Если делать – так на все сто!

– Если вспоминать всю мою жизнь, то книгу можно написать, – улыбается Мария Федоровна.

В этой улыбке – и радость, что жизнь, несмотря на трудности, в общем-то сложилась: дети, внуки, правнуки, любимая работа.

И грустинка, что годы начинают напоминать о себе и пришлось-таки расстаться с коллективом, уйти, как принято говорить, на заслуженный отдых.

Этот коллектив – мы, редакция газеты «Тюменская область сегодня», а Мария Федоровна Матущак долгие годы трудилась корректором, поступив в свое время на эту должность еще в «Тюменскую правду». Ну да обо всем по порядку.

Истоки

Деревни Круглое, где в 1933 году в семье Федора Сергеевича и Анны Фадеевны Кожевниковых родилась девочка Маша, уже нет на карте Нижнетавдинского района. Отец служил фининспектором, ездил по деревням, собирал налоги, но, несмотря на эту его должность, главной в доме считалась мама. На ней держалось все хозяйство. А оно в ту пору было немаленькое (может, потому что единоличное – в колхозе не состояли): коровы, бычки, телочки, овцы, куры, да еще огород, работы хватало – от зари до зари.

Поэтому, как только дочка подросла, ей пришлось расстаться с беззаботной детской жизнью.

В 11‑12 лет на плечах девочки лежало обеспечение водой. А ведь это и попить, и помыть, грядки полить, скотину напоить. Мария Федоровна до сих пор помнит, как тяжело было полное ведро из колодца тянуть, потом по два ведра на коромысле тащить... Так хотелось, чтобы младший братишка Володя скорее подрастал.

Мама сама без работы не сидела и детей к тому же приучала. Летом развесит под навесом веревочки от пола до потолка, Маше задание – весь лук на них заплести, а сама на покос на весь день. Зимой этот лук в одеяла, на санки и в Тюмень – пешком, за 60 км. Шла по болотам через Тарманы, за день весь лук продаст, накупит макарон, других «городских» продуктов и – обратно, домой. «Как-то не боялась, – удивляется сейчас Мария Федоровна, – а ведь и волки в лесу были».

В нечастых промежутках между домашней работой Маше удавалось поиграть с соседскими ребятами: рыли в песке ходы-выходы, собирали цветные посудные черепки, играли «в дом». Слышит посреди игры: «Маня-а, дочка! Сходи к тете Дусе за сковородкой!» Подумает про себя: «Неохота!» Но все равно идет, потому что так надо, потому что мама велела. Может, оттуда берет начало и сила воли, которая пригодилась позднее.

Школа пришлась на военные годы. Не было ни тетрадей, ни карандашей. Единственный комплект учебников – только у учительницы. Писали на свободных страницах старых тетрадей, потом и вовсе на газетах. Чернила делали сами из свеклы или настаивали на воде сажу из дымовой трубы.

Училась Маша хорошо, четыре класса в родной деревне окончила, потом за полтора километра ходили с ребятишками в Александровку. Путь лежал лесом, как на грех – через два кладбища. Сначала жутковато казалось, потом попривыкли. В семилетке учеба тоже давалась легко, учителя не могли нарадоваться. Даже заводили споры между собой, каждый утверждал, что девочка выберет профессию, связанную именно с его предметом. И Васса Никоновна, учительница русского языка и литературы, поражаясь, как Маша с легкостью правильно расставляла все знаки препинания, уверяла коллег, что ее любимой ученице прямая дорога в литературу.

Окончив семь классов на «пятерки», Мария получила неожиданное предложение от директора школы остаться работать... учителем. Даже дух захватило от такого доверия. Но отец, зная цену образованию, настоял на том, чтобы дочь продолжала обучение в Тюмени. Хотя в те годы еще было в диковинку, чтобы деревенские уезжали далеко от дома, да еще учиться.

Молодая учительница

Педучилище, куда поступила Мария, находилось в центре Тюмени, а жила юная студентка за рекой, у тетушки: места в общежитии предусматривались лишь для приезжих из дальних городов. Учеба заканчивалась часов в десять вечера, и она одна по пешеходному мосту, по дороге на Парфеново, добиралась домой. Мало того что страшно было, так еще тетка не очень-то жаловала племянницу, немало слез пролила девчонка от обиды. Хорошо, что подруга по училищу предложила у них дома жить, Мария обрадовалась, готова была хоть на полу спать. Но нашлось даже место на сундуке. Хозяйка, тетя Люба, старенькая уже была, пускала квартирантов, хотя квартира небольшая – двухкомнатная, но как-то все помещались. Что называется, в тесноте да не в обиде.

На праздники Мария уезжала домой: где на попутках, где пешком. Как-то пришлось добираться на лесовозе – на площадке между кабиной и лесом. На ухабах бревна двигаются туда-сюда, того гляди, раздавят. Но Бог уберег. В те годы молодые специалисты после обучения должны были отработать по направлению облоно три года. Мария Федоровна с подругой поехала в Салехард. Там в окроно их определили в Красноселькупский район. Начинать трудовой путь пришлось в детском саду, а хотелось в школу. Не сразу, но определили подружек в небольшой поселок Ратта. И хотя из детского сада не хотели отпускать, все же отправились в неизведанные дали, лишь бы в школе работать.

Ехать пришлось по реке, а дело к осени, на воде уже появилась ледяная шуга. Лодкой-долбленкой управлял провожатый селькуп, тем не менее верткая «ветка», как именует такие лодки местное население, не раз зачерпнула воды.

А молодые учительницы уже успели периной обзавестись. Вся перина промокла, сушили потом долго. Ночевать пришлось на берегу, у костра, проводнику-то привычно, а девчонки все испростыли.

