...И всё летят к нам с фронта треугольные листки...

(Продолжение. Начало в № 23 от 20 марта) 18 ноября 1943 года

Здравствуй, звездочка моя путеводная! Получил твое письмо недели две назад. Идут непрерывные бои. Эскадрилья пополняется новыми летчиками. Из старых опытных пилотов осталось немного. На питание жаловаться не приходится. Понимаем, как трудно теперь в тылу. Продовольствием армию надо обеспечить да и самим выжить.

Держитесь! Враг еще силен. Помните об осажденном Ленинграде. Там еще труднее, чем вам и нам. Там рабочие получают всего по 250 граммов хлеба, да и тот суррогатный. Служащие, дети и старики получают по карточкам всего по 125 граммов.

Все мы надеемся, что положение изменится, а сейчас надежда только на «дорогу жизни» через Ладожское озеро.

Ну да ладно. Ты все это знаешь не хуже меня. До свидания. Будем ждать встречи. Володя. 22 декабря 1943 года

Друг далекий, незабвенный, здравствуй!

Долго не писал. Почти два месяца лечился в прифронтовом госпитале, а потом навалилась работа. Ребята теперь улетают далеко. Гонят фашистов. Однако, блокада Ленинграда еще существует, но мы ждем, что она со дня на день будет ликвидирована. Вокруг города с каждым днем идут жестокие бои.

Писать нет возможности. Вокруг дым, грохот, взрывы. Надеюсь выжить и вернуться домой. До свидания! Владимир.

11 января 1944 года

Все мы живем одной наде ждой – быстрее посчитаться с фашистами, вернуться домой… Об этом мечтал и мой чудесный друг, разведчик Миша Лунев. Почти два года мы были рядом друг с другом. Только он – в конной разведке. Правда, их взвод ушел на несколько километров вперед, но это в редкие минуты отдыха не мешало нам встречаться. Однажды после такой встречи Миша возвращался к своим и встретил двух молодых немецких солдат, но они были безоружными и разведчик привел их в свой эскадрон. Погода 31 декабря была пакостной. Я сидел в землянке и писал для друга стихотворение. Он в прошлую нашу встречу рассказывал сон: будто был дома, и мама спрашивала, как ему живется – можется. Вошел заместитель командира, присел около меня и тихо сказал: «Вечером погиб Миша – твой друг. Разведчики послали своего товарища за тобой, поезжай, простись».

Через полчаса мы были на месте. Миша лежал на самодельных носилках и был таким же, как всегда. Только заострились черты лица.

Я не стеснялся слез, да не один я. Болота, болота, болота, За каждую кочку бои, И молча в отчаянных ротах Друзья умирают мои.

В тот миг пришли на память слова фронтового поэта Сергея Орлова, которые я списал у него после выступления в нашей эскадрильи. После похорон я шел и думал, как же я напишу родным Миши письмо. Пусть проклята будет война! Извини. До свидания. Владимир.

23 февраля 1944 года

Здравствуй, мой далекий друг!

Не писал больше месяца. За это время все мои мысли были сосредоточены на выполнении приказов командира. Полк продвинулся ближе к Прибалтике. Ты уже, наверное, знаешь, что блокада была прорвана 27 января. Начиная с утра 26-го, мы ждали этого часа с минуты на минуту. И вот, наконец-то, услышали по радио голос Юрия Левитана.

«Наши войска отбросили группу армии «Север» далеко на Запад. Закончилась блокада Ленинграда.» Сегодня написал родным своего друга и послал письмо – песню «Разговор матери с сыном». Скажи, сынок, скажи, родной, Скажи, казак мой молодой, В какую даль, в какой огонь Тебя носил казачий конь? Я, мама, был в таком огне, Что опалил он сердце мне, Он жег в груди, но ты прости, Мне слов об этом не найти! Не буду до конца писать слова. Приеду домой – споем. Будь здорова. Владимир. 20 июля 1944 года Здравствуй, дружок мой! Писать нет времени. Надо успеть подготовить самолеты к боевым действиям. Поздравь. Как участники обороны Ленинграда все наше подразделение, в том числе и я, награждены медалью «За оборону Ленинграда».

Давно нет писем из дома. Все ли там в порядке? Беспокоюсь. Напиши, пожалуйста. До встречи. Владимир.

7 января 1945 года

Здравствуй, дорогой мой дружочек!

Извини. Я давно лежу в госпитале. Вновь контузия и пустяковое ранение. На днях выпишут и буду добираться до своей родной части. Чувствую, победа наступит совсем скоро. Эх, как бы дожить бы. Потери наши велики, но теперь все, от солдата до генерала, полны решимости встретить окончание войны на территории врага. Передавай привет родным и знакомым. До встречи. Володя.

Послесловие

Владимир Федорович вернулся домой зимой 1945 года. Работал в Доме культуры, райкоме партии. Женился на Катюше Романовой. Вместе с женой Екатериной Ивановной воспитали они четверых детей. Всю жизнь он посвятил любимому делу: преподавал уроки музыки в Бердюжской средней школе.