Дороги памяти

Тобольск – Ильинка. Туда и обратно
1 300 километров в одну сторону, ну и назад, разумеется, столько же. «Тобольская правда» снарядила журналистский десант в Оренбургскую область для того, чтобы почтить память солдат и офицеров отряда секунд-майора Заева (500 человек при трёх пушках), в 1773 году принявших бой в Ильинской крепости. Для того чтобы на месте давних событий помянуть воинов тобольского гарнизона, сложивших в сражении с армией Пугачёва головы, но не поступившихся честью.
В середине октября (по старому стилю) вышел из Тобольска отряд Заева. Сражение в Ильинской крепости произошло 28-29 ноября… Больше месяца шли. Офицерство, конечно, на лошадках. Был и обоз с тяжёлой поклажей. Но всё равно, проехав по маршруту воинов-тоболяков в сегодняшних, кондиционированных, условиях, ещё раз поражаешься – были же люди в старые времена. И понимаешь, один только поход по нынешним меркам – подвиг.
Спасению навстречь
Путь-дорожку нашу что описывать. Всех приключений – только разве башкирские инспекторы ГИБДД. Но куда им до вольной степной конницы, вставшей в стародавние времена на сторону Пугачёва. И ехали мы себе, коротая километры за шутейными вариациями истории XVIII века, придумывая для тобольского отряда разные приключения-небылицы, самовольно внедрив в него пару удальцов – Сысойку да Савоську.
Но за прибаутками не забывали, конечно, про то, что в осень 1773 года Южный Урал, Башкирия, Оренбургские земли охвачены были настоящей войной. Что казачьи сотни, заводские крестьяне, отряды башкир и татар, присягнувшие «государю Петру Фёдоровичу», были полными хозяевами здесь. А правительственные отряды в основном отсиживались за крепостными стенами и на вылазки решались крайне редко, так как солдаты частенько переходили на сторону восставших.
Майор Заев вёл своих людей к Оренбургу… Два с большим лишком века спустя, промчав более 1000 километров от Тобольска, мы вывернули на прямую, как полёт стрелы кочевника, трассу Орск – Оренбург.
Отличная дорога. Летняя степь по обе стороны. Ни горочки, ни деревца. И тогда, в 1773 году, марш трёх Заевских рот был, разумеется, на виду. И конные разъезды следили за их продвижением, донося обо всём своему царю-атаману. Здесь же, в этом голом поле, «сибирское вой­ско» по приказу Пугачёва и должно было быть порублено. Но…
Километров за 10 до нашего пунк­та назначения, Ильинки, степь поднялась вдруг грядой великолепных холмов. Разноуровневых, со склонами мягких очертаний, достаточно высоких. Дорога увела автомобиль под их прикрытие, и сразу появилось чувство защищённости… Надо думать, настоящее облегчение испытали 242 года назад бойцы-тоболяки. Ведь эти самые горы уберегли их от конной атаки, возможной только в открытой степи.
А за холмами была Ильинская крепость. За несколько дней до вспоминаемых нами событий отряд Хлопуши взял её наскоро, но основательно разорить не успел, бросившись к Верхне-Озёрной. И тобольский майор Ефрем Заев принял решение – занимать Ильинскую и держать оборону здесь. Ведь путь к Оренбургу был перерезан.
Ну, значит, и нам сворачивать на Ильинку.
Комендант Неверов
Село Ильинка… Одиннадцать улиц (ни одной заасфальтированной). Население 2 000 человек. Небольшое, в сравнении с былым колхозным величием, сельхозпредприятие… Что ещё? Ах да – колония-поселение № 15. Обычное, в общем, российское село.
И есть в нём, как положено, глава сельской администрации. Есть свои уважаемые люди. Но мы ехали к человеку особенному. Про себя я называю Виктора Неверова комендантом Ильинской крепости. Ведь именно этот человек собирает по крупицам историю села, именно он напомнил землякам о событиях времён Пугачёвщины и других, тоже по-своему интересных.