На беду в тот год до Ратты не доехал пароход, который вез керосин, мыло, спички, то есть все необходимые бытовые мелочи. Поэтому в клубе крутили по вечерам единственный оставшийся фильм «Трактористы», книги читали со свечкой. Лишь когда основательно лег снег, на нартах отправились в тундру, где катер на берегу выгрузил все, что не довез в Ратту. Романтика...

В молодости все неудобства нередко именно так и воспринимаются. Во всяком случае, ничего не могло испортить жизнь настолько, чтобы перестать любить ее.

В школе Мария Федоровна преподавала биологию, русский язык и литературу, на полставки подрабатывала в интернате. Весь день занят. Только привыкла, приходит телеграмма: отправляйте Матущак в Сидоровскую среднюю школу заведующей. Согласия никто не спрашивал. Возможно, сыграла роль опубликованная в газете статья о молодой учительнице. А заведовать школой – это ведь и ремонт делать, и печи топить, и с финансами управляться. Не говоря уже об учебном процессе.

Что касается ремонта, пригодился навык из детства: тогда еще, помогая родителям, научилась кирпичи из глины делать, настоящие, в формочках. Дом проконопатить тоже умела. Дрова для школьной печки заготавливали в тундре.

Заведование школой оказалось все же непосильной ношей для юных девичьих плеч и, «прикрывшись» молодым мужем, который как раз из армии с Курил возвращался, под предлогом, что он не хочет жить на Севере, уехала в Тюмень. Поскольку за мужем отправилась – отпустили.

Своя семья

С Алексеем Мария Федоровна сошлась, можно сказать, по старым обычаям, будучи еще на последнем курсе учебы. Они из одной деревни, семьи их давно знали друг друга. Его родные решили, что Алексею пора жениться. Он присмотрел Марию, а она позволила уговорить себя. Вот так просто.

Может, и жалела потом, да все как-то быстро получилось. Жили, как все, в 57‑м родился сын Сергей, потом дочь Татьяна. Сначала со свекровью кухню делила, потом и свой дом появился.

Десять лет Мария Федоровна проработала в школе № 11, опять же в Зареке, там у нее было три выпуска начальных классов.

Ученики до сих пор помнят ее, недавно в гости приходили, звонят время от времени. Не забыли свою первую учительницу. Значит, есть на то причины. Похоже, как мама в детстве научила делать на все сто, за что бы ни взялась, так и не умеет уже иначе.

Начну, говорит, не замечу, как увлекусь, и все хорошо получается. Вот и в этой школе работала с полной отдачей: приехала как-то комиссия из министерства, посетила ее урок чтения, так потом аж по радио Марию Матущак мастером своего дела провозгласили.

Когда с мужем дом решили построить, пригодились все строительные навыки, что сложились по жизни. Бревна сами строгали, дранку приколачивали, стены штукатурили. Алексей работал электриком, парень мастеровитый, одна беда – выпивал. Все потому, считает Мария Федоровна, что баянистом хорошим был: часто приглашали в компании, на свадьбы. Пока дети малые – терпела, так незаметно почти двадцать лет прошло. Все же развелись. Сыну на тот момент 16 было, дочери 12‑й шел. Чтобы в собственном доме с ребятишками остаться, пришлось отказаться от алиментов. Но не жалела о таком «договоре», просто бралась за любую дополнительную работу, чтобы ребят поднять.

Дело жизни

Еще до развода у Марии Федоровны появились проблемы с самочувствием. Врачи ничего определить не могли, это, говорили, у вас на нервной почве. Решила, что надо работу поспокойнее искать. А тут как раз объявление в «Тюменской правде»: требуется корректор. Было это в 1967 году. С той поры больше чем на тридцать лет Мария Матущак и связала свою жизнь с газетой. Долгие годы это была «Тюменская правда», последние 11 лет – «Тюменская область сегодня».

О компьютерах тогда еще не знали, поэтому корректоров в штате было в два раза больше, чем сейчас. Среди них числились и подчитчики, о чем в наши дни мало кто помнит.

– После школы мне даже понравилось корректором работать, – вспоминает Мария Федоровна. – Я люблю детей, но в школе один бесконечный процесс и нет чувства завершенности сделанного. А здесь каждый день газету выпустили, и есть чувство удовлетворения. Оказалось, что такой вот кропотливый труд мне даже по душе. Мы сидели в типографии на улице Первомайской, верстальщики и корректоры в одной комнате. Каждый день мы работали до часу ночи. Поэтому, можно сказать, жили в типографии: варили обеды, играли в свободное время.

Когда появились компьютеры, Мария Федоровна освоила премудрости работы с ними раньше тех, что помоложе был, хотя могла бы и не «париться», как сейчас говорят. Но хотелось работать дальше, а как без знания компьютера? Так что, несмотря на уже пенсионный возраст, трудилась наравне со всеми. А глаз, надо сказать, что алмаз: мало того что ошибки и знаки препинания поправит, но порой и по описанным фактам журналисту сомнение выскажет и окажется права. Причем скажет в такой форме, что даже не обидно, поскольку думает в первую очередь о деле.

О том, чтобы в газете все правильно написано было.

Когда провожали Марию Федоровну на отдых, она призналась: «Я еще долго газеты буду читать не как читатель, а как корректор». Немудрено. Столько лет посвятить любимой работе. Но дома есть и другое занятие: внуки Светлана и Санька, Ольга и Александр, но главное – правнуки. Ангелина пошла в первый класс, Савелию будет четыре, а маленькой Ульяне всего шесть месяцев. Вот оно, счастье-то! Спокойной и долгой вам жизни, Мария Федоровна!

Автор Людмила Филатова