Неопалимая купина. Часть 4

ЧУДОВЫ «…И ПО СВОЕЙ ИНИЦИАТИВЕ СЛУЖИЛ МОЛЕБЕН»

(Начало истории в №№ 57, 59, 77, 79).

Полученные из Ишимского архива материалы меня поразили.

Документы в личном деле Александра Ивановича Чудова были датированы 1931 годом. Прочитанные буквально залпом на экране монитора они напрочь отмели все мои сомнения в нетвёрдости духа псаломщика Чудова и в предполагаемом предательстве им церкви. Протоколы допросов свидетелей (читай – его недругов), сохранившиеся в этом деле, просто вопияли о его сопротивлении советской власти и невиновности перед церковью. И вся неизвестная мне часть жизни псаломщика Александра Чудова, начиная с 1919 года и до апреля 1931-го, вдруг предстала передо мной на нескольких страничках этого страшного дела.

Александру Чудову тогда исполнилось сорок восемь. Он давно отошёл от церкви, воспитывал детей и был занят своим трудом на земле. Однако прошлая церковная деятельность и зажиточное хозяйство сначала его отца, а потом и его самого много лет не давали покоя местным сельсоветчикам и активистам.

В феврале 1931 года эта власть, похоже, нашла управу на бывшего псаломщика Чудова.

26 февраля в село Каргалы приехал инспектор уголовного розыска Викуловского районного административного управления по фамилии Андрюшин. Он нашёл необходимых для этого процесса свидетелей – местных активистов, чьи показания легли в основу дела, сохранившегося в Ишимском архиве до наших дней. Этими свидетелями стали сразу два Ивана Горкунова. Одному из них, Ивановичу, было 27 лет, второму, Егоровичу, – 33 года. Оба указали, что они – члены колхоза, из бывших батраков, малограмотные. Третьим свидетелем выступил продавец местной лавки Яков Фёдорович Коротаев (его возраст в протоколе не указан).

Всем троим инспектор Андрюшин предложил «показать» на кулака Александра Чудова, а в случае дачи ложных показаний пригрозил 25 статьёй Уголовного кодекса РСФСР и потребовал с каждого подписку о неразглашении и сохранении в тайне всего сказанного. (Они имеются в деле.)

Все трое обещали сообщать только правду, и много чего важного и любопытного о кулаке Чудове с их слов было записано инспектором УГРО в протоколах допросов в тот день 26 февраля 1931 года.

Вот что как на духу «по делу кулака Чудова…» «показал» 27-летний свидетель Иван Горкунов (его показания, записанные не слишком грамотным инспектором, процитирую дословно):

«Чудов человек грамотный в старое время служил псаломщиком и при советской власти до 25-24 г. одновремена занимался с/х. сеял держал раньше батраков до революции срочных годовых и паденых зимой и летом имел большое хозяйство присоветской власти Лишон избирательных прав Прошлый год привлекался к индивидуальному налогу. Сичас обложен потвердому заданию и в даное время распродан, сидел. в исправ доме в 21 году с год за Контр. революционое выступления. При советской власти тоже имел батраков в 22-29 г. а летом каждый год сезоных – хозяйство имел большое лошадей до 10 коров до 10 и при советской власти тоже самое Последния умышлено сократил хозяйство, Кулак большой как экономически а так и убеждения имеит всегда против во время Колчека агитировал что красные придут будут грабить, и по своей инициативе служил молебен, что не допустит советскую власть, и раньше агитировал, и в даное время против проводимых мероприятий в даное время умышлена распродал скот вобще свое хозяйства, жена у его доч Попа раньше учительствовала потом как негодного элемента выбрасывали авданое время в 30-31 г. снова какимто путем устроилась и служит тоже учительнецей

Записана смоих слов правильно и прочитана мне вслух вчем и росписуюсь…»

Ниже шла его размашистая и твёрдая подпись и такая же, не менее твёрдая, подпись допрашивающего его инспектора Андрюшина.

«Далеко пойдёт этот парень», – подумала я тогда, рассматривая уверенную подпись малограмотного бывшего батрака Ивана Ивановича Горкунова…

Далее в деле следовал протокол допроса второго Ивана Горкунова. Этот – из бывших чудовских батраков.

