Энергосбережение: эффект и эффективность

Текст Василий Волков

Директор НИИ энергетики и энергосбережения нефтегазового комплекса, доктор технических наук, профессор ТГНГУ, академик АЭН РФ, заслуженный энергетик РФ Виталий Алексеевич Шпилевой - автор 160 статей и 8 монографий. Десять лет назад в качестве научного руководителя он участвовал в разработке «Концепции энергосберегающей политики Тюменской области» и «Основных направлений энергосбережения в Тюменской области». Точка зрения учёного на проблемы в сфере энергетики во многом не совпадает с общепринятой.

-Усилия властных структур сегодня направлены на реализацию трёх взаимосвязанных документов, принятых в конце прошлого года: «Энергетической стратегии России 2030 года», федерального закона «Об энергосбережении..» и распоряжения правительства «План мероприятий по энергосбережению…». Насколько, на Ваш взгляд, достижимы цели и задачи, поставленные перед обществом?

-В том, что документы важные и нужные, сомневаться не приходится. Проблема расточительности ресурсов - для России действительно важнейшая. Но у меня вызывает сомнения возможность снижения в ближайшие 10-15 лет энергоёмкости ВВП на 40% по сравнению с 2007 годом. И вовсе не потому, что таких резервов нет. Всё зависит от того, насколько намеченные меры будут подкреплены организационно и материально. По экспертной оценке авторитетного в России Центра по эффективному использованию энергии, на меры по повышению энергоэффективности необходимо дополнительно инвестировать около 350 млрд. долларов США «длинных денег». Только за счёт бюджетных средств это нереально. Надо создавать мотивации как у бизнеса, так и самых широких слоёв населения. Прошло достаточно времени с момента вступления в силу названных выше документов, но до сих пор они не подкреплены всеми необходимыми подзаконными актами и постановлениями, а также ресурсами для их реализации.

Дело в том, что, начиная с 1992 года, на федеральном уровне был принят целый ряд документов, направленных на формирование механизмов государственной политики энергосбережения. Важнейшие из них - Постановление Правительства РФ «О неотложных мерах по энергосбережению», Концепция энергетической политики России» (1992), Указ Президента и Постановления правительства №1006 и 1087 (1995), закон «Об энергосбережении» (1996), Указ «О государственном надзоре за использованием энергетических ресурсов…» (1997), целевая программа «Энергосбережение России» (1998), целевая программа «Энергоэффективная экономика» (2001), «Энергетическая стратегия России до 2020 года» (2003), Указ №889 (2008). Однако, несмотря на принимаемые меры, энергоёмкость экономики России оставалась стабильно высокой: в 2,3-3,1 раза выше уровня развитых стран.

Почему не удавалось достичь намеченных целей? Причин не одна. Среди главных – недостаточная поддержка принятых документов организационными мерами и финансовыми ресурсами. Так, первая попытка системного подхода и организованного процесса энергосбережения была предпринята в целевой программе «энергосбережение России» (1998). Основной упор в этой программе делался на энергосбережение в топливно-энергетическом комплексе, жилищно-коммунальном хозяйстве и в энергоёмких отраслях промышленности. Предполагалось в 1998-2000 годах сэкономить 60 млн. тонн условного топлива. По официальным данным, задания, определённые в программе, были выполнены менее чем на 50%. Одной из главных причин такой ситуации явилась слабая проработка рыночных механизмов привлечения средств для реализации первоочередных энергосберегающих проектов. Прямая поддержка из федерального бюджета за три года составила чуть более 20 миллионов рублей вместо первоначально предусмотренных 2,55 млрд. (в ценах 2000 г.).

