епрочитанное письмо из 1915 года

«Нет худа без добра», – переводит народная мудрость на житейский язык один из законов диалектики. Пять лет назад снос исторического здания в Ишиме обернулся находкой нераспечатанного письма, датированного 1915 годом.
Открытие произошло во время разбора здания № 23 на ул. Советской. Оно было построено в 1912 году для 1-го приходского училища, некоторое время в нём квартировала мужская гимназия. В советское время здесь также находились школы под разными номерами, дольше всего – школа рабочей молодёжи, или вечерняя школа. За орнаментированной деревянной пилястрой, украшавшей вход в учительскую, обнаружился пожелтевший конверт, пробитый гвоздями. На письме – написанный чернилами адрес: «В город Илим Табольск. губерне, 702 дружины 3 роты 3 зводу, получить Петру К. Орлику». Илим – описка малограмотного отправителя; её исправили сотрудники почты. Судя по штемпелю, письмо отправлено из села Комаргород Подольской губернии (Украина) 24 мая, а 29 мая уже поступило в Ишим. Завидная скорость для того времени! Находка произошла перед очередным занятием краеведческого кружка в Культурном центре П.П. Ершова. Процедура вскрытия послания вековой давности стала захватывающим зрелищем для юных краеведов. Заклеенный клапан конверта был аккуратно прогрет над паром из кипящего чайника…, и на свет явились два листка, исписанных крупным неровным почерком. Датировка – 20 мая 1915 года. Расшифровка не столь длинного послания заняла немало времени. Терпкая смесь украинского и русского не позволяла понять смысл слов с первого прочтения. Потому и цитировать письмо практически невозможно. Пишет, по всей видимости, младший брат старшему: «Здравствуй, дорогой Брат Петру, что ты не забываеш за нас… Кирил не пишет ни одного письма, как пошёл на службу…» Судя по письму, на войну призвали троих членов семьи, но ни за одного мать не получала пособия. Помогло письмо, полученное от Петра. Другой брат Евдоким Орлик находится в Красноярске, в 14-м Сибирском запасном батальоне, но скоро должен выехать «на позиции», т.е. на фронт. Далее передаются поклоны: от матери, и «от сёстрив», и от брата Павла (не он ли автор письма?), «и от всех сосед ближних и от далёких и от титок…, а дядькив нема ни одного, всих попырли» (видно, призвали на войну). Напоследок горестное признание: «Так, Брат, так плохо живём, что лучше не надо, потому что негде заработать, а всё дорого, и (поскольку) не было дождя (с) самой осени, то у нас хлеба нет… И такая ужасная новость, что только забирают и забирают, уже по девятнадцать год (19-летних) забрали, и вот меня загадали на осень… Оставайся жив и здоров, и давай скоро ответ…»
Но ответа на это письмо не последовало. Почему оно оказалось невскрытым? И как попало в здание 1-го приходского училища? Об этом можно строить только предположения. Какие воинские команды формировались в Ишиме во время Второй Отечественной войны (так называли тогда Первую мировую войну) – тема неисследованная. Историк Вадим Сулимов указывает, что в 1916 году были освобождены для постоя солдат здания 2-го и 3-го приходских училищ. Вероятно, ещё раньше, в мае 1915-го, превратили во временную казарму и здание 1-го приходского училища. О пребывании в нём солдат свидетельствует ржавый штык, найденный рабочими при разборке пола в одном из классов. Письмо же было в спешке засунуто за пилястру (у кровати новобранца?) и провалилось в щель между доской и стеной. Позднее, при укреплении стен, оно оказалось пробито гвоздями.
Волнующие вопросы остались. Кем был Пётр Орлик? Где он жил до того, как попал в 702-ю дружину? Какова его дальнейшая судьба? Всё это пока загадки. Судя по содержанию письма, у Петра были семья и трое детей. Может, откликнется кто-то из потомков и прочтёт письмо своего прадеда?..