22 июня - день памяти и скорби в россии

Воевал, как и жил, – по совести

Про Северо-Западный фронт В то время не много писали, Но должен знать правду народ, Что там только насмерть стояли…

22 июня 1944 года он лежал в госпитальной палате, а мысли были одна чернее другой: «Отвоевался, трижды был ранен, несколько раз контужен. После недолгого лечения возвращался в свою часть, которая стала родной. Но в этот, четвёртый раз, к жизни возвращался медленно. Остался без глаза, без руки, тело пронизано осколками, даже долбили череп, не думал что и выживу… Выжил. Надо добираться до Назаровой – деревни, откуда в 41-м ушёл на фронт». В палату зашёл начальник эвакогоспиталя майор медицинской службы, с ним незнакомый человек в военной форме из политуправления.

• Вот он, наш герой, – представил раненого начальник госпиталя.

• Поздравляю вас с наградой, Алексей Фёдорович. Сейчас я зачитаю ваш наградной лист. И представитель политуправления начал медленно читать: «Кожинов Алексей Фёдорович – рядовой 642 стрелкового полка, 200-й стрелковой дивизии, в Красной Армии с 1941 года… Красноармеец А.Ф. Кожинов четыре раза ранен, из них три ранения тяжёлых. В последнем бою при проделывании проходов в минных полях под огнём противника был тяжело ранен, вследствие чего лишился глаза и руки, но задача, поставленная командиром, была выполнена. За проявленное мужество награждается правительственной наградой – орденом Отечественной войны первой степени».

• Получай, солдат, награду, - и представитель политуправления тепло поздравил раненого.

• Это, наверное, не первая награда, – поинтересовался он.

• Не первая. Есть медаль «За отвагу». Это за то, что в наступательных боях для пехоты проделывал проходы, обезвредил более ста мин противника и под вражеским огнём установил 55 мин, чтобы фашисты не сунулись преследовать наших. Есть ещё одна, очень дорогая для меня награда – Медаль «За оборону Ленинграда»… За время фронтовых боёв приходилось выполнять работу не только сапёра, но и снайпера. Начальство вышло из палаты, а сосед, совсем молоденький мальчишка, которому предстояло лежать на госпитальной кровати ещё долгое время, вдруг попросил: «Расскажи, пожалуйста, как тебе приходилось быть ещё и снайпером».

• Дело обычное, зажали нас тогда фашисты. Подошли к нашему болоту, где мы были, окружили. Днём самолёты летают низко и бомбят нас. Причём даже лётчиков хорошо видно, а как начинает темнеть или рано утром, их «кукушки» не дают нашей разведке ходу. Особенно один, «почерк» у него был особый. Сколько наших погубил, мы и считать перестали. Командир спрашивает, есть ли среди нас сибиряки – охотники, а я, бывало, дома баловался ружьишком, ходил на уток, в наших местах и покрупнее дичь водится. Засели на деревьях. Ждём. Шапки на палки повесили, время от времени выставляем их, чтобы засечь, откуда стреляет немецкий снайпер. Наконец-то засекли. Выстрелил я. Чувствую: попал. Свалился с дерева фашист. Мы ринулись к нему, а он на ремнях повис. В его гнезде на дереве было много патронов и продуктов. Вот так. Много раз потом приходилось снимать вражеских снайперов с деревьев.

642-й стрелковый полк 200 стрелковой дивизии сдерживал натиск немецкой армии группы «Север», которая рвалась к Ленинграду. Почти четыре месяца шли бои у Чудово. Наша армия готовила контрудар. Командующим Ленинградским и Волковским фронтами генералам Говорову и Мерецкову приходилось оборонять рубеж на реке Ловать у Старой Руссы. Город этот несколько раз переходил из рук в руки. Вот как об этом вспоминал Алексей Фёдорович: «Кругом передний край. Самолёты противника бомбили весь световой день, чётко работали их снайперы. Раненые боялись стонать, враг был настолько близко, что добивал их. Ждали ночи, когда по болоту приходили наши санитары и на волокушах тащили раненых. Были случаи, когда мы по нескольку дней голодали. По деревянным настилам привозили нам на конях оружие и продукты питания. Помню, привезли нам в котлах что-то горячее, мы обрадовались. Только и противник не спал. Прицельно ударил снаряд, повара убило, котёл – на мелкие части.

А сколько в тех болотах осталось навечно лежать наших защитников Ленинграда! Сколько вдов и матерей не дождались своих родных! В извещениях о гибели советских воинов часто встречались слова: «Пропал без вести». Они, погибшие, никуда не пропали, они до конца выполнили свой долг, защищая Родину. Это благодаря им, кто погиб и кто вернулся, 16-я фашистская армия в районе Демянска ускорила отвод своих 15 дивизий. Конечно, были предатели, но у нас контрразведка была на высоте. Гитлер в течение полутора лет возлагал большие надежды на уничтожение советских войск под Демянском и Старой Руссой. Не вышло. И в том, что Ленинград выстоял 900 блокадных дней, заслуга таких, каким был наш земляк А.Ф. Кожинов.

Немецкая армия «Север» отступала, неся огромные потери в живой силе и технике. На Северо-Западном фронте в Ленинградской области погиб родной брат Алексея – Иван Фёдорович. Велик был фронт, но братья увиделись. В одной из наступательных операций состоялась эта кратковременная встреча. Вскоре Ваня погиб.

Наш земляк с особой теплотой на встречах с земляками, школьниками вспоминал командира полковника Ивенкова Якова Афанасьевича, который имел не малый опыт войны, старался уберечь солдат от лютой смерти. Вернулся Алексей Фёдорович в июле 1944 года в своё родное село инвалидом первой группы. До войны растил в колхозе хлеб. Хозяйство было не на последнем счету, но теперь пришлось начинать всё сначала. И он, как и все, кто вернулся с фронта, попросил у председателя колхоза какой-нибудь посильной работы. Тогда была такая должность – объездчик леса. Её и предложили ветерану – инвалиду.