Аналогичная целевая программа была разработана в то время и в Тюменской области, для поддержки её реализации учреждён межотраслевой фонд энергоэффективности. Но прокуратура признала создание фонда незаконным. Он был упразднён. Намеченные мероприятия в большей части остались нереализованными. Как и в целом по России. Пропагандистские мероприятия и локальные эксперименты, проводимые сегодня, необходимы, но явно недостаточны. Для активизации организационной и управляющей деятельности по энергосбережению и повышению энергоэффективности в Тюменской области представляется целесообразным учреждение межотраслевого внебюджетного фонда энергосбережения и создание общеобластной или территориальных структур мониторинга и управления энергоэффективностью при администрациях территорий.

-Знание и учёт прежних ошибок не мешает делать новые. Какие «подводные камни» Вы видите сегодня?

-Меня настораживает несколько одностороннее внимание к энергосбережению. Доля затрат энергии в себестоимости продукции составляет в среднем по России около 13%: в добыче углеводородов – 4,5-5%, в обрабатывающих отраслях – 15-18. Доля затрат на сырьё и материалы в два – два с половиной раза выше. Почему не уделяется такого внимания снижению материалоёмкости и вторичной переработке сырья? На их производство тоже затрачивается энергия. Экономический эффект может быть не меньшим. То есть надо бы вести речь в целом о ресурсосбережении. Расточительность - проблема для России не новая. Ещё в девятнадцатом веке император Александр третий говорил о том, что экономика должна стать экономной. В двадцатом веке эту мысль озвучил генеральный секретарь ЦК КПСС.

Настораживает прежде всего то, что для повышения заинтересованности в энергосбережении, согласно господствующему сегодня мнению, надо повышать цены на энергоносители и электроэнергию до уровня Евросоюза и США. Такие выводы высказываются экспертами Всемирного банка реконструкции и развития, которые готовили анализы по энергоэффективности Российской экономики накануне выхода законов «Об энергосбережении…» (1996 и 2009 гг.). Такое же условие выдвигается для вступления в ВТО. Некоторые российские эксперты предлагают скачкообразное повышение цен.

Почему, по мнению целого ряда авторитетных экономистов, среднемировой уровень цен на электроэнергию и энергоносители не будет стимулировать рост энергоэффективности? Да потому, что снизит инвестиционную привлекательность большинства отраслей. Мировая практика показывает, что рост энергоэффективности обеспечивается, прежде всего, за счёт технического прогресса и намного в меньшей доле за счёт специальных мер. Выиграют только компании, действующие в сфере добычи углеводородов, в которых уже технический уровень довольно высокий. В целом же наша экономика по техническому уровню соответствует параметрам развитых стран на 15%. Существовал разрыв между СССР и Западом, но он не был столь значительным. Те, кто начинал рыночные реформы, надеялись, что к нам, как в Китай, потекут инвестиции и новые технологии. Этого не произошло. Наоборот, капиталы начали «убегать» из страны. Это и привело, по сути, к техническому отставанию России, не позволило в том числе повысить энергоэффективность до ожидаемого уровня, несмотря на усилия властей в этом направлении.

Россия находится в более суровых климатических условиях, чем страны Европы и США. Производители и потребители у нас нередко разделены огромными расстояниями. Чтобы жить и что-то производить, мы должны строить более тёплые помещения, нести большие затраты на их отопление, больше тратить на перевозки. Даже если мы выйдем на равный с США технический уровень, доля энергозатрат в ВВП с учётом природно-климатического фактора у нас будет выше приблизительно в 1,8 раза.

Да, у нас худшие природно-климатические условия, но в то же время - огромные запасы топливно-энергетических ресурсов. Более низкие цены на них в определённой степени позволяют выравнивать экономические условия хозяйствования. Надо, конечно, позаботиться о привлекательных условиях налогообложения, снизить уровень коррупции, обеспечить защиту инвестиций и предпринять другие организационные меры. В условиях рынка другого пути привлечения инвестиций нет, капиталы уходят туда, где им комфортнее. Резкое повышение цен на энергию и энергоносители приведёт к дальнейшему ухудшению инвестиционного климата и деградации целого ряда отраслей, кроме добывающих. Россия продолжит движение по пути превращения в сырьевой придаток развитых стран со всеми вытекающими отсюда последствиями, такими, как бедность, вымирание и отток населения.