Из протокола его допроса:

«…О кулаке Чудове Александре Ив рассказываю следующие что он из себя Представляить Лет ему будет 50 раньше до революции он был псаломщиком. лет 15 он жил вместе с отцом одновремена занимался крестьянством до революции 1917 г. имел батраков батрачку и работника Я жил уего в батраках зимой всю зиму и жила уего батрачка Матаева последняя умерла вданое время и до меня и после меня жили кроме этого на нимал сезоных работников, и при советской власти он не стал быт псаломщиком но батраков вовремя страды имел паденых сезоных. Все время лишон избирательных прав Индивидуальна в 1930 г обложен. Си час Потвердому заданию обложен и зазлоумышленое невыполнение продан. В даное время. Жена уего поповская доч была все время избирательных прав года 3 этот год учительствуит в боровском.

Во время ввостания в 1921 г был посажен и сидел болше года зачто сидел незнаю. Вовремя колективизацие были слухи что Чудов все время вел бешеную агитацию против…

вчем и росписуюсь…»

Подпись этого Горкунова показалась мне по-деревенски робкой.

Третий свидетель, продавец сельской лавки Яков Коротаев, знал, очевидно, Чудова дольше обоих Горкуновых, и потому припомнил больше эпизодов из его жизни. Он был, похоже, и постарше первых двух свидетелей (жаль, что инспектор УГРО Андрюшин не указал его возраста в протоколе допроса) – его показания более обстоятельны и заняли целых три тетрадных листа в линейку. И вот что Коротаев «показал по существу дела», – так записано в протоколе его допроса, – об Александре Чудове:

«…До октябрьской революции служил Псаломщиком, в церкви, в с Каргалах Женился на поповской дочери отец его скоторым жил вместе занимался крестьянством, держал все время батраков был у их батраком Санников Михаил который на их работе и помер кроме этого имел паденых батраков и до революции и после революции, после как была сдесь власть колчаковщены, то Чудов ходил подеревни и агитировал что если будут красные придут то унас у всех от берут скот, и в даное время сам нероботал а все держал вовремя сезонных работ батраков, прошлый год по его инициативе развалилась комуна действовал таким путем был связан с кулачеством и путем сговоров всегда стремился натравит и этим создавал обстановку вданое время и прошлые года лишон избирательных прав в даное время индивидуально обложен и за невыполнения твердого задания пообложен всех видов за что он распродан. С одним он бедняком имеет связ Быковым Алексеем который когда придет направленый Чудовым и всегда на собрании идет против жена унего доч попа нонешний год служит учительницей в с Боровском от которой хорошей учобы дожидат нельзя.

Отец у него в даный момент помер имущества имел лошадей раньше имел 15 штук коров штук по 20–25 и при советской власти сперва имел много скота потом был раскулачен 28–29 году и сичас оставил на 30 год 2 лошади и 1 корову…»

Анализируя прочитанные сведения в этих протоколах допросов, я решила подсчитать, сколько же лет было каждому из двух Иванов Горкуновых в знаковые для страны 1917, 1919 и 1921 годы: о событиях, произошедших с Александром Чудовым именно в эти годы и годы коллективизации они и рассказали инспектору Андрюшину. Чтобы уточнить возраст каждого, я заглянула в метрические книги о рождении Каргалинской церкви.

Младший Иван Горкунов родился в августе 1903 года, а это значит, что в революционном 1917-м ему исполнилось 14, в Гражданскую войну было 16, а во время восстания 1921 года – 18 лет.

Старший Горкунов отыскался в метрической книге о рождении за 1898 год (в ней он записан незаконнорожденным сыном крестьянской девки Улиты Михайловой Горкуновой), и было ему в 1917, 1919 и 1921 годах, соответственно, 19, 21 и 23 года. И выходило, что младшему Ивану эти лихие годы революционных потрясений пришлись на отрочество и раннюю юность, второму – на юность взрослую. И что оба этих Ивана, в прошлом бывшие батраки, а теперь, в 1931-м, ставшие колхозниками, наверняка приветствовали те перемены, что несла в их жизнь новая советская власть. Власть, выступавшая в семнадцатом году под лозунгом «Отнять и поделить», и обещавшая им светлую и сытую жизнь в будущем. И оттого им, беднякам, была так ненавистна прежняя устроенная жизнь псаломщика Чудова и его отца, что теперь, донося на них, оба Ивана упивались своей властью над ними.

Оставался третий свидетель, Коротаев, чей возраст не был указан инспектором в протоколе допроса. Он отыскался в «Списках избирателей по Каргалинскому сельскому совету» от 24 февраля 1924 года. Избирателю нового совета Якову Коротаеву было тогда 34 года. А это значило, что революцию он встретил в 27 лет, будучи уже вполне взрослым человеком.

Отыскался в этом «Списке избирателей» и Горкунов-старший, Иван Егорович. Ему в 1924 году – 25 лет.

