Где усердие, там Бог

Сегодня, в День Крещения Руси, чтим память святого князя Владимира и гостим в Абалакском монастыре

28 июля отмечается День Крещения Руси, являющийся одним из самых важнейших культурных событий в истории Древней Руси, положивший конец язычеству и начало христианству.

В этот день, по благословению Патриарха Кирилла, в храмах и монастырях всех епархий Русской Православной Церкви будет совершён колокольный звон. В колокольную ораторию, наверняка, органично впишется и голос колокола «гласности», отлитого на средства, собранные журналистами нашего региона. К православным христианам сегодня себя причисляет большинство жителей нашей необъятной страны, в их числе и я. Но у многих из нас, живущих в миру, вовлечённых в круговерть дел и событий, общение с Господом ограничивается таинством крещения. В лучшем случае мы лишь по большим праздникам заглядываем в церковь. В худшем и этого не происходит. Процент воцерковлённых христиан в России пока не высок. Хранителями истинной веры, на мой взгляд, являются монастыри, своеобразные духовные крепости. И потому мой путь лежал в Абалакский Свято-Знаменский мужской монастырь, к которому имею особую душевную расположенность и после посещения которого испытываю чувства ни с чем не сравнимые, будто крылья вырастают.

Сегодня монастырь возрождается и благоустраивается. Правительство Тюменской области финансирует ремонтно-реставрационные работы на Свято-Знаменском и Никольском храмах. Завершены работы на колокольне и церкви преподобной Марии Египетской, которая распахнула свои двери перед многочисленными прихожанами и паломниками, именно здесь теперь ведутся службы, сюда же перенесена и главная святыня монастыря – один из списков Абалакской иконы Божией Матери. На средства монастыря и епархии ведётся строительство храма-часовни в честь новомучеников и исповедников Российских. Но на этот раз я поставила перед собой задачу: рассказать не о храмах монастыря и не о чудотворной иконе, а о людях, обитающих за монастырскими стенами, для которых таинство крещения намного больше, чем простая формальность.

В монастырской обители они укрылись от суеты мирской. Но этот самый внешний мир то и дело даёт о себе знать. Монастырь принимает сотни, а может, и тысячи прихожан, паломников, туристов и любопытствующих журналистов вроде меня, причём принимает гостеприимно, ведь в земном доме Господа рады всем, кто приходит со светлыми помыслами в надежде постичь истину, найти успокоение измученной душе, обрести духовные «костыли», опираясь на которые легче будет пройти земной путь. Для туристов послушники монастыря проводят экскурсии (для них это одна из форм послушания). Паломники, приехавшие в Абалакский монастырь на несколько дней с намерением посетить Богослужения, исповедаться, причаститься, расселяются в монастырской гостинице с трёхразовым питанием (и всё это за 500 рублей в сутки). По желанию гости монастыря могут поучаствовать в хозяйственной жизни: поработать во славу Божию, как это делают трудники, на уборке территории, на прополке клумб, принять участие в общестроительных работах и т. д.

В монастыре у меня спросили только имя. Этого было достаточно, чтобы принять меня. Допущена я была даже в святая святых – на первый этаж братского корпуса, где подпиталась мудрыми изречениями, взятыми из святых писаний, которые помогают монашествующей братии и иже с ними удерживать высокую духовную планку.

Трудник

Александр всю ночь проработал в свечном цехе, собственноручно изготавливая свечи, которые потом зажгут в храме. Я встретила его отдыхающим у монастырского прудка. Вид у трудника Александра был весьма благообразный. И я терялась в догадках, как он здесь оказался.

– Моя история ничем особо не примечательна, – сказал трудник, приглашая меня присесть на скамейку. – В миру у меня осталась семья. С женой разошёлся перед тем, как собрался уходить в монастырь, чтобы всё было по-честному. Она – хороший человек, и мне меньше всего хотелось бы, чтобы она страдала. В плане материальном обеспечена, у неё своё дело, и занимается она им с воодушевлением. Детей мы вырастили, всем дали образование. Сегодня они самодостаточны, говоря на мирском языке, неплохо «упакованы», так что вполне могут обойтись без меня. Но связи с детьми я не теряю. То они меня навестят, то я их.

– Но ведь должен же был быть какой-то особый толчок, повлиявший на ваше решение?

– Каждый человек должен быть востребован, его деяния должны быть кому-то нужны. В миру я перестал ощущать эту востребованность. Семья вполне могла обходиться без меня. Государству в свои 51 я уже не был нужен, хоть и освоил порядка десяти профессий. Посмотрите объявления, кругом требуются специалисты в возрасте до 35 лет со знанием компьютера. Да и невмоготу мне стало жить в миру, где всё пропитано пороком, где человек способен за копейку заложить ближнего своего, где девушка, идя на выпускной вечер, в одной руке держит сигарету, а в другой – пиво, где русский человек спивается или его спаивают. Спасение я нашёл за монастырскими стенами.

Александр в монастыре почти год. Через какое-то время он станет послушником. Он нашёл своё место в жизни. Проводит время в послушании, причём любая работа, выполняемая во славу Божию, для него, словно песня. Молится трудник Александр вместе с другими за родных и близких, земляков, соотечественников, за правителей, за всю Русь-матушку. И искренне верит, что доколе в монастырях и в храмах будут возноситься молитвы, крепко будет наше Богоспасаемое Отечество.

