Разведчик­панфиловец из Усть­Лотовки

Приближается 71-я годовщина Победы советского народа над фашизмом. За прошедшие десятилетия значительно поредели ряды тех, кто с оружием в руках, не жалея жизни, защищал рубежи нашей Родины. Они проливали кровь, чтобы сегодня мы с вами жили под мирным небом. В преддверии этого великого праздника мне хочется рассказать о нашем земляке, уроженце деревни Усть-Лотовка, воевавшем в прославленной Панфиловской дивизии.

Шкуматова Степана Фокеевича война застала в тот момент, когда его установленный законом срок службы подходил к концу. Согласно данным из наградного листа, в Красную армию он был призван 9 октября 1938 года, а вот в каких войсках и где он проходил школу разведчиков – данных нет, вплоть до начала войны.

В июле-августе 1941 года в Алма-Ате, по приказу правительства, формировалась 316-я стрелковая дивизия. Почти месяц каждый день туда прибывали команды призывников из Талды-Кургана, Джамбула, Чимкента, Кустаная и Петропавловска, также через Курдайский перевал ехала на место дислокации дивизии колонна грузовиков с призывниками из Киргизии. Откуда-то из этих мест попал в неё и Степан Фокеевич и вместе с ней прошёл все ужасы Великой Отечественной вплоть до Победы.

Читая документы, рассказывающие о подвигах бойцов, воюющих в составе 316-й дивизии, обращаю внимание на то, что в неё, кроме боевых подразделений, таких как стрелковые полки, артполк, батальон связи, сапёрный батальон, отдельная авторота, медсанбат, отдельная разведывательная мотострелковая рота, входили ещё и полевой хлебозавод, полевая почтовая станция и гурт скота. Как и где его можно было сохранить в такой мясорубке?

Не выпал жребий нашему земляку отсиживаться в тылу дивизии в хозвзводе, судьба предоставила ему другой шанс – выжить в разведке, на переднем крае. Первое, можно сказать несерьёзное, боевое крещение Степан Фокеевич получил уже в августе 1941-го под Ленинградом, когда личный состав дивизии понёс первые потери, попав под бомбёжку. Там они с ходу заняли позиции во втором эшелоне армии и почти месяц готовились к боевым действиям. Но принять участие в боях под Ленинградом ему не пришлось, в начале октября дивизия срочно была переброшена под Москву, где к тому времени сложилось крайне тяжёлое положение. На Волоколамском направлении им приказали оборонять полосу шириной в 41 километр, а в распоряжении у них было всего два танка Т-34 и столько же танкеток, и те стали резервом генерала Панфилова, а средняя плотность артиллерии составила четыре орудия на километр. Для того чтобы хоть как-то более-менее успешно противостоять танковым группам фон Бока, по приказу командования армии в дивизии были созданы истребительные противотанковые отряды в составе взвода пехоты и роты сапёров на автомашинах с запасом противотанковых мин и бутылок с горючей смесью. В таком вот отряде и принял настоящее боевое крещение Степан Фокеевич, бутылками сжигая немецкие танки.

После первых же боевых столкновений с этой дивизией высоко оценили её боеспособность и боевой дух солдат сами фашисты. Когда, поняв бесперспективность и невозможность достичь успеха на Волоколамском направлении, фон Бок перебросил 4-ю танковую группу на Ленинградское шоссе, наше командование туда же перебросило 8-ю гвардейскую, в район деревни Крюково, где как и на Волоколамском шоссе она остановила танковую группу вермахта. После этого генерал полковник Эрих Гёпнер, командовавший 4-й танковой группой, чьи ударные силы потерпели поражение в боях с нашей дивизией, называет её в своих донесениях командующему группой «Центр» Фёдору фон Боку «дикой дивизией, воюющей в нарушение всех уставов и правил ведения боя, солдаты которой не сдаются в плен, чрезвычайно фанатичны и не боятся смерти». Особенно жестоко стороны сражались за деревни Крюково и Пешки, в частности, Крюково переходило из рук в руки восемь (!) раз. Эта деревня была превращена вермахтом в опорный пункт с дотами и танковыми засадами. В эти дни у разъезда Дубосеково беспримерный подвиг совершила подобная группа истребителей танков 1075-го стрелкового полка, положивший начало легенде о двадцати восьми героях-панфиловцах, дивизии было присвоено звание её погибшего командира, и изменился её номер. За образцовые заслуги она была преобразована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию, позднее удостоена почётного наименования «Режицкая» (август 1944), награждена орденами Ленина, Красного Знамени и Суворова II степени.

Здесь читатель вправе задать вопрос: «А где же Шкуматов?» А он тоже воевал в этой дивизии бок о бок с другими солдатами и своими отдельными подвигами завоёвывал её общую славу. Очень дорого досталась эта война нашему народу, особенно тяжело было на фронтах в её первые годы, и награды тогда были редкими, а выделить кого-то в дивизии, проявляющей такой массовый героизм, было вообще сложно, а Степана Фокеевича выделяли. Вот выписка из первого наградного листа:

«Шкуматов Степан Фокеевич, старшина. Командир взвода ПТР 3-го батальона 1077 с.п.8 Гвардейской ордена Красного Знамени С.Д. им. Генерал-майора Панфилова представляется к награде – медаль «За отвагу». Ранен 1 марта 1942 года, ранее не награждался. Краткое конкретное изложение личного подвига или заслуг: за всё время участия в боях с немецкими оккупантами показывал исключительные образцы храбрости, мужества и выдержанности. На его счету немало уничтоженных фашистов и материальной части противника. Только 26.2.1942 года, возглавляя разведку, с четырьмя бойцами вступил в единоборство с противником, значительно превосходящим численно. Проявляя храбрость и находчивость, воодушевлял бойцов на уничтожение захватчиков, в результате группой было уничтожено около 30 фашистов. Остальные обратились в бегство. Товарищ Шкуматов эвакуирован в госпиталь».

