Доченька

Какие бы ситуации в жизни у людей не случались, детей всегда, как говорила моя бабушка, жальче. Это и понятно. Маленькие уязвимы, не могут постоять за себя, бесхитростны и доверчивы. Слушая печальные истории о судьбах разных людей, мы под конец повествования нередко спрашиваем: «А что с детьми стало?» И услышав оптимистичный ответ, радуемся. Искренне. Так произошло и со мной, когда я узнала о судьбе 9-летней Машутки, которой после многочисленных страданий повезло обрести счастье – настоящую семью: любящих родителей и старших братьев.

                                              **Цыплёнок **

Беззащитность, хрупкость четырёхлетней девочки со светлыми волосами и голубыми, как небо, глазами, с болезненной затравленностью и какой-то безнадёжной тоской во взгляде Валентина Петренко не забудет никогда. Валентина Ивановна оказалась в центре «Согласие» неслучайно. Она, педагог одного из образовательных учреждений города, привела своих подопечных на консультацию к психологу. Уже на выходе, обмениваясь со специалистом прощальными фразами, обратила внимание на малышей, которых группой повели на обед. Машуля взглянула на Валентину… «Я до сих пор помню свои ощущения, – со слезами в голосе рассказывает Валентина Ивановна, – так сердце защемило при взгляде на неё. Она была как маленький цыплёнок – несчастный взъерошенный птенчик». Женщина спросила у работника центра про девочку и узнала о печальной судьбе ребёнка.

                                         **«Пропила ребёнка»**

– хлёсткая фраза как нельзя лучше характеризует родную мать девочки. Спившуюся молодую женщину суд одного из районов юга области лишил родительских прав. Из семьи Манюню забрали, когда ей было три года. Увидев, что девочка в резиновых сапожках на босу ногу в октябре ходит по улице и просит хлеба, соседи забили тревогу и сообщили в соответствующие службы. Её оформили в детдом. Некоторое время она там жила, затем объявилась двоюродная бабушка (сродная тётя мамы). Ребёнка ей беспрекословно отдали, поскольку родня. Однако пожилая женщина не всё учла. Поддавшись благородному порыву, она не посоветовалась с домочадцами, а муж был категорически против нового члена семьи. Спустя некоторое время женщина заболела, легла в больницу, а Манюню отдала в «Согласие». Через полгода забрала снова, но по прошествии двух недель привела её обратно, обвинив персонал заведения в том, что девочка крайне испорчена, распущена и страдает энурезом. «Воспитывайте и ходите за ней сами!» – крикнула неудавшаяся бабушка и оставила Машку в коридоре заведения в халатике, тапочках и дырявых колготочках. Не знаю, как вы, уважаемые читатели, а мне эта картина видится, как будто я сама была там в это время. И, признаюсь, комок стоит в горле.

Новая жизнь стирает старые привычки Супруги Петренко одногодки: Валентине Ивановне и Сергею Владимировичу по 45 лет. Взрослые сыновья (21 и 22 года) учатся в вузах. Мысли о третьем ребёнке не появлялись уже давно, поскольку, как мудро рассуждала Валентина, подходит время настраиваться на внуков. – После центра я пришла домой, стала что-то делать по хозяйству, а мысли только о ней, – делится воспоминаниями собеседница. – Подумала и решила поговорить со своей семьёй. Муж вообще чужих детей не особо любит. Но проникся историей. Захотел посмотреть на неё. Когда они оказались вместе, я ахнула – Маша очень похожа на мужа. Владимир предложил взять девочку в гости на субботу и воскресенье. За это время Петренко поняли, что не смогут отдать Манюньку обратно. Решили пойти в цирк. Но для начала сходили в магазин: купили пуховик и новые сапоги. Что и говорить, впечатлений и положительных эмоций у ребёнка хоть отбавляй. Она была счастлива. – Уходить не хотела, – вспоминает мама Валя, – а мы пытались ей объяснить, что обязательно возьмём её к себе, но надо оформить документы. Ребёнок до такой степени был не уверен, что его не обманут, что на пути в центр беспрестанно спрашивала, будем ли мы к ней хотя бы иногда приходить. Мы так и не дошли до «Согласия». Супруг её в охапку и обратно домой. Девочка удивляла новых родителей, но далеко не талантами или изящными манерами. Разговаривала Машка плохо: её воспитанием мало кто занимался. Вкусовые пристрастия не были разнообразными. «Как-то спрашиваю её, – говорит Валентина, – что хочешь покушать? «Пельмени». Сколько тебе положить? А она, мол, как всегда: два пельменя и бульон с хлебушком. Видимо, в той семье экономили на питании. Первое время она ела только то, что называется детсадовской пищей. А вот, к примеру, пиццу – отказывалась. Голубцы, окрошку – ни в какую. Думаю, потому что это была не знакомая ей еда. Первый год мы с ней всё пробовали. Ходили каждый день в магазин и покупали все рекламные шоколадки. Она и сейчас сладкоежка». В новой семье девочка стала ощущать любовь, заботу, её баловали, холили и лелеяли. Энурез прошёл как-то сам собой через полтора месяца. Полагаю, что все проблемы были чисто психологического плана. Получив внимание и родительский пригляд, Маша стала выправляться, расцветать. Спустя два месяца, она назвала Валентину и Сергея мамой и папой.