А вот Иван Горкунов-младший отыскался в неожиданном месте – в «Списке лиц, не пользующихся избирательным правом по Конституции РСФСР». Этот, второй список, приложенный Каргалинским сельсоветом к списку избирателей, состоял из десяти фамилий. Девять каргалинских «лишенцев» из этого списка уже три года находились под следствием по делу об участии в восстании 1921 года, и среди них самый молодой – двадцатилетний Иван Горкунов! В списке он числится восьмым. (Десятым в списке указан священник Каргалинской церкви Виктор Введенский – как служитель культа.)

 Иван Горкунов в этом списке «лишенцев» вовсе не был случайным. В одном из архивных дел, касающихся мятежных событий зимы 1921 года, когда в Каргалинской волости была свергнута власть большевиков, отыскался один любопытный документ. Это так называемое отчётное «Отношение в ВолРевком»: «Согласно приказа № 10 У нас в Каргалинском обществе был избран новой властью во время вовзтания в место председателя товарища Хруполова насилствено Граж[данин] Каргалов Александр Фёдоров Козлов и ещё добровольцем шёл во время вовстания Иван Горкунов имеющий 17 лет во преки своей матери которая его не пущала. Что и удостов[еряет] селпредседат[ель] [подпись неразборчива] Сек[ретарь] Благих». [Оттиск печати сельского старосты.]

Так что вопрос о том, не сидел ли сам Горкунов-младший «в исправ доме в 21 году с год за Контр. революционое выступления», как сообщается им в протоколе допроса о Чудове, остаётся открытым. Однако  похоже, что позже Иван Иванович Горкунов покаялся перед советской властью, а та, отпустив ему грехи молодости, стала продвигать его по службе. Он быстро пошёл в гору и в 1936 году сам стал властью, возглавив Каргалинский сельский совет. И судьба его сложилась совсем отлично от судьбы псаломщика Александра Чудова.

Ну, а я возвращаюсь к каргалинским событиям февраля 1931 года, к делу Александра Ивановича Чудова.

Сведения из жизни псаломщика Чудова, полученные в ходе допросов свидетелей Горкуновых и Коротаева, инспектор УГРО Андрюшин подытожил и уточнил в Каргалинском сельсовете, куда отправился на следующий день. Там он получил на «кулака» Александра Чудова подробную характеристику, расставившую в моей голове по местам хоть как-то некоторые детали послереволюционной жизни псаломщика, что были описаны в протоколах допросов. В этой характеристике, составленной рукой малограмотного «пред с/совета» сплошным текстом практически без знаков препинания, откроются мне имена ещё двоих детей псаломщика, неизвестных прежде: десятилетней Веры и семилетнего Сергея.

«Характеристика

1931 года февраля 27 дня на кулака Чудова Александра Ивановича 45 лет имеет семь[ю] жена Мария Павловна 40 лет. сын Алексей 16 лет. дочь Ефимья 15 лет. дочь Вера 10 лет. сын Сергей 7 лет. тетка Мария Евсеевна живущая сним 75 лет. сам Чудов служил псаломщиком до 1923 года лет 16 учился в духовной семинарии в гор Тобольске Житель с. Каргалов Сын крупного кулака и отец служил диаконом ранее в с Каргалах одно временно занимались крестьянством сеяли десят[ин] по 10. Лошадей имели по 6 коров по 10-15. шт. имели постоянных Батроков и батрочек по двое сезоных вовремя полевых работ сначала вступления советской власти и до 1927 года жили батраки и ботрочки в 1919 году Чудов был арестован красными был сужден за контр.революции на 4 года сидел года полтора  и был освобожден по амнистии последние года имел хозяйство 27/28 посев 5-72 28/29 3-80 29/30 2-70 30/31 3-80 ската 27/28. коров 6 шт лошади 3 шт 28/29 коров 5 шт лошадей 2 шт. 29/30 коров 3 шт лошадей 2 шт 30/31 коров 2 шт лошадей 2 шт. в данное время обложен в Индивидуальном порядке и за неуплату с/х налога распродан. а также обложен по твердым заданиям что злостно не выполнил Жена у него дочь попа (нрзб) служила учительницей до 1925 года потом как негодный элимент сменена, В данное время служит учительницей в др Боровой сам Чудов лишен избирательных прав как религиозный культ и за контр революции и за эксплотации ботраков

Пред с/совета…» (подпись председателя неразборчива).

Характеристик, подобной этой, я прочитала не один десяток, когда работала над темой о раскулачивании в тридцатые годы многих крестьянских хозяйств Каргалинской волости. Характеристики эти, написанные по единому шаблону, обязательно содержали, как в статистическом отчёте, подробные сведения о состоянии раскулачиваемого хозяйства, начиная зачастую с самых первых лет советской власти, буквально с 1917 года.

