Новый царь и его женщины

Роль женщин в истории, конечно же, велика, но вот вспоминают о них не так часто. Вот сколько раз в предыдущих публикациях помянули мы невероятного Фёдора Никитича Романова (Филарета)!.. А ведь была у него законная супруга – матушка, стало быть, Романову Михаилу. И, надо думать, что именно Ксения Иоанновна (в девичестве Шестова) воспитала-вырастила сына своего таким, каким стал он.

От палат до кельи

Мать будущего царя происхождением была из костромских дворян. Её родитель, Иван Васильевич, в 1550-х годах вошёл в так называемую «избранную тысячу» другого Васильевича – Грозного. Приблизительно в 1585 году «тысячник» Шестов выдал дочь свою за Фёдора Никитича Романова, определив тем самым невероятные изломы жизненного пути её (через 16 лет – ссылка, спустя ещё 12 – царские хоромы).

Четверо детей их – Борис, Никита, Лев и Иван – умерли в младенчестве. Пережила юношескую пору лишь Татьяна (успела и замужем побывать), скончавшаяся в 1612 году. Да вот Михаил, родившийся 12 декабря 1596 года, вырос-возмужал и возвеличился.

На момент рождения Мишеньки отцу его было уже более 40 лет. Он всецело погружён был в серьёзные политические интриги и, скорее всего, воспитанием сына особо не занимался. И, как мы помним, эти-то придворные козни-розни завели всё семейство на край русского света – мужа нарекли Филаретом и отправили под Архангельск, Ксению сослали в 1601 году в Заонежье. Детишек (Михаила и Татьяну) тайно вывезла и укрыла в Юрьевском уезде Марфа Никитична Черкасская.

Ксения Иоанновна Романова стала инокиней Марфой. Пребывала она во владениях Николо-Вяжищского монастыря в Толвуйском погосте. В ссылке провела 5 годков, в первый из которых много болела. Затем ей разрешили выезды по окрестностям и посещение местных храмов. До сих пор местные жители указывают некий источник, по преданию, исцеливший знатную изгнанницу. Они называют его «Царицын ключ». А окрестные деревни стали Ближним и Дальним Царёво.

Тихое монастырское житьё в Заонежской глуши закончилось для Марфы (Ксенией ей уже не бывать никогда) с приходом на Русь Лжедмитрия I.

Меж опалой и царствием

В 1606 году мать и сын воссоединились для того, чтобы больше уже не разлучаться. До 1608 года Марфа, скорее всего, жила в Ростове при Филарете, поставленном там в митрополиты. Далее по следам неспокойного мужа-отца Марфа с Михаи­лом перебираются в Москву, где переживают многие «прелести» Смутного времени. Из Москвы под Кострому в Домнино (ну да – там, где Сусанин) члены семьи Филарета выбираются незадолго до разгара боевых действий – в 1612 году. Потом, мы помним, в Ипатьевском монастыре они принимают послов Земского собора с известием – быть-де Мише новым царём.

Говорят, Марфа активно противилась такому развитию семейной истории. В стране было ой как неспокойно, а единственный сын – юн, слаб здоровьем, мягкосердечен без меры. Всё же решение нужно было принимать ей – отец мальчика, Филарет, находился в полоне у поляков. И в конце концов Марфа благословила сына на царство Феодоровской иконой Божией Матери. Кстати, именно потому образ сей стал одной из святынь дома Романовых.

Великая старица

В Москве царёва матушка поселилась в хоромах вдовы экс-царя Шуйского. Считается, что её влияние на молодого царя Михаила было весьма сильно. Великая старица приказывала всем при дворе и все её слушались… Да-да, именно – великая старица. На второй год царствия Михаила в царских грамотах писалось обычно так: «Божьею милостью мы великий государь... и мать наша, государыня великая старица инока Марфа Ивановна». Стоит отметить, что, окружив трон своими родственниками, в большие государственные дела Марфа не вмешивалась, ограничившись влиянием непосредственно при дворе. Можно сказать, что она была хозяйкой в семье царя, но не над Россией.

А тут Михаилу Фёдоровичу пришла пора жениться… И тогда в его жизни появилась ещё одна женщина… И вскоре уже род Романовых, пожалуй, впервые соприкоснулся с нашим городом. Да-да – с Тобольском.

Хочу жениться

Женитьба и для обычного-то человека дело ответственное, а уж для царя… Тут многое нужно просчитать-предусмотреть-учесть. Здесь великие интересы сталкиваются, и за праздничными покровами невест, бывает, такие бесы скачут, что никаким ладаном не отдымишься.

Смотр невест – обычай, зародившийся в Византии и в XVI веке воспринятый на Руси. И первому Романову-царю невесту подыскивали, как прежние государи завещали.

