Солдат войну не ищет

**Неизвестно, по какому такому принципу делила тогда афганская война людей на тех, кому остаться в живых, а кому навсегда сложить голову в горах и ущельях такой чужой и далекой страны. Видно, ангелы-хранители были у всех разные. Но ясно одно: кто-то свыше здорово оберегал тоболяка, рядового Динара Максутова.

Без единого ранения, целый и невредимый, он вернулся домой из афганского пекла.** Это сейчас он Динар Наильевич, а тогда, в апреле далёкого 1987-го, был безусым восемнадцатилетним юнцом, только что получившим специальность электросварщика в ГПТУ №11. Что он знал об Афгане? Знал, что идёт там война, что русские парни, в том числе и его земляки, выполняя интернациональный долг, помогают мирному афганскому народу в борьбе с моджахедами. Знал и про «черные тюльпаны», доставлявшие в Союз «груз-200».

Вот, пожалуй, и всё.

Солдат войну не ищет и не выбирает. Он ее не начинает, начинают политики. Солдат лишь выполняет долг перед Родиной. Динару довелось служить под самый «занавес». Попав в «учебку» в самую южную точку страны

– Кушку, понял, что дальше в его жизни будет Афган. Понял и настраивал себя соответственно. Максутов попал служить в батальон охраны Джелалабадского военного аэродрома. После обычной мирной жизни человеку сложно привыкнуть к войне с ее опасностями и лишениями, непросто адаптироваться к новой обстановке, где под ногами чужая земля, где воюют и стреляют совсем по-настоящему, где ломаются характеры и пересматриваются реалии. Но времени на адаптацию не было.

Аэродром располагался на южной окраине города, посадочная полоса длиной 1600 метров обеспечивала прием «вертушек» – рабочих «лошадей» нашей авиации и самолетов типа АН-12, АН-26. Аэродром Джелалабада был одним из самых обстреливаемых в Афганистане – рядом проходила дорога на Пакистан. Буйно растущая вокруг «зеленка» была чрезвычайно удобной для вражеских обстрелов. Патрулирование аэродрома велось батальоном круглосуточно. Задача авиации под «занавес» войны важна и ответственна: не допустить срыва вывода войск, обстрела уходящих колонн. Наносились также ракетно-бомбовые удары по огневым точкам, оставшимся базам и складам моджахедов. Силы авиации старались сорвать связь между отрядами оппозиции и подходами караванов с оружием. Аэродром берегли, как зеницу ока.

Афган удивил сибирского пацана величественной готикой гор, отсталостью и нищетой населения, которое, как в средневековье, обрабатывало землю мотыгами. Поразил контраст: афганцы очень бедны и одновременно страшно горды, душевны, приветливы и очень жестоки, добродушны, как дети, и хитры, как сам дьявол. Зимой из близлежащих кишлаков доносился запах эвкалиптовых дров, которыми топились печи. В редких письмах родителям в далекий Тобольск он, как и многие солдаты, не писал о настоящем местонахождении своей службы – дорожил покоем и здоровьем близких, умалчивал о трудностях. Писать часто не любил. А вот писем девушкам не писал вообще. Не успел еще встретить любимую…

Ночи в Афганистане холодны и темны. В одну из таких ночей (местное население как раз праздновало Новый год по своему календарю) случилась бомбежка аэродрома.

– Я ничего не понимал: что, где, откуда стреляют? Рвались душманские реактивные снаряды, пролетая над нашими головами в нескольких сантиметрах, разрывались где-то рядом с «вертушками». Аэродром охватило зарево, в воздухе стоял вой и свист. Было действительно страшно, – вспоминает сейчас Динар Наильевич.

Отряды моджахедов под конец войны были сильно измотаны, но всё-таки продолжали еще «огрызаться и щетиниться». Снаряды рвались, но ни один не попадал в цель. И люди, и авиационная техника оказались целы. Это ли не счастье – выжить в таком огненном аду? А то, что это был действительно настоящий ад, бывший воин-афганец и не скрывает.

Все человеческие достоинства и пороки Афганистан обнажал, каждого просвечивал, как рентген, всё раскладывал по своим полочкам. Люди здесь проверялись на стойкость и выносливость. Хотя Максутов не принимал прямого участия в крупных военных операциях – непосредственном взятии банд моджахедов, но свой воинский долг выполнял с честью и рисковал не один раз. Взять, к примеру, ту же доставку воды на БМП для наших бойцов, сосредоточенных на горных высотах. Сколько раз приходилось Динару вместе с другими ребятами из охраны аэродрома доставлять по горным дорогам живительную влагу. Риск здесь был очевидный. В любую минуту можно было подорваться на вражеской мине, сорваться в пропасть. Но кто-то свыше оберегал и хранил тобольского солдата, а вместе с ним и его сослуживцев. Вот только приятеля его, Андрея, практически земляка – с Урала, сберечь не смог. Спали пацаны в одной палатке, рядом. Но вот ушел однажды Андрюха на «боевое». И не вернулся. Подорвался на «лягушке»…

15 февраля 1989 года дикторы Центрального ТВ и Всесоюзного радио объявили: «Сегодня границу с Афганистаном, проходящую по понтонному мосту через реку Аму-Дарья, пересек последний советский солдат».

Среди последних был и Динар.

Полтора года прослужил в ДРА Динар Максутов. Имеет награды. К сожалению, жизнь сложилась так, что воинских фотографий у солдата не осталось. Но цепкая память не даёт забыть тех, кто был тогда рядом. И никогда не даст забыть. Такое не забывается. Не вычеркивается, как бы ни складывалась жизнь. А о том, была ли та война бессмысленной или необходимой, сегодня, через двадцать с лишним лет, Динар Наильевич судить и делать выводы не берётся.

У простого солдата в Афгане год не шел за три, не было у него двойной зарплаты и доступа к полковым складам, не вывозил солдат с той войны барахло чемоданами и столь дефицитную по тем временам технику и аппаратуру, не шуршал «зелеными». Лишь раннюю седину и непреходящую боль в сердце дала ему эта война.

…«Гражданка» немало помотала бывшего воина. Был в его жизни и северный город с попыткой устроить там жизнь, и рождение троих детей, и любимая работа водителя, и много еще чего было. Сейчас он… отец-одиночка. Два года назад трагически погибла жена. Живет в общежитии с тремя детьми, старшему сыну 17 лет, младшему – четыре. Есть еще и шестилетняя дочка. Одна комната, всего 15.7 квадратов. Кухни нет вообще. Три с лишним квадрата на каждого. Не густо. Работает водителем на «маршрутке». В принципе, не жалуется. Может, что и положено, да толком и не знает. Он не из тех, кто жужжит изящной словесностью и обивает высокие пороги, стуча себя в грудь. Правда, собрался всё-таки сходить на приём к главе администрации города по поводу жилищных условий. В первый раз собрался. Но это, скорее всего, друзья настояли. Каким будет результат от встречи с мэром, время покажет.

Где ты, его ангел-хранитель? На войне сберёг, помоги и в мирной жизни!

Светлана БИРКОВИЧ