Помечтаем о возрождении хорошего дела

Было время, когда Тобольский район славился льноводством. Процесс этот трудоёмкий и не сразу прибыль приносящий. Но с тем, что лён у нас произрастал, на льнозаводе проходил обработку, а после уходил на фабрики страны, не поспоришь. Как и с тем, что льняная одежда куда приятнее и полезнее, нежели современная синтетика.

Экс-директор льнозавода Валентин Золотёнков от встречи с журналистами наотрез отказался. Не захотел ворошить старое. Может быть, обидно ему, что в нелёгкие для страны годы завод закрыли. Впрочем, тяжёлые времена для льнозавода начались куда раньше – когда колхозы и совхозы перестали сеять лён, а привозное сырьё оказалось дорогим.

От былого завода остались крепкие корпуса (строили в советские времена на совесть), над которыми возвышается водонапорная башня. Оборудования, конечно, давно нет. Но всё же база осталась. И хочется верить, что найдутся инвесторы, которые задумают льняное производство возродить (а по оценкам специалистов, сибирский лён более высокого качества в сравнении с европейским). Да и кадры есть. В своё время завод был, как сейчас говорят, социально ориентированным предприятием. Для работников льнозавода был выстроен посёлок, детский сад. Многие семьи так и остались в посёлке, вот только работу им приходится искать на стороне.

В пустые корпуса мы решили не заглядывать. Предпочли встретиться с людьми, которые много лет проработали на Бизинском льнозаводе, и уже из их воспоминаний составить представление о предприятии, слава о котором гремела далеко за пределами региона.

Редкая профессия. Валентина Александровна Марьина в наши края приехала вместе с мужем из средней полосы России. На льнозаводе начала работать с 1973 года. Приехала Валентина дипломированным специалистом по первичной обработке льна и других лубяных культур. Вместе с супругом они окончили в Тверской области Вышневолоцкий текстильный техникум.

Работала мастером цеха по переработке, в мочильном цехе. Производству отдала 23 года.

По воспоминаниям Марьиной, готовое волокно в больших тюках отправляли по фабрикам – в Тюмень, Кострому и другие города. Работа кипела. Трудились с энтузиазмом. Ну, а когда колхозы перестали сеять лён, наступили непростые времена. Завод стал закупать томский лён. Но транспортировка вызвала удорожание, и спрос на продукцию снизился. «Тогда был открыт цех по производству нетканых материалов, в частности ватина, который шёл под основу линолеума. Потом стали завозить химические волокна и выпускать дорнит, который применялся в дорожном строительстве. Оборудование для производства льна было демонтировано. Потом пошло сокращение, и я под него попала. Обидно было, что моя довольно редкая профессия не пригодилась», – рассказывает Валентина Александровна. Но в Тобольске она всё же осталась. Говорит, что, если бы производство восстановили, пошла бы туда работать хотя бы наставником, опыт передать, молодёжь обучить рабочим профессиям.

Виновата перестройка. Валерий Викторович Бабичев на льнозаводе трудился с 1979 по 1998 годы слесарем, токарем, сварщиком, наладчиком. Устанавливал и запускал новое иглопробивное оборудование. Он и по сей день живёт в посёлке льнозавода. И в душе мечтает, что завод вновь заработает. Признаётся, что думал доработать на льнозаводе до пенсии. Всё было надёжно, основательно. Он и квартиру от завода получил.

В перестроечные годы, говорит Валерий Бабичев, они, как и вся страна, переживали задержку зарплаты, подмену денежного эквивалента продуктами питания. Но с голоду не умирали. «Выпутались бы, если бы Золотёнкова на месте оставили. Он за предприятие душой болел. Но его убрали, стали пришлых ставить во главе производства, пока окончательно это производство не развалили», – рассуждает Бабичев.

Когда льна стало мало, стали его использовать вперемешку с синтетикой, шерстью. Продукция всё же выходила, хотя другого назначения. В Преображенке вновь стали сеять лён. Тогда возобновили производство пакли.

Перестройка, считает Валерий Викторович, нарушила все существующие производственные связи. Если бы не она, завод бы и по сей день работал. И, возможно, лён бы фермеры начали сеять.

Валерий Викторович не потерялся в этой жизни. Работает оператором в школьной котельной, получает законную пенсию да небольшое приусадебное хозяйство имеет. А из окон его дома видны цеха. И нет-нет, да и промелькнёт шальная мысль – а ну как инвестор придёт да вновь производство наладит. Тогда он бы ещё поработал на родном предприятии.

По льняному морю-океану. Виталий Павлович Ермаков был перевезён в посёлок льнозавода в годовалом возрасте. Его родители – Павел Иванович и Нина Александровна строили и сам завод, и посёлок (тогда в посёлке было 12 домов). Поначалу семья жила в Блинниковой, и отец зимой по льду пешком переходил реку, чтобы оказаться на строительной площадке. Кирпичную кладку в цехах такую крепкую сделали, что их хотели было разобрать на кирпичи, да ничего не вышло. У отца в трудовой книжке одна-единственная запись.

Виталий посещал здешний детский сад, а после в него ходили его дети и внуки.

Мальчишкой полол лён вместе со взрослыми. Потом дёргали лён, снопы вязали. Взрослые из них скирды сооружали. «Вы не представляете, какая красота, когда лён цветёт. Голубое поле колышется, словно волна на море-океане. Увидишь, аж дух захватывает. Эти воспоминания у меня из детства», – говорит Виталий Ермаков.

На льнозавод Виталий пришёл работать после службы в армии и работы в аэропорту. «По всему Советскому Союзу было всего 27 льнозаводов. И наш был на особом счету», – говорит Виталий Павлович. Заводской стаж у него порядка 30 лет. Начинал с ремонтника, потом стал помощником мастера, мастером, начальником цеха. На заводе и его жена трудилась. Возможно, заводская династия Ермаковых и дальше бы продолжилась, если бы предприятие не закрылось.

P.S. Как вы сами уже поняли, подняли мы эту тему не для того, чтобы ностальгировать по прошлому, а чтобы показать современным инвесторам, готовым работать со льном, что это возможно и вовсе не на грани фантастики. И льняное производство будет со временем и прибыли приносить, и престиж поднимет. Устал современный потребитель от химического волокна. Так что на льняной костюм, платье, рубашку спрос бы был большим.