Воевал в Эстонской дивизии

Мой отец Александр Августович Удрас воевал в Великую Отечественную войну на Калининском фронте в 3-й Ударной Армии в 8-м Эстонском корпусе, которым командовал генерал-майор Л.А.Пэрн. 18 декабря 1941 года было принято постановление Государственного Комитета обороны СССР о формировании 7-й Эстонской стрелковой дивизии Красной Армии. Эта дивизия была второго формирования, ее образование было в Чебаркуле в Челябинской области.

Личный состав 249-й дивизии второго формирования комплектовался из граждан ЭССР и всех проживающих на территории СССР военнообязанных эстонцев.

Военнослужащие других национальностей должны были знать эстонский язык. Офицерский состав было приказано комплектовать только из эстонцев. Ядро дивизии составляли закаленные в боях войны, успевшие пройти фронтовую закалку в различных частях и соединениях Красной Армии. Но большая часть еще не были в боях и не имели военной подготовки.

Началась напряженная работа по обучению подразделений частей. Уже с первых дней была введена жесткая воинская дисциплина и порядок.

В дивизии отец был зачислен рядовым в 917 стрелковый полк, где была минометная рота. В один из минометных расчетов он и был приписан. Началось обучение воинской науке.

Бегали, ползали, учились стрелять из винтовок, постоянно носили с собой макеты боевого оружия. Ему пришлось таскать на себе опорную плиту миномета. Вместе с отделением отрабатывали навыки стрельбы из миномета. Командирами были офицеры эстонской армии, они предвзято относились к эстонцам, которые до войны жили в России. Их называли русскими эстонцами.

В январе 1942 года поступило необходимое для учебы оружие. Получили форму, она отличалась от общепринятой и имела тепло-зеленый цвет.

9 августа 1942 года личный состав принял присягу, в этом же месяце получили приказ передислоцироваться в Московскую область, где на их основе был сформирован 8-й стрелковый корпус. Он сосредоточился в районе города Коломны.

Здесь выдали боевое оружие. Одна винтовка на двоих бойцов, но и это стало важным событием, поднявшим настроение и придавшим им уверенность. Отцу в напарники попал парень постарше, рослый, из его же минометного расчета. Носить винтовку должны были по очереди. И как учеба, бежит вперед наперевес с винтовкой и с криком «Ура!» отец, а напарник рядышком, налегке, редко когда в руки ее брал. Надоело так отцу. После очередной учебной атаки поставил он винтовку к дереву и сказал ему: «Как хочешь, а я больше ее таскать не буду, теперь ты неси обратно». А тот: «Еще чего, не понесу, ты с ней вперед бежал, вот и неси обратно». В итоге ее никто не взял. Идут, увидел ротный, что возвращаются без оружия и устроил им разбор. Пообещал напарнику, что если оружие не принесет, то трибунал ему будет. Побежал тот за винтовкой, принес, никто за это время ее не прибрал, но пообещал отцу, что в первом же бою постарается втихаря его застрелить.

Срок военного обучения для эстонского формирования был удлинен и составлял около 9 месяцев. Ввод в бой национальных воинских соединений Красной Армии проводился только по специальному разрешению Верховного Главнокомандующего.

Даже в момент тяжелейшего положения осенью 1942 года, когда все резервы шли в Сталинград, было решение о направлении корпуса ближе к Эстонии, на Калининский фронт. /Вот так отец из села Калинина, Викуловского района, попал на Калининский фронт/.

Стояли во втором эшелоне наступающих войск в Новосокольниках. Впереди была стрельба, грохот, вспышки. Кормили хорошо, были и боевые 100 грамм. Однажды во время очередного обеда ребята из расчета попросили отца сбегать за едой. Подхватил котелки и на кухню. Начался очередной обстрел, переждав его, вернулся к своему расчету и увидел, что снаряд прямым попаданием попал туда, где были его сослуживцы. Первый раз миновала его смерть. Пришлось ему видеть, что такое «психологическая» атака эсэсовцев. Страшно. Фашисты шли во весь рост рядами по снегу, не прячась, стреляли на ходу. Как позже выяснилось, были пьяны. Свои куртки даже не вывернули бе- лой маскировочной стороной наружу.