Ещё будучи старшиной и командуя взводом по уничтожению танков противника, Степан Фокеевич возглавлял ходившие в тыл разведгруппы. После первого тяжёлого ранения он снова возвращается в строй, только местом службы ему определяют уже разведроту. И снова походы в тыл врага, короткие и длительные, снова схватки там, где на помощь никто не придёт.

Ещё один наградной лист, попавший ко мне в руки, заполнен уже на гвардии старшего лейтенанта Шкуматова Степана Фокеевича в мае 1943-го, имевшего к тому времени одно тяжёлое и одно лёгкое ранения. Вот как выглядели обстоятельства, за которые его представили ко второй награде:

«Товарищ Шкуматов в разведроте с марта месяца 1943 г. В мае месяце руководил разведгруппой по захвату контрольного пленного на переднем крае обороны противника в районе Новечки. Лично захватил пленного. С 25.5.43 г. по 7.6.1943 г. с группой разведчиков ходил в тыл врага, где выполняли поставленную задачу. Убили трёх немцев и взяли ценные документы. Несмотря на преследование группы противником в течение двух суток, без потерь возвратился в свою часть. Товарищ Шкуматов достоин второй правительственной награды – ордена Красного Знамени».

Бывать за линией фронта Степану Фокеевичу приходилось не только в разведке. По заданию Ставки в январе 1942-го он вместе с дивизией, по глубокому снегу, лесным тропам и просекам выходил к главной линии обороны врага, прорывал её, а затем участвовал в рейде, совершённом в глубоких тылах противника. Участвовал в боях в районе Малой Вишеры, в Московской битве, в боях против демянской группировки немецко-фашистских войск на реке Ловать, в Новгородско-Лужской, Режицко-Двинской, Мадонской и Рижской наступательных операциях. В конце войны, участвуя в курляндской операции, при наступлении на город Салдус в Латвии дивизия попала в окружение и потеряла почти весь личный состав погибшими и пропавшими без вести. После выхода из окружения от неё осталась группа численностью около 300 человек, среди которых оказался и наш земляк.

Домой вернулся Степан Фокеевич летом 1945-го. Родители в то время жили уже в Аромашево, здесь же, в местный колхоз, устроился на работу и он. Долго гулять не стал, женился на местной девушке Валентине Петровне. Были ли они знакомы раньше или встретились после Победы – неизвестно, на следующий год у них появился первый сын, которого назвали Виктор. Всего в их семье родилось четверо детей, потом появилось шесть внуков, которых он, как и детей, очень сильно любил. Сейчас нарождаются правнуки, пока только трое, а вот понянчить их Степану Фокеевичу уже не доведётся, 22 февраля 1984 года его не стало.

О его послевоенной жизни рассказывают дети: сын Виктор Степанович и сноха Валентина Ивановна, с которой они были очень дружны, и именно она в основном интересовалась его военными дорогами.

– Я его запомнила таким живчиком, шагом не ходил – всё бегом бегал. Когда пришла в их дом первый раз, то очень удивилась – у них никто не матерится, между собой не ругается, у меня-то трудное в этом отношении детство было, с отчимом жила, так что всего насмотрелась, а сюда как в рай попала. Хозяйство огромное держали, одних кроликов до 300 штук доходило. Работал и кладовщиком на аромашевской ферме и заведовал ею, в общем, всю жизнь в совхозе.

До работы был жадным, но умел и отдыхать, плясуном был отменным, на проводах русской зимы постоянно призы завоёвывал, отплясывая цыганочку на табуретке. А вот на митинги в честь Дня Победы почему-то не ходил, мы этот праздник чаще всего у нас отмечали, и не помню, чтоб награды надевал. По этому поводу у него однажды с «шапочным» знакомым конфликт вышел, насколько я знаю, это он единственный раз в жизни подрался. Тот его подковырнул: «Мол, ты и на фронте-то не был, на митинг не ходишь, наград нет», на что наш и применил навыки разведчика. Мы с тем мужчиной вместе работали, он ко мне жаловаться пришёл, а глаз совсем не видно, хорошее дополнительное освещение дед ему включил! Когда я ему рассказала, где свёкор воевал, в каких войсках и какие у него награды, так потом он извинился перед ним, – с улыбкой вспомнила давнюю историю собеседница.

К снохе Степан Фокеевич относился с большим уважением, бывало, делал за неё внушения и сыну, если видел её за какой-нибудь работой в её профессиональный праздник (День медицинского работника). А когда она просила его рассказать что-нибудь о войне, он чаще всего отвечал так: «Не надо тебе знать этого, дочка, там было страшно», и на глазах появлялись слёзы. Один раз только в нескольких словах описал сражение – о печально знаменитой деревне Крюково.

– Во время последних атак мы землю уже не видели, убитые, вперемешку немцы и наши, лежали друг на друге рядами в несколько слоёв, и мы шли прямо по ним, – запомнилась жуткая картина из его рассказа Валентине Ивановне.

С каждым годом ветеранов становится всё меньше. Когда-то наступит такое время, что о Великой Отечественной войне мы сможем узнавать только из уст третьих лиц. Поэтому сегодня так важно сберечь для потомков всё, что связано с тем страшным временем, и, главное, чтобы это были пусть скупые, но достоверные сведения от их участников, а передать их сейчас в основном могут уже только близкие родственники.

Фото: из семейного архива Виктора и Валентины Шкуматовых