Виктор Михайлович – бывший школьный учитель. Занимается крае­ведением. Пишет книги. В то время пока я скупой газетной строкой рассказывал о походе тоболяков и бое при Ильинской крепости, он, собрав информацию в архиве Оренбурга, написал и издал повесть «Дикий край», посвящённую этим событиям. И дальше пошёл – объединив односельчан, воплотил в камне память о тобольском воинстве.
В прошлом году Виктор Неверов побывал и в Тобольске. Пообщался с журналистами, встретился с главой администрации Владимиром Мазуром, предложил несколько интересных идей по увековечиванию памяти отряда Заева… И теперь, во многом благодаря активности Неверова, мы в Ильинке.
Дом у коменданта отличается от соседских. Нет, не размерами и богатством. В палисаднике у него голубые ели (а ведь деревьев, тем паче хвойных, в этом краю маловато). Во дворе… Аккуратные мощёные дорожки. Яблоньки, которые ночью подсвечиваются крохотными фонариками. Вдали гараж и птичье весёлое хозяйство. И всюду плотными рядами голубоватые колючие детки в горшках – целая ёлочная плантация.
Допоздна засиделись мы с хозяе­вами, Виктором и Светланой, на крылечке в этом хвойно-яблоневом раю. Разговаривали вполголоса, чтобы не тревожить благословенную тишину.
– Голубые ели я развожу на продажу, – рассказывает Виктор. – К нашей пенсии добавок. Я же книги за свой счёт издаю – кредиты беру, выплачивать их нужно. Да и вообще, не хватает в наших степных местах деревьев, вот и выращиваем из семечка, высаживаем. И на месте Ильинской крепости, там, где наша община восстанавливает храм Ильи Пророка, уже целую аллею заложили этих елей. Пока около сорока саженцев, но, думаю, что их минимум двести должно быть. Чтобы у каждого погибшего в Ильинской тоболяка своё дерево было.
А ещё говорит Виктор Михайлович, что уже обратился в администрацию Тобольска с просьбой – чтобы отведён был в исторической части нашего города небольшой участочек земли, где поселились бы Ильинские ели.
– Мне никакой помощи не надо. Покажите только где. И я сам привезу, сам посажу ёлочек двадцать-тридцать.
И не только про ёлочки, понятное дело, говорили. Рассказывал комендант Неверов об истории села. О кровавых вихрях XVIII века, о французах-пленных Отечественной войны 1812 года, о бойне Гражданской войны, об ильинских героях Великой Отечественной. Про уроженца Ильинки Асхата Аббязова – бортинженера легендарного Шарпатовского экипажа, угнавшего свой Ил-76 из талибского плена под Кандагаром…
Но главные события нашей командировки должны были произойти на следующий день.
Ильинская 40-градусная
Совсем не то, что вы подумали… В восемь утра вышел я из мягкой прохлады уютного дома Неверовых на крылечко. На термометр можно было не смотреть. Степные плюс сорок ощущались кожей. Это с утра, дорогие друзья.
Но проснувшееся село уже тянулось на место предстоящего праздника. Ну, и мы за всеми.
Здесь ещё раз нужно вспомнить о том, что бой тобольского отряда с пугачёвцами состоялся поздней осенью (по новому стилю так и вовсе – в декабре). Но и в День села, приходящийся на престольный праздник Ильи-пророка (2 августа), ильинцы обязательно поминают сибирское воинство.
Церковь в Ильинке старинная. Первую, деревянную, построенную в 1744 году, Пугачёв спалил. Каменный храм ставили уже в 1837 году. При советской власти в её стенах устроили зернохранилище, а потом и вовсе забросили. Так что к XXI веку остался от Пророко-Ильинского храма почитай только остов.