18 октября 1942 года, незадолго до отправки на фронт, в торжественной обстановке 249-й дивизии вручили боевое Красное Знамя. В момент прибытия на фронт она отличалась высокой дисциплиной, организованностью подразделений.

Дивизия находилась в резерве, а 13 октября 1942 года начала переброску в действующую армию в район Андреаполя. Затем вела боевые действия и участвовала в штурме города и крепости Великие Луки. Закончила войну на островах Эстонии. Великие Луки называли еще «Северный Сталинград».

Бои здесь были тяжелыми и упорными. Несколько дней 917-й полк 249-й дивизии упорно атаковал укрепленные позиции противника в районе совхоза Богдановский и деревни Никулина. Расположившись на высоком берегу реки Ловать, немцы могли обстреливать все дороги, ведущие в Великие Луки.

25 декабря 1942 года начался решающий штурм Великих Лук.

Из рассказа отца. Продвигались вперед перебежками во весь рост и надолго залегали в зоне заградительного огня, приходилось зарываться в снег. Несли из-за этого потери. И вот в очередную контратаку поднимают командиры своих бойцов, и опять по снегу вперед, идут-бегут роты, в их строю и мой отец. Фашисты в очередной раз открыли мощный минометно-артиллерийский огонь и опять начали падать ранеными и убитыми боевые товарищи. В очередной раз все залегли в снег. Лежит и отец, а вокруг свистят и шлепаются пули. Голову поднять было нельзя, лежали, как показалось долго. Вроде стрельба утихла. Решил пошевелиться, и тут почувствовал сильнейшую, резкую боль в ноге. Понял, что вот и его достала пуля. Нога стала неметь, закружилась голова. Когда очнулся, где-то далеко все еще шла стрельба. Сколько он так пролежал, не знает. Послышались голоса, поднял голову - идут санитары, лошадь в сани запряжена, собирают раненых. Дошли и до него, посмотрели и говорят: «Нежилец, что его толку брать, все равно умрет, а такой молоденький». А ему шел только девятнадцатый год. Тут возле него остановился раненый в руку солдат и спрашивает: «Что, не взяли? А ведь ты живой!». Закричал тот солдат на санитаров, чтобы они забрали этого раненого, иначе он их перестреляет. Всю жизнь отец был благодарен тому неизвестному солдату, который спас ему жизнь.

Для многих солдат 8-го Эстонского корпуса, в том числе и для моего отца, Великолукская операция 25 декабря 1942 года была последним боем, который выдержали с достоинством.

Очнулся в полевом госпитале после перевязки. Оказалось, что получил тяжелое ранение на вылет разрывной пулей в левое бедро с повреждением кости. Отправили поездом в Москву, а затем санитарным составом в госпиталь в Красноярск.

Вначале хотели ампутировать ногу, но в госпитале оказался опытный хирург, который спас его от ампутации. Десять операций было сделано отцу. Восемь месяцев он провел в этом госпитале. 30 августа 1943 года по состоянию здоровья его комиссовали.

Обелиск Славы, находящийся на месте братского захоронения павшим за Великие Луки воинам, где похоронены офицеры и солдаты 26 национальностей, был возведен по проекту эстонского архитектора Марка Поорта. Памятник построен из известняка, привезенного с эстонского острова Сааремаа, и содержит надписи на русском и эстонском языках.

Еще в 1940 году в Омске отец закончил курсы шоферов и после войны проработал почти 47 лет шофером. Он всегда был передовиком и добросовестно трудился, хотя был инвалидом 2-й группы. Имеет много наград за свой нелегкий труд. Но самые главные награды медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.», орден Трудового Красного Знамени и орден «Знак Почета». Его не стало в 80 лет.

Фото из семейного альбома