В пруду весело плескались караси, ожидая угощения. Говорят, здесь когда-то был святой источник, и водицу из него местным жителям раздавали по стаканчику, словно целительный бальзам. Теперь он годен только для карасей. Я оставила Александра у пруда. У меня ещё были впереди встречи.

Послушник

Александр – статный молодец. «Ну разве выйдет из него монах?» – невольно проносится в голове. Но первое впечатление бывает обманчивым. Александр год прожил в монастыре трудником, и уже три года является послушником. Если на то будет воля Божия, примет и монашеский сан. Карьеры здесь не делают, лишь возрастают духовно.

Пример Александра напрочь развенчивает миф о тихой монастырской жизни. Это только внешняя видимость, а на самом деле жизнь в монастыре кипит. Александр мне признался, что темп его жизни увеличился чуть ли не в пять раз, хотя и в миру он не слыл бездельником. В той, другой жизни он окончил техникум и после службы в армии сколотил бригаду, которая подвизалась на строительство коттеджей. Трудовые будни и честно заработанные деньги, на которые он мог реализовать свои планы, например, поставить пластиковые окна, особого удовлетворения не приносили, как и вечера за ужином у телевизора. Он задавался вопросом: а что дальше? Изо дня в день он ощущал всё более растущую потребность посетить монастырь. И однажды это случилось. Паломничество было недолгим. Но благодаря ему в сознании поселилась мысль, что там, в монастыре, и есть настоящая жизнь. Он вновь и вновь представлял себе убранство монастырских храмов, где нет ничего случайного, любая деталь несёт в себе большую смысловую нагрузку, где всё промыслительно. Живя в миру, он постоянно думал о том, что происходит в монастыре. Терпеть раздвоение не стал. И приехал в монастырскую обитель, которая давно уже воспринималась им как родной дом. Здесь он понял, что Господь есть любовь, и Он всегда с нами, ближе, чем наша одежда. Родня не сразу смирилась с его выбором, особенно дед, бывший военный, был недоволен, просил внука одуматься, построить дом, завести семью. Спустя несколько лет этот же дед, осознав, что это не блажь, что всё серьёзно, написал: «Мы так рады, что ты на таком служении, на самом большем, чем все мы». И попросил помолиться за всех родственников, здравст­вующих и почивших, даже список приложил.

Александр в монастыре вполне счастлив. Здешние правила оказались созвучны его душе. Ему нравится нести послушания, а они бывают самые разные. Например, помогает в трапезной, занимается заготовками на зиму, а ещё пишет картины с видами Абалакского монастыря, которые дарят высоким гостям. Он – художник-самоучка, обучение прошёл не в художественных академиях, а в мастерских известных живописцев. Но главное, он постиг истину, его жизненный путь стал ясным, помыслы светлыми. Он обрёл душевную гармонию, что, пожалуй, куда ценней всех сокровищ мира. Иеромонах

Отца Михея, благочинного монастыря, я встретила во внутреннем дворике, у архиерейского дома, среди цветочного оазиса. Сама обстановка располагала к душевным беседам. – Как здесь чудесно! – вырвалось у меня.

– Монастыри созданы для жизни духовной. Монастырские стены помогают нам избежать мирских искушений. Хотя миряне каждый день напоминают о себе. Что не мешает нашему внутреннему распорядку. Любящим Бога всё ко благу. Монашество призвано молиться за весь мир. И в этом выражение любви, самых искренних чувств. Мы рады всем, кто приходит в монастырь в поисках духовности, проявляя должное уважение к нашему уставу. В настоящее время в монастыре проживает 12 монашествующих и 30 трудников. Всем находится дело. Иначе и быть не может, ведь большинство бед в нашей жизни происходит от праздности. Те же, кто выбирает для себя монашество, принимают обет безбрачия, целомудрия, послушания, нестяжательства, высвобождая все силы для служения Богу. А путь к вере и к монашеству, в частности, у каждого свой. Кто-то приходит через скорби, а кто-то через благоденствие.

Именно через благоденствие пришёл к Господу и сам иеромонах Михей. Воспитывался он в семье верующих, в любви и согласии. И всё-то у него в жизни было так хорошо, что молодой человек задумался над тем, что Господь его к чему-то готовит. Постриг он принял на третьем курсе Тобольской духовной семинарии. Род его, благодаря братьям и сёстрам, был продолжен с лихвой. И иеромонах Михей решил посвятить свою жизнь служению Господу, найдя понимание и поддержку у близких. Монашествует он уже восемь лет. – Каждого из нас ведёт Бог, – сказал мне на прощание отец Михей, – надо лишь опереться о его протянутую руку и научиться ощущать сердцем красоту и совершенство видимого и невидимого духовного мира. Покидала я Абалакскую обитель с мыслью, что и меня ведёт по жизни Господь, и меня поддерживает в трудные минуты, придавая крепость физическую и духовную. Вот только в мирской суете я порой забываю Его поблагодарить.

Анна ЩЕРБИНИНА