили ни имя, ни образ Данилы Чулкова. Говорю «никоим» потому, что небольшая улочка в пригородном микрорайоне «Строитель» в счёт идти не может – так ведь и в дачном кооперативе можно увековечивать имена героев. Улица, площадь, набережная, сквер… Обелиск, памятник, «крест деревянный иль чугунный»… Да, в конце концов, что угодно, хоть бы и простой камень-валун, но должны благодарные потомки как-то предметно либо топонимически зафиксировать память.

Когда-то на месте своей высадки на берег казаки срубили церковь. Затем место сие было украшено и освящено Богоявленской церковью уже из камня. Затем пришло время другой «архитектуры», и близлежащая к храму (Богоявленская) улица получила суровое имя «Роза Люксембург».

И надо заметить, что имя немецкой коммунистки оказалось настолько цепким, что осталось в уличном клейме, несмотря на процессы дебольшевизации и капитализации общества. А имени Чулкова на карте Тобольска как не было, так и нет… А город, ставленый им 423 года назад, есть.

Дмитрий Карасиер