Угроза из прошлого Через полгода, как Маня обрела настоящую семью и стала привыкать к безоблачной детской жизни, на горизонте вновь появилась бабушка. Та самая – несостоявшаяся. Пришла в школу и объявила ребёнку, что она её настоящая кровинушка и что обязательно заберёт девочку к маме, которая то ли освободилась, то ли вернулась из очередного путешествия – в общем, появилась. Такой детской истерики в учебном заведении не видели никогда: девочка в голос рыдала и кричала, что никуда не хочет возвращаться. Что стало причиной приезда дальней родственницы и её повторного желания забрать ребёнка, никто не знает. Родной маме, как выяснили специалисты соцслужбы, малышка по-прежнему была не нужна. А так называемой бабушке тогда объяснили, что она поступает неправомерно и показали документ, где она написала отказ от Марии.

                                     **     Сегодня **

Приёмные семьи находятся на строгом контроле у различных служб. Их часто навещают, проверяют и т. д. У нашей Машеньки на этом сформировался свой «пунктик» – она не любит гостей. После визита «родственницы» ей кажется, что кто-то придёт и вновь попытается забрать её из уже ставшего родным дома. Однако познакомиться с героиней моего рассказа я очень хотела, и мы договорились с Валентиной встретиться на её работе. Благо, что Машутка часто после школы забегает к маме. Девчоночка впорхнула в кабинет и с разбегу обняла любимую мамочку, прошептав: «Я так по тебе соскучилась!» Мы познакомились. Я увидела раскрепощённого, общительного и очень симпатичного ребёнка в бордовом платье, с шикарными кружевами, в блестящих туфельках, с распущенными льняными локонами. Она рассказывала нам, как провела день: «Ой, мамуль, у меня такие красивые сапожки. А сегодня Клава пришла, а у неё маленькое пальтишко и большие сапоги – наверное, чьи-то. Мне её так было жалко, над ней все смеялись. Давай, мамочка, маленькие мои сапожки отдадим – ей они будут как раз». «Сострадает, жалеет других детей – это здорово», – пронеслось у меня в голове. Период нелюбви, голода и холода не сделали детскую душу чёрствой. Нашлись люди, которые не позволили Машкиному сердечку заледенеть. Трудно представить, что ещё два-три года назад она была замкнутой, с поздним развитием девочкой. Сегодня это маленькая звёздочка. В школе учится, правда, средне, но зато в танцах и спорте Маня блистает. – Кем Мария стала для вас? – задаю на прощанье вопрос. – Доченькой. И, наверное, второй молодостью, – чуть подумав, ответила Валентина. – Хорошо, что она у нас есть. Эта щебетунья, как и любой ребёнок, родилась, чтобы принести свет и радость в семью. И совсем не важно: в приёмную или родную.
Оксана Павлова. PS. Фамилии и имена героев изменены.