Пришедшая власть умела не только отнимать и делить, но и считать приноровилась хорошо. Каждое крестьянское подворье было ею взято на учёт, а потом она контролировала все происходящие из года в год в этих подворьях изменения, тщательно их записывая.

Моду писать характеристики власть завела в 1930-м, когда спустя два года после объявленного ею начала массовой коллективизации в 1928 году крестьяне продолжали активно сопротивляться попыткам заставить их «жить коллективно». Особо упирающихся земледельцев, в основном зажиточных, не желающих идти в колхоз, власть, припирая к стенке, разоряла.

Индивидуальные налоги, которые она определяла крестьянину-сопротивленцу, были столь непомерны, что тот не в силах был их выплачивать. И тогда власть ломала крестьянину-трудяге хребет: за неуплату налогов она с молотка распродавала его хозяйство, а семью пускала, в лучшем случае, по миру, в худшем же – высылала за пределы района, области, объявляла «спецпереселенцами» и отправляла на каторжные работы «строек коммунизма».

Только Александр Чудов, став хлебопашцем, был ещё, пусть и в прошлом, служителем культа, а это – особая статья, благодаря которой он давно «висел» на крючке у власти. Он продолжал сеять свой хлеб на церковной земле, считая её своей, которая, по законам большевиков, после революции уже принадлежала государству.

Напомню, что та часть пашни, что была выделена священнослужителям жителями Каргалов ещё в незапамятные времена, считалась церковной, но долгие годы – почти сто лет – лежала в запустении, пока её небольшую часть понемногу не стал обрабатывать отец Александра, псаломщик Иван Евсеевич Чудов. (Стоит заглянуть в клировые ведомости Каргалинской церкви, где об этом говорится). Вышедший за штат псаломщик Иван Чудов остаток жизни посвятил хлебопашеству и ведению своего большого крестьянского хозяйства, и помогал ему в этом сын Александр.

Иван Евсеевич Чудов скончался в январе 1911 года в возрасте 63 лет и, как записано в метрической книге о смерти Каргалинской церкви рукой его сына Александра, был погребён на приходском кладбище. И тот надел земли, что некогда Иван обихаживал, достался его единственному сыну Александру.

Оба они, и отец, и сын, родились на каргалинской земле, она была их родиной. И это была их земля.

Работать Чудовы умели. Если верить данным, приведённым в характеристике сельсовета, их хозяйство считалось зажиточным. Да, они нанимали батраков, но так ведь и платили им за работу, и кормили их…

Однако, как следует из той же характеристики и протоколов допросов свидетелей, к февралю 1931 года бывший псаломщик Александр Чудов, означенный кулаком, уже не имел практически ничего. Его хозяйство за неуплату налогов было распродано, а его семью надлежало из Каргалов выселить. Именно за этим, очевидно, и прибыл инспектор УГРО Андрюшин в село Каргалы 26 февраля.

Собрав необходимые для высылки бумаги, инспектор заполнил сопроводительную анкету на высылаемую семью. Там перечислил всех членов семьи Чудовых. Кроме жены и четверых детей, указал и жившую в семье Александра Чудова его восьмидесятилетнюю тётку Марию Евсеевну Сперанскую – сестру его отца, вдову священника Ивана Сперанского, служившего в Каргалинской церкви в конце 1880-х годов и немало сделавшего в годы служения для своей паствы и для церкви.

Ещё инспектор указал, что Чудов, будучи псаломщиком, зарабатывал 1000 рублей в год. В графе о судимости написал: «Чудов судился 1919 г смомента прихода красных на 4 года за контр.», а об антисоветской деятельности в прошлом и настоящем: «в прошлом как духовенство и сичас всегда против и мероприятий и коликтивизации…».

В деле Александра Чудова сохранилась ещё одна анкета, заполненная уже в Ишиме 12 апреля 1931 года рукой другого инспектора НКВД (его подпись неразборчива), в которой сообщалось, что Чудов на службе в «армиях: белой, старой, Красной небыл…», участия в «Красной гвардии и Кр. партизанских отрядах» не принимал, не принимал он участия и «в восстаниях против Советской власти, бандах». Что его специальность – письмоводство, а в графе о состоянии здоровья сказано, что у Чудова больные лёгкие. Однако последней к делу приложена справка о состоянии здоровья Александра Ивановича Чудова, 48 лет (с ещё одной неизвестной подписью и без даты освидетельствования), в которой написано одно слово: «годен». К чему был «годен» бывший псаломщик и куда высылалась из Каргалов его семья, в деле не сообщалось…