В связи с этим вспоминаются высказывания двух политических деятелей Великобритании по отношению к России. Уинстон Черчиль сказал: «Мы дадим им ложные идеи, и они сами себя погубят». Маргарет Тэтчер заявила, что в России в конкурентоспособных отраслях может быть занято не более 15 миллионов человек. На момент распада СССР Россия обладала значительным научным и техническим потенциалом. При ускоренной модернизации, как и Китай, могла бы обеспечить конкурентоспособность своих товаров на мировом рынке. Но такого геополитического и экономического конкурента Западу иметь невыгодно. Если китайцев при переходе к рынку консультировал один из теоретиков НЭПа, нобелевский лауреат Василий Леонтьев, то у нас рыночные реформы шли по рецептам других заокеанских экспертов, сумевших внушить власть предержащим ложные идеи. Даже недавняя реформа электроэнергетики проводилась по варианту американской компании «Эфрон», признанному в самих США неудачным. Теперь премьер-министр Путин обращается к олигархам с экрана телевизора, почему, мол, не строите новые генерирующие мощности, согласно тем обязательствам, которые вы принимали, когда вам передавались фонды. Хотя такой финал был изначально предсказуем и о нём предупреждали в своё время видные российские специалисты в области энергетики.

-Так, может быть, не стоит заниматься специально энергосбережением, достаточно создать условия для притока инвестиций и технического перевооружения экономики?

-Сам термин «энергосбережение» не совсем точен. Процесс производства и потребления тепловой и электрической энергии одномоментен. Запасти впрок её невозможно. Речь может идти только об экономии энергоресурсов. Во многих случаях под энергосбережением подразумевается борьба с обыкновенной бесхозяйственностью. Это когда парят трубы теплотрасс, днём горят фонари и так далее. Для устранения таких потерь не требуется особых затрат. Куда большие потери возникают из-за изношенности сетей и отсталости технической базы в ЖКХ. На её перевооружение выделяются немалые средства из бюджета. Власть должна контролировать, насколько предложенные проекты соответствуют требованиям энергоэффективности.

Доходы, полученные в результате мер по энергосбережению, не должны облагаться налогами или облагаться по льготным ставкам. Они не должны изыматься в конце года у бюджетных организаций, с тем, чтобы их можно было использовать на поощрение работников. Словом, надо создать условия, когда заниматься энергосбережением станет выгодно. Тогда возникнут сервисные компании в этой области. Энергосберегающий сервис превратится в нормальный выгодный бизнес.

Нам надо научиться считать деньги и в технической политике исходить из экономической целесообразности, а не из тех идей, которые нам достались из прошлого или внушают западные эксперты. К примеру, считалось, что чем больше мы процессов электрифицируем, тем выше поднимем производительность труда. Для многих и сегодня это непреложная истина. Но ведь электричество - самый дорогой вид энергоносителя. Американцы умеют считать деньги, поэтому в США в нефтедобыче в структуре потребления энергии электрическая, выработанная на крупных электростанциях, занимает всего 5-6%. В России – 95%. А действительно, зачем тянуть дорогостоящие линии электропередач на большие расстояния, когда на промыслах имеются нефть и газ, из которых можно вырабатывать и тепловую и электрическую энергию в нужном количестве. Кроме того такая децентрализация энергоснабжения позволяет повысить его надёжность, эффективно использовать попутный газ, который нередко просто сжигается в факелах. Наши нефтяники не спешат переходить на автономные источники питания даже на новых промыслах, потому что в проектах обустройства этого не предусмотрено и в силу инерции мышления. Подобных примеров можно привести ещё немало.

В словаре Даля смысл слова «управлять» разъясняется как «направлять и поправлять». Если принятые в конце прошлого года документы позволят создать рыночные механизмы регулирования экономических процессов в нужном для общества направлении, значит, удастся сберечь ресурсы, повысить конкурентоспособность отечественной продукции.