В 2010 году жители Ильинки взялись за возрождение храма… Мало-помалу – по кирпичику, по досочке. На рубли да копеечки. Позже и благотворители подключились, и власти местные, но это возрождение можно считать в первую очередь – народным. Там, в Ильинке, скажу я вам, народ особенный. И веру свою он не в поклонах истовых напоказ выражает, а вот так – получит дед Николай пенсию да и купит с неё мешок цемента. Для церкви.
И немало уже сделано. Может, где и не совсем казисто, но уж зато по-честному. Потому что на кровные. Потому как во имя души.
Официально прихода в Ильинке пока нет. Но люди собираются в своём храме и молятся. И 2 августа у них главный праздник.
Пока шёл молебен, я бродил вокруг краснокирпичной церкви. Ведь это и есть земля, державшая Ильинскую крепость, от которой ничегошеньки не осталось. Земля, на которой сражались и погибали наши земляки.
И словно наяву виделись картины того боя… Вечерний приступ 28 ноября. Перед ним осаждённому отряду предложена была сдача, но майор Заев отказ дал по-тобольски прямо – картечью. Кровопролитие 29 ноября, когда, разбив из пушек бастион, пугачёвцы хлынули внутрь крепости… На одном клочке земли легли тогда рядом тобольский капрал Иван Кайгородов, подпоручик Пивоваров, прапорщик Кирилов, капитан Семён Палицын, прапорщик Степан Никитин, поручик Степан Аврамов… Рядом сражались и убиты были командир отряда Ефрем Заев и сын его Иван… Поручики Рожицкий и Наймушин, сержант Фёдор Топорков, лекарь Иоган Егерсон. Все они здесь сражены картечью, ружейными пулями, зарублены саблями, заколоты пиками и штыками… И не только они (мало имён сохранила история) – всего-то погибших более 200 человек.
На одном клочке земли… Вот этой вот землицы.
У камня, у колодца
Стою у старого колодца… Сруб наверняка поставлен на том месте, где был крепостной колодец, – вода здесь залегает глубоконько и просто так там-сям не нароешься. Заглядываю внутрь. Тоннель, выложенный местным камнем-плитняком, неизвестно где и заканчивается – воды просто не видно… Здесь же завязывается разговор с местным жителем.
Александр Мельман, главный врач местной станции скорой помощи, размышляет:
– Если у человека есть память о личной своей истории, истории своей семьи, города, села, страны – с этого вот и начинается Родина. Не с патриотизма «по разнарядке», которого, к сожалению, сейчас очень много.
Здесь, в Ильинской, сошлись две силы, и у каждой была своя правда. И пугачёвских ребят мне судить не за что… Но у солдат и офицеров из Тобольска была большая правда – присяга и долг перед Отечеством. Были ведь среди них те, что пере­шли в итоге к Пугачёву (и в этом есть своя правда). Но мы вспоминаем сегодня тех, кто долг исполнил до конца. И скромный обелиск со словами Пушкина «История должна сохранить сии смиренные имена» поэтому здесь стоит.
Служба в церкви завершилась. Взволнованная происходящим общественность готовилась к крестному ходу. Но староста местного прихода Николай Киньшаков пару минут для разговора нашёл.
– Здесь, в Ильинке, я родился, долгую жизнь здесь живу. На моих глазах наша церковь пропадала… И общество решило, что спасать надо. Вот миром и поднимаем наш храм. И стены укрепили, и колоколенка уже готова, и внутри всё беленько. И крест изготовили, скоро поднимать будем. А сегодня у села престольный праздник, и мы обязательно поминаем тоболяков, подвиг которых, я считаю, крепко объединил наше село и ваш город.
Ильинцы не забывают. Вот и правнук Николая Михайловича, Дениска, с ходу пересказал мне хронологию боя в Ильинской крепости и фамилии погибших здесь тоболяков назвал, почти не подглядывая на мемориальную доску.
