Депутаты военного призыва

На прошлой неделе Тобольская городская дума отметила своё двадцатилетие. Но истоки местного парламентаризма лежат в давней, ещё монархической России. И вот, опираясь на газетные публикации прошлого, мы попытаемся понять, как формировалась дума в 1914 году – в один из переломных моментов русской истории.

«Новые выборы в городскую думу назначены на воскресенье, 9 марта. По тобольскому обычаю никто не берет на себя инициативу собрать предвыборное собрание, ни о каких программах работы будущей думы нет и речи», - писал Виктор Костюрин в «Сибирском листке» 27 февраля 1914 года.

Вспомним о том, что в выборах гласных (депутатов) городском думы принимали участие только владельцы недвижимости от 1 тысячи рублей. Немалое по тем временам состояние – таковых в Тобольске на 20 тысяч населения было всего 253 человека.

Среди избирателей явно преобладали купцы средней руки с капиталом от 1,5 до 3-4 тыс. руб­лей. Акул тобольского бизнеса было немного: Сыромятников с 45 тысячами, Корнилова Ф.В. с 43 тысячами и Ершов Н.А. с 37 тысячами.

Правом голоса были наделены еще 10 торгово-промышленных ферм и добровольных объединений – Товарищество «Нобель», Торговый дом «Плотников и сыновья», купеческое общество и пр.

Такое ограничение избирательных прав нам кажется анахронизмом. Но не торопитесь с приговором. Желающие принять участие в местном самоуправлении не только не скрывали своих доходов, а, напротив, стремились, чтобы всё нажитое своевременно учитывалось городской властью. Бывали случаи даже обращения в суд при занижении цены их имущества.

На манеже всё те же

Какой была явка в Избирательном собрании 9 марта 1914 г., неизвестно. Но 29 гласных и 6 кандидатов все же выбрали (см. список), причем первая тройка набрала более 80% голосов.

Не без труда мне удалось восстановить социальное положение вновь избранных.

Как и ожидалось, управление городским хозяйством оставалось в руках купцов (47%) и чиновников (28,5%). Ряд фамилий (А.В. Янушкевич, И.К. Уссаковский, К.А. Норгяллович) повторяются из созыва в созыв, что и неудивительно.

Городским головой министр внутренних дел вновь утверждает купца II гильдии Степана Макаровича Трусова, владельца консервной фабрики и рыбных песков, магазина бакалейных товаров по ул. Благовещенской, 15 (в советские времена – ул. Мира, ресторан «Иртыш» или кафе «Гном»).

Опытный хозяйственник, добропорядочный человек, умевший направить депутатские словопрения в нужное русло, Трусов быстро сумел перестроить работу думы на решение военных вопросов. По его инициативе город получил ссуду на малоимущих тоболяков.

Напомним, что должность городского головы неплохо оплачивалась в отличие от гласных, которые работали на общественных началах. Какое жалование положили Трусову, неизвестно, а вот голова Тюмени Текутьев выбил себе оклад в 250 руб. в месяц (депутаты Государственной Думы – 350 руб., рабочие – примерно 20 руб., приказчики – 7-8 руб.).

Человек предлагает, а Господь располагает

В апреле 1914 года Тобольская городская дума приступил к работе, но завершить свои полномочия в 1918-ом ей было не суждено. Как и знать то, что в 1917 году власть в городе перейдёт в руки «Комитета общественного спокойствия», а учёный-краевед Василий Николаевич Пигнатти обретёт полномочия губернского комиссара.

Пройдёт всего год, и власть в городе снова поменяется, а потом ещё и ещё. И многим из них не найдётся места в родном городе. Григорий Яковлевич Маляревский умрёт на чужбине в Харбине, а след Алексея Степановича Суханова и вовсе затеряется в вихре Гражданской войны.

А тогда, весной 1914 года, они создавали комиссии для решения текущих городских проб­лем. Но уже через 4 месяца на первый план выйдут нужды военные – как и где разместить пленных, как удержать цены на хлеб, организовать помощь семьям фронтовиков… Гласный Георгий Николаевич Константинов будет призван на фронт, как и сотни тоболяков.

Ещё не дано знать присяжному заседателю и гласному Николаю Афанасьевичу Куратову, что его сыну суждена посмертная слава и память. Могила Михаила Николаевича, умершего от ран, полученных в боях под Двинском, чудесным образом уцелеет, переживёт все бури и потрясения XX века. Стараниями служителей церкви Семи отроков будет утопать в цветах, чтобы мы, земляки, поклонились праху того, кто отдал жизнь за Веру, Царя и Отечество.

Дело вести – не бумажкой трясти

Хозяйство тобольское было немалым. А вот бюджет худел с каждым годом, особенно после того, как деловая жизнь переместилась в Тюмень и Омск.

Надеялись на доходы от водопроводной и электрических станций, так пока больше убытков имели. За водопровод ссуду выплачивать 50 лет, одних процентов 45 тысяч в год, а дохода и всего-то 5-6 тысяч, а с электростанции и того меньше – до 2 тысяч не дотягивает.

Правда, желающих подключиться всё больше. Не без казусов, конечно. Пьяные монтёры Ершова подключали, так провода перепутали, едва пожар не приключился. Гласный Корнилов сам видел и на заседании докладывал. Пришлось специальное решение о контроле принимать. Надеялись на фирму «Нобель». Но наши Подчуваши они оккупировали, а керосин вздорожал! Тут еще тобольские миллионщики разлетелись по всей Сибири, родной город и в грош не ставят. Вот уже 6 лет за аренду пристаней не платят, 16 800 рублей накопилось! Приходится выкручиваться. Хорошо хоть голова наш умеет ссуду беспроцентную выбить, да купцы по доброй воле не отказывают помочь бедным да сирым.

Сейчас-то у нас главных две задачи: «большой воде» противостоять, да хлеба запас сделать, виды на урожай слабые.

«Во вторник, 17 июня, наш голова доложил, что уже купил на ассигнованную Тобольску суду в 15 тыс. руб. у тюменского купца Жернакова 15 тыс. пудов ржаной муки по 83 коп. за пуд, который сложили в пустующих амбарах Крапивина». («Сибирский листок», 22 июня 1914 г.).

21 июня собрались на чрезвычайное заседание об очистке города после наводнения. Никому в голову не приходило, что скоро уж война начнётся. Долго сидели, много предложений было высказано. Врачи пугали холерой да тифом. Егоров прямо заявил, что, мол, если, с антисанитарией не покончим, так вымрем. «За 6 лет, – говорит, – на 174 чел. нас, тоболяков, меньше стало». Дебаты развели. Самое дельное предложение было у Маляревского – провести нивелировку улиц, составить план и наметить точную глубину канав. Его и Трусов поддержал. Он же предложил Маляревскому возглавить комиссию по составлению сметы, а нивелировку провести немедленно.