О Достоевском, Бунине и авторитарном стиле

В Тобольске побывал Полежаев… Леонид Константинович Полежаев из Омска.

Прозвучи эта новость года четыре тому назад – как встрепенулись бы журналисты Тюменской области и сопредельных регионов. Сегодня – спокойствие. Сегодня в штаб-квартире фонда «Возрождение Тобольска» в полной тишине Полежаев перекладывает листы «Чертёжной книги Сибири» и говорит о Ремезове. Так оно и спокойнее – в тишине-то.

О деятелях уровня Леонида Полежаева говорят – «политический тяжеловес». О периоде их руководства – «эпоха». Ещё бы. Ведь человек, который сейчас со вкусом произносит ремезовское «нашему сибирству во веки пребывати», более 20 лет был губернатором Омской области. Руководителем прослыл крепким, вникающим в суть любой проблемы.

А Аркадий Елфимов, хозяин кабинета, в котором мы встретились, добавляет к портрету серьёзного гостя неожиданный штрих:

– Леонид Константинович – инженер-гидротехник, руководитель крупнейших строительных проектов, один из самых известных российских губернаторов. Но мало кто знает, что в самое трудное время кризиса неплатежей девяностых годов, бартера и прочих сумятиц он в своей области построил одну из лучших библиотек в России, великолепный концертный зал, посчитал нужным осуществить издание полного собрания сочинений Достоевского. А омское академическое издание собрания сочинений Бунина, на мой взгляд, не имеет в России равных.
Человек, думающий о книгах в некнижное время… Что ж, встречается такое. До сих пор встречается.

А Леонид Полежаев говорит об этом как о вещи очевидной:

– Издавать книги. Поднимать пласты истории своей страны. Развивать музеи и выставочное движение. Это же естественно, это в человеке заложено. Это нужно и современникам, и мне кажется, что потомки станут судить о нас именно по тому, как мы сохраняли для них культурный слой.

При советской власти нам всеми силами старались привить мысль, что вся наша история началась в 1917 году. Нам память хотели отшибить… Во многом – получилось, но, вообще, эта затея безнадёжна. По пылинке, по крупинке люди восстанавливают истину. Ну и мы как-то в этом процессе участвуем. Вот Аркадий Григорьевич с фондом «Возрождение Тобольска» сколько всего уже сделал. Ну и наш фонд «Духовное наследие» по мере сил свой взнос делает.

– А в Тобольск вы какими судьбами?

– Общая у нас история. И Тобольск всегда был мне интересен – всё, что можно было прочитать о вашем городе, изучил уже давно. А вот побывать никак не случалось. Ну а теперь, когда у нас налаживается серьёзное сотрудничество с «Возрождением Тобольска», не приехать уже просто было нельзя.

Много где мне довелось побывать. Но Тобольск потрясает воображение. Понимаю, что вы часто слышите такие слова, что сами уже привыкли к тому, что вас окружает. Но всё, что я вижу, невероятно красиво и значимо. И знания о Тобольске, о Сибири, которые к этому часу накоплены, словно оживают здесь. Ваш город – огромное богатство. Бесценное богатство. При этом он очень живой, очень настоящий.

А потом мы говорим о работе фонда «Духовное наследие», который возглавляет Леонид Полежаев. Он поясняет, что создал «наследие» около десяти лет назад, но, чтобы избежать упрёков в протекционизме, будучи губернатором, курировал работу фонда со стороны. С горечью говорит о том, что в миллионном Омске очень мало – «с два десятка найдётся» – людей, глубоко знающих историю города.

– Нам самим себе нужно напомнить об историческом лице сибирского человека, об особой сибирской культуре, встроенной в культуру российскую. О том, что Сибирь не только каторжный край, но и земля, давшая европейской части России великих разумом людей, породившая великие явления.

И сегодня… Мы видим эти книги – издания трудов Ремезова, альманах «Тобольск и вся Сибирь», бесценный труд «Сибиряки в годы Великой Отечественной» и многие другие, изданные фондом «Возрождение Тобольска». Я не знаю городов в центральной части России, где бы проводилась такая работа. Всё это не для сиюминутного потребления. Когда-то и нас уже забудут, но люди, изучая эти книги, будут расширять границы представлений о прошлом Родины.

Потом уже, после разговора с Леонидом Полежаевым, я прочитал о том, что во времена своего губернаторства слыл он приверженцем «авторитарного стиля», работал «в режиме ручного управления». Ну, а даже если и так.
Если каждый властный руководитель будет издавать полное собрание сочинений Достоевского и знать о Бунине столько, сколько знает Полежаев – пусть будет авторитарный. Пусть и ручное управление будет – лишь бы библиотеки строились, а театры, подобно омским при Полежаеве, становились известными на всю страну.
Ведь как хорошо, когда одно другому не мешает.