Много было бесед-разговоров. Всех, к сожалению, здесь не пересказать. В тени православного храма о делах давно минувших дней говорили мы с муллой местной мечети Нурисламом. Душевно побеседовали с Виктором Калачёвым – начальником отдела культуры администрации Кувандыкского района. Пообщались с главным редактором кувандыкской газеты «Новый путь» Юлией Малышевой, с главой Ильинского сельсовета Александ­ром Краснощёковым.
На скромный сельский праздник прибыла представительная делегация из райцентра. Глава района Анатолий Петрушин, обсудив на ходу проблемы засухи и прогнозируемое нашествие саранчи, отключил телефон и занял место в процессии крестного хода… Ну а перед митингом мы поговорили и с ним.
– У вас в районе горит всё. Саранча вон, говорят, скоро полнеба закроет… А вы нашли время для этого праздника.
– Забот хватает. У нас одна беда, у вас, я слышал, наоборот, заливает всё… Но время надо находить и для души, для памяти. И я очень благодарен главе администрации Тобольска за то, что он организовал вашу поездку (Владимир Мазур действительно профинансировал командировку из внебюджетных средств. – Авт.). Мы же со своей стороны храним память о тоболяках, сражавшихся в наших краях, поддержали инициативу местных жителей по установке памятного камня, помогаем, по мере возможностей, восстанавливать Ильинскую церковь. В одной стране живём, одной историей роднимся… А с последствиями засухи поборемся. Когда мы едины, то всё можно преодолеть. А такие праздники как раз способствуют единению.
Земля и люди
Был митинг у нашего, тобольского, камня. Говорили речи. Пели казачьи песни… Ну и мне слово дали.
Трудно это – от лица всего города говорить. То есть говорил-то я от себя, но, честное слово, чувствовал, словно за плечами все читатели «Тобольской правды», вообще, все горожане… И даже, не сочтите за поэтическую вольность, души тех, кто в 1773-м жизнь свою здесь положил.
И я сказал жителям села Ильинка: «Спасибо…» Спасибо за то, что умеют помнить.
У них нет асфальта на дорогах. У них на всё село единственный магазин под лихим названием «Казачок»… У них много чего нет. И при этом у них всё в порядке с памятью.
Я сказал: «Спасибо!» – и высыпал горсть тобольской земли под одну из высаженных здесь в прошлом году ёлочек. Освободившийся портсигар заполнил здешней, высохшей до каменного состояния землицей. Землёй из Ильинской крепости. Кому как, а для меня она дороже иерусалимских камешков.
А ёлочки мы тоже посадили. Вместе со всеми участниками митинга… Очень хочется, чтобы прижились. Ну да, думается, ильинские люди не дадут им засохнуть – не такой там народ, чтобы забрасывать начатое однажды дело.
Домой
Перекусили наскоро да отправились в обратный путь. Путь, по которому уже не суждено было пройти отряду секунд-майора Заева.
В сражении было уничтожено более 200 человек. Несколько десятков бойцов сумело отбить лошадей и уйти зимней степью в Орскую крепость. До сотни солдат перешло на сторону повстанцев. Во время тёмного суда Пугачёва капитан Д. Камешков и прапорщик В. Воронов отказались присягнуть лже-царю и были казнены. Капитан Иван Башарин, бывший уже с петлёй на шее, прощён Пугачёвым по просьбе солдат («отмолен»). В дальнейшем служил самозванцу. Убит в 1774 году под Троицкой крепостью.
Через несколько дней после боя в Ильинскую пришла разведка от генерала Станиславского. Сотник Шундеев докладывал следующее:
«…Нашли тобольской роты несколько израненных солдат человек 25… Майор Заев убит, коего и тело мне он священник в то же время показывал, и видел, что лежит оно у его квартиры… Более мертвых побитых тел не видал, по причине, что их замело происходившим в эту ночь бураном».
А мы вернулись… Да и кто нам мог помешать – разве что башкирские полицейские. Ну так пусть мы не Заевцы, но ведь и им далеко до предков в лисьих малахаях.