Много их было, невест-то… Но сам жених выбрал Марию Хлопову. Родню, кстати, Желябужским, один из которых (Григорий Григорьевич) добивал в 1601 году армию Кучума. Но не станем отвлекаться, тем паче, что здесь у нас, в 1616 году, любовь…

Из всех, что одна знатней другой были, выбрал Михаил. А уж эти, знатные-то, знали, каково козни строятся. Хлопова Маша за царём уже почти официально. И живёт уже в верхних хоромах дворца, и имя ей новое (так принято тогда было) нарекли – Анастасия, и придворные уж кланяются перед будущей царицей до земли, и при богослужениях её обязательно поминают во здравие. Ведь и к Троице в лавру Мария (Анастасия то есть) уже с женихом царственным на богомолье съездила.

Всё вроде хорошо… Но не пошли впрок молитвы. И любовь 20-летнего царя Михаила не уберегла. Невеста впала в немочь. Дядя её уверял, что недомогание вызвано обильной пищей. За дело взялись придворные лекари. Доктор Бильс нашёл, что у Хлоповой желудок не в порядке, но от этой болезни «плоду и чадородию порухи не бывает». Второй доктор по фамилии Бальцер заявил, что девица страдает «жёлтой болезнью», но и она не является помехам зачатию и родам.

И больная вскоре выздоровела, но надзирающий за «кремлёвской медициной» Салтыков (а был он из числа недругов-завистников) объявил Романовым, что доктора нашли у Хлоповой неисцелимую болезнь. А приходился тот боярин, Михаил Михайлович Салтыков, родным племянником великой старицы Марфы. Дело о болящей невесте рассматривала боярская дума, которая объявила: «Царская невеста к государевой радости не прочна». Из хором, где она счастливо (наверное, счастливо) прожила шесть недель, Хлопова съехала к московской бабке своей Желябужской. Хлоповы и родня почли этот переезд за ссылку, но не знали они, что пройдёт ещё 10 дней и…

И отправились сама неудавшаяся невеста, бабушка её, тётка да два дяди в настоящую ссылку – в Тобольск.

Любовь до гроба

Известно, что Михаил интересовался, как там, в сибирской столице, живёт его избранница. Может, тогда он и узнал впервые о существовании города, имя которого ещё не раз отзовётся в истории династии. Филарет вернулся из плена в 1619 году и сразу был посвящён в патриархи. Он активно взялся «помогать» сыну, фактически управляя государством, но не забыл и про неудавшуюся женитьбу Михаила. Он не одобрил, говорят, брачную политику Марфы и упрекнул сына в малодушии. Но Хлопову в Кремль не вернул, послабив условия ссылки – опальных перевезли сначала в Верхотурье (осень 1619 г.), а 30 декабря 1620 года велено им ехать в Нижний Новгород (отправились лишь в феврале года следующего). Филарет с боярами подыскивали царю новую партию. Литовский, датский и шведский варианты отпали по различным причинам. Русских дев было сколько угодно, но Михаил якобы упорно твердил: «Обручена мне царица, кроме ее не хочу взять иную».

Патриарх инициировал целое расследование по делу о мнимой болезни царёвой невесты и к 1623 году окончательно убедился в том, что брак расстроился вследствие придворных интриг. Хлоповой выдано было 300 рублей и запасы хлебные и медвяные. Салтыковых выслали из Москвы в наказание за злокозненность… Но старица Марфа не позволила всё ж сыну жениться по любви. 1 ноября в Нижний послана была грамота с объявлением Ивану Хлопову, что государь, дескать, дочь его, Марию, взять за себя не изволил. Живёт пусть Мария Иванна в Новгороде на выморочном дворе Козьмы Минина, а корму получает вдвое против прежнего. Неудавшаяся царица, временная тобольская жительница Мария Хлопова, довековала в городе на Волге-реке до 1633 года и померла себе тихо.

С третьей попытки

Была ещё одна Мария в жизни Михаила Фёдоровича… И с ней тоже не очень всё получилось. В 1624 году по настоянию главной женщины в своей жизни, Марфы, русский царь женился на родовитой (не чета Хлоповым – из Рюриковичей) княжне Долгорукой. Свадьбу отгуляли в сентябре, а уже в январе Мария Владимировна умерла.

Поговаривали об отравлении – мол, кто-то очень уж не хотел укрепление потомков Рюрика при троне. Ходили слухи о смерти при преждевременных родах… Крепка легенда, что Бог-де покарал Романовых за отступ от первой невесты.

К продлению рода Михаил подступил только с третьей брачной попытки, предпринятой в 1626 году. Выбирая из 60 высокородных красавиц, остановился 30-летний жених на одной из прислужниц, дочери дворян Можайских Евдокии Стрешневой… И будто бы мать ему сказала: «Судьбы небесные тебя сохранили, они назначили тебе царство... Воля Божия да будет с тобой! Возьми ту, которая пришлась тебе по мысли и по сердцу». 5 февраля 1626 года обвенчались да и зажили… Счастливо.

Нарожали десять детей. Семь девочек (четыре умерли в младенчестве) да три мальчика. Одному из тех мальчиков суждено будет стать очередным русским царём – Романовым Алексеем Михайловичем. Родился младенец Алексей, первый сын, в 1629 году. А два года спустя, словно убедившись, что есть новый Романов-царь для Руси, упокоилась с миром его бабушка – инокиня Марфа, бывшая когда-то Ксенией Ивановной Шестовой.

Дмитрий КАРАСИЕР