Музыка, извлеченная из хрусталя

Участники «Хрустального трио» считают, что магия музыкального стекла до сих пор не разгадана.

«Хрустальными» мелодиями музыкальных инструментов из стекла наслаждались еще при королевских дворах и в аристократических салонах XVIII века. О чудесном звучании хрустальных инструментов слагали сказки. Но завершилась эпоха барокко, и вместе с ней надолго вышли из моды и инструменты из поющего хрусталя. Чтобы возродить былые секреты, современным музыкантам приходится идти путем проб и ошибок.

Десять лет назад новосибирский музыкант Игорь Скляров впервые услышал звучание стеклянной арфы в Венеции. Ее нежный поющий звук долго не отпускал его, и по возвращении домой он решил воссоздать этот, с виду простой музыкальный инструмент. Надо было всего лишь подобрать бокалы по размеру так, чтобы общий их строй составлял музыкальную клавиатуру. Но внешне простая по форме, задача никак не хотела решаться. Оказалась, что обычные бокалы не дают всей полноты и гармоничности звучания. Для хрустальной музыки требуется особое стекло, секретами изготовления которого сейчас владеют очень немногие.

Прошло несколько лет, и однажды, как в рождественской сказке, случилось чудо: в Германии Игоря познакомили с талантливым мастером и музыкантом, увлеченным игрой на стеклянных музыкальных инструментах, - Сашей Реккертом. Именно он стал автором стеклянной арфы и веррофона (разновидности хрустальной гармоники) для российских музыкантов. Нашлись и сподвижники среди однокурсников по консерватории. Свой ансамбль они назвали «Хрустальное трио». Игорь Скляров в нем играет на стеклянной арфе, Владимир Попрас - на веррофоне, Владимир Перминов - на пан-флейте.

Выступление «Хрустального трио» в Тюмени было первым из нового цикла «Необыкновенный концерт», который наша филармония начала в этом сезоне. В этой серии будут представлены музыканты, исполняющие произведения в непривычном стиле или играющие на необычных инструментах.

Особый тембр звучания стеклянных музыкальных инструментов прекрасно ложится на сочинения классического репертуара. В первом отделении концерта прозвучали произведения Вивальди, Баха, Моцарта, Сен-Санса, Бетховена, Дворжака. Но классика в таком неклассическом переложении звучала совсем по-особому. В мелодичности хрустальной арфы то отчетливо слышалась капель, то угадывался легкий шелест падающего снега, то чувствовалась нежность наступающей весны, хруст первых льдинок, жесткость трескучих морозов. Звуки не были таким напористыми и «прорисованными», как в симфоническом оркестре, они скорее напоминали первый морозный узор на оконном стекле.

Необычно звучал и «Лебедь» Сен-Санса. Это была не птица из плоти и крови, а некая зыбкая мечта, ее легкая загадочная аура. Каким-то неземным воспринимался и образ бетховенской «Элизы». Складывалось впечатление, что музыка звучит сама по себе, что она обладает особым гипнотическим свойством (стеклянную арфу во времена Моцарта действительно использовали медиумы, когда хотели ввести человека в легкий транс).

Во втором отделении концерта музыканты позволили себе немного отступить от привычных канонов классики. В произведениях русских композиторов Лядова, Мусоргского, Чайковского «Хрустальное трио» только приоткрыло шкатулку музыкального юмора, подготовило зрителей к восприятию парадоксальных сочетаний в искусстве.

В качестве обещанного в начале концерта сюрприза была разыграна пьеса под названием «Стоканьола» на музыку Дмитрия Шостаковича. Возвышенные звуки стеклянной арфы в ней зазвучали игриво, а глубокий и нежный голос веррофона превратился в заунывный голос старой уличной шарманки. В этой завораживающей ярмарочной какофонии не хватало только не совсем трезвого голоса третьего, и его музыканты, смеясь, извлекли не из басовых труб пан-флейты, а из... горлышек трех, наполненных водой бутылок. Музыкальную шутку зрители восприняли «на ура».