Я родом из деревни

Начну своё повествование с того, что родом я из исчезнувшей с лица земли деревни Таволжаново. Нет её, нет тех людей, что жили там, работали, рождались, умирали, любили и горевали. Но память о малой родине живёт в сердцах тех, кто когда-то там родился и вырос. И среди многих моя семья – семья Оленьковых. В её истории, как в зеркале, отразилась история страны. Мои прадеды по отцовской линии Демид Тарасович и Анна Ивановна Оленьковы были крестьяне, и по их судьбе страшным катком прокатилось раскулачивание под видом коллективизации.

Можно только порадоваться за своих внуков, у которых есть дедушки и бабушки. Мне в этом не повезло. Родители моей матери Нины Матвеевны – Матвей Степанович и Степанида Петровна Тороповы – умерли очень рано, когда маме и самой - то было всего 10 лет. Они не дожили до нового и страшного витка нашей истории – политических репрессий. В этой мясорубке оказался мой дед по отцовской линии Артемий Демидович Оленьков. Это был высокий, статный, красивый, сильный мужчина в самом расцвете сил, чем, видимо, и оказался неугодным властям того времени.

• За кем-то приезжали ночью, а Артемия забрали средь бела дня, - рассказывала его жена (моя бабушка) Ефимья Романовна Оленькова. – Дома были младшие дочери Шура и Валя, самой маленькой в тот роковой год было шесть лет. Сын Иван (это мой отец) работал в поле, а старшая дочь Прасковья была замужем и уже беременна.

Последнее я уточняю для того, чтобы показать, что не только с «врагами народа» расправлялись в то время, но и с их семьями, малолетними детьми, и с ещё не родившимися младенцами.

• Сначала их держали в районном центре, - продолжала бабушка, - и до нас просочился слух, что на рассвете их поведут на Ишим. Большак на Ишим находился в пяти километрах от нашей деревни. Как же нам было устоять, чтобы не сбегать туда? И мы со старшей дочерью Пашей идём туда. И вот ведут ни в чём неповинных «врагов народа»: все одинаково бритые, похожие друг на друга. Охранники, видимо, заметив какое-то волнение, начали стрельбу. Не знаю, видел ли нас тогда Артемий, но я-то так и не узнала в той толпе своего единственного. Описывая этот случай на большаке, Ефимья Романовна говорила: «Что пел Артемий, то и напел». Оказывается, одной из песен в исполнении деда Артемия можно было услышать песню на стихи А.К. Толстого «Колодники».

Долго ждала Ефимья Романовна своего любимого - и до войны, и во время её, и после, так как распространяли слух, будто бы приговаривали тогда к 10 годам лишения свободы «за участие в организации, ставящей задачи свержения советской власти», но… Так и не дождалась. Так и оказался тот большак местом прощания с мужем, отцом, так и не ставшим дедом, а ещё - с не родившимся внуком – первенцем. Скинула тогда от испуга Прасковья... Прожила бабушка Шима до 1977 года, помогая воспитывать своих 12 внуков, ни один из которых не испытал дедушкиной любви.

В настоящее время в Тюмени живёт и здравствует единственная из семьи «врага народа» младшенькая дочь – теперь уже 82-летняя Валентина Артемьевна, которой после признания государством своей вины за преступления того режима в 1990 году «О реабилитации жертв политических репрессий» был выдан соответствующий документ, а в нём указано: «Оленьков Артемий Демидович 1888.03.11 года рождения, уроженец деревни Таволжаново Абатского района Тюменской области, русский, беспартийный, малограмотный, работал рядовым колхозником в колхозе «Труженик».

Был арестован 10 июня 1938 года. Виновным себя не признал. 27 июня 1938 года Тройка при УНКВД по Омской области приговорила Оленькова А.Д. по ст. 58-10,11 УК РСФСР к расстрелу. 7 июля 1938 года приговор был приведён в исполнение в городе Омске». В материалах дела данных о месте захоронения нет. Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 16.01.1989 года, Оленьков А.Д. реабилитирован.

К тому времени подросли дети репрессированных, в том числе мой отец Иван Артемьевич Оленьков, который встретил войну во всеоружии в действующей армии, был ранен, но после войны один из немногих вернулся домой, где невест было «пруд пруди», а он пришёл сватать мою маму. Но это уже совсем другая история. Нет больше нашей деревни, но живы её жители. Земляки, давайте встретимся! Жду вас 19 июля в 12 часов на том месте, где когда-то стояла наша Таволжанова.