Врач лечит не болезнь, а душу человека

Я врач-терапевт с большим стажем работы, мне 72 года. Случайно узнала ужасную новость про врачей Абалакской и Бизинской больниц. Она повергла меня в шок и навела вот на какие мысли.

После окончания 3-го Московского института я была направлена в г. Белозерск Вологодской области. В моём ведении было терапевтическое отделение, семь участковых больниц и три медпункта. Я числилась главным терапевтом района. Приходилось много разъезжать, порой с бригадой врачей осматривать больных на дому, тяжёлых пролечивать в терапевтическом отделении. Тем, кто жил рядом с больницей, разрешалось на ночь уходить домой, т.к. там корова, дети, внуки…

Лечение в больнице длилось долго, например, с гипертонией лежали по 21 дню. И когда больным становилось легче, мы отпускали их на выходные вдохнуть домашнего воздуха, посмотреть на обстановку. Возвращались они в понедельник отдохнувшими, в них появлялась какая-то уверенность, и дальнейшее лечение шло гораздо легче. Постепенно стали сокращаться дни их пребывания на больничной койке.

Ещё великий хирург Пирогов, отец военно-полевой хирургии, говорил, что, если больной попросил зеркало, это уже успех в лечении. Надо срочно отпустить его хоть на сутки домой, а если кашу его съел другой человек, которого домой не отпустили, - да это во благо ему.

Затем я работала в санатории Министерства обороны СССР, вела офицерский корпус. Дважды поправлял своё здоровье в это время маршал Дмитрий Фёдорович Устинов и был очень доволен лечением. А с 2002 года началась моя работа в районной больнице, где главным врачом был Александр Петрович Тайшин. В поликлинике я была единственным терапевтом, поэтому выезжала на ФАПы, в участковые больницы. То одна, то с бригадой врачей летала в Заболотье. Налаживала отношения с персоналом, старалась помочь и фельдшерам, и участковым врачам.

Абалакская больница к тому времени стала показательной. Осмотрев больных в поликлинике, в больнице, Геннадий Андреевич Рожков тактично, с большим уважением говорил: «Роза Ивановна, надо ещё посмотреть инвалидов, участников войны на дому». И мы ехали, осматривали, назначали лечение.

Лечение мог назначить и сам Геннадий Андреевич. Он настолько уже в то время был эрудированным, грамотным врачом, что я училась у него такту, подходу к больным, особенно старшего поколения. Он говорил: «Люди в возрасте нуждаются не только в лечении, но и в общении. Расспросите их о жизни, их нуждах». Я благодарна ему за это.

Благодаря его заботе о людях, мы как-то быстро наладили контакт с инвалидами войны, ликвидаторами чернобыльской аварии, ветеранами боевых действий в горячих точках, «афганцами» и др. Нашли общий язык с работниками соцзащиты. Наши ветераны пролечивались в санаториях Тюмени, Сочи, Ялуторовска, получали машины. Во всех больницах были организованы койки для этой категории больных, в том числе и в Абалакской. Главы сельских территорий быстро откликались на просьбы врачей помочь в ремонте протекающей крыши или покосившегося забора. Я благодарна бывшему главе районной администрации А.П. Решетникову за то, что он ходатайствовал перед областью о строительстве дома для ветеранов в Башковой, и дом был выстроен. По всей России тогда Министерством здравоохранения было разреше- но отпускать больных домой на ночь или выходной день, если в это время нет капельниц, внутривенных вливаний, а таблетированные препараты можно выдать больному на руки. Если его здоровье позволяет добраться до дома, можно и отпустить. Тогда он вернётся в палату повеселевшим, словно с выросшими крыльями.

Великий терапевт Мудров говорил, что, если при разговоре с врачом больному не станет лучше, это уже не врач. А Геннадий Андреевич – врач от Бога. Врач с большой буквы. Он понимает людей. Сам живёт в селе и знает, что у больного тело лежит в больнице, а душа – дома. Если ещё и дома не всё в порядке, то его нервы напряжены, как гитарная струна, и лечение не идёт на пользу. Вот тогда бюджетные деньги уходят вне куда, ведь самое дорогостоящее лекарство проходит транзитом в землю.

Врач лечит не болезнь, а душу человека. Так поступает и Геннадий Андреевич Рожков. Он это делает из сострадания, а не корысти ради.

Заканчивая свои размышления, я прошу прокуратуру отозвать дело на Геннадия Андреевича Рожкова и Сергея Анатольевича Козлова. Пусть с ними разберутся руководители областной больницы №3.

Р.И. Kривозубова