Война в судьбе моих родных

Душой компании всегда был мой отец, Василий Данченко, бессменный директор сельской восьмилетки, а в войну – воздушный стрелок. Его сердце перестало биться в мае 1985 года.

А 30 марта 2017-го в программе «Вести», как привет из прошлого, прозвучала новость: в Ростовской области бульдозеристы во время строительных работ случайно обнаружили Ил-2 – грозный штурмовик Великой Отечественной. По номеру самолёта определили, что он был сбит в июле 1943 года, когда возвращался с задания и его атаковали немецкие истребители. «Илюша» врезался носом в грунт, его обломки глубоко ушли в землю. Лётчик и воздушный стрелок выпрыгнули с парашютами. Тем самым стрелком и был мой отец, 19-летний Василий Данченко.

За год до этого прыжка ему уже пришлось покидать горящую машину. Тогда их самолёт сбили глубоко в тылу врага, прямо над фашистским аэродромом. С перебитыми правой рукой и ногами папа спрятался в кустах. Немцы искали его. Два фрица были уже в нескольких шагах от отца, но в последнюю секунду разошлись в разные стороны.

После войны папа поведал об этом случае своему отцу Николаю Семёновичу. Тот улыбнулся и сказал, что всё это благодаря маме Варваре Дмитриевне, которая день и ночь молилась за сына. Она очень боялась потерять Василия, ведь его старший брат Николай погиб ещё в августе 1941 года.

Да, война оставила неизгладимый след в судьбе всей нашей родни. К примеру, моя мама Лидия Михайловна с подружками ходила в военкомат и просилась в армию, но ей отказали, объяснив, что боевая задача педагогов – учить детей писать и читать. А её брат Виталий Диогенов 12-летним мальчишкой работал в Боровинке на маслозаводе. Со своим другом он сбежал на фронт. Ребят остановили уже под Москвой и отправили домой. В родном селе парней сочли дезертирами, оставившими рабочее место. И матери Виталия Марии Фёдоровне пришлось долго упрашивать руководство, чтобы сына взяли обратно на завод.

Теперь поколение и воевавших, и трудившихся в тылу уходит. Но память о Великой Отечественной жива в нас, детях, внуках, правнуках.