Навеки ты в сердце осталась, военная летопись дней

О своей деревне Сычевой, что была когда-то центром довольно немалой территории, называемой сельсоветом, куда входило девять окрестных деревень, я готов рассказывать бесконечно. О людях, что жили там, и о тех, кто ныне живет. Все они мне любы, дороги и интересны. С ними всегда есть о чем погутарить при встрече. У кого, я чувствую это, также сердце болит, если что не ладно в стране, и всегда душа встрепенется, если новости добрые.

Сам я давно живу в райцентре, где поблизости дети, внуки. И под боком – больница. Все же возраст уже немалый, на девятый десяток, беспокоят разные недуги. А пожить еще хочется, подивиться на белый свет, на его красоту. И хочется, чтоб пожили твои ровесники, с кем ты рос, работал, дружил. Но, увы, неумолимое время уносит уже не только ветеранов-фронтовиков, то есть тех, кто нас старше, но и тех, кто встретил войну в подростковом и детском возрасте.

Мой сегодняшний рассказ именно о таких людях – семейной паре Китовых, Антонине Михайловне и Юрие Александровиче. Первой на начало войны сравнялось десять лет, второму шел девятый годок. Но войну они знают оба, ее холод и голод. А еще они ведают, как расти без отца. Тониного папу, Михаила Меркуловича Зырянова, бригадира второй бригады нашего колхоза им. Сталина, в страшном 1937-м забрали «по линии НКВД». Увезли в Тобольск – и с концом. Много лет Зыряновская семья находилась в неведении, что же с их несчастным кормильцем. Все надеялись, что он жив. Но когда после смерти Сталина появилась возможность запросить о судьбе отца, тайна эта открылась. Их отец был судим и расстрелян как враг народа в том же 1937-м году, через месяц после ареста, 15 сентября.

Юриного же отца, Александра Андрияновича Китова, унесла случайность – болезнь, круппозное воспаление легких. В 1938 году. От подобных простуд погибало тогда очень много людей, потому что сильных лекарств медицина еще не знала. Схоронили его в Тобольске, где лежал он в больнице. Пятилетний Юра запомнил лишь момент похорон. Чтобы лучше видеть отца, он залез на березу, под которой зияла яма и куда опустили гроб. И еще – тот материн вой, жуткий, словно нечеловеческий, от которого, кажется, даже в жилах стыла кровь.

Нелегко, конечно, досталось Ефросинье Михайловне поднимать шестерых детей, из которых на тот момент трое были дошкольниками. Но великое дело – родня: сирот в беде не оставили. Самым главным помощником стал им дедушка Миша. Проявила заботу и отцовская сторона. Юра все первое лето после смерти родителя прожил в деревне Кулига Куларовского сельсовета в доме тетки родной сестры отца Настасьи. Что жива еще, кстати, ныне и в свои 93 держит даже хозяйство – поросенка и курочек. Вот опять мы недавно читали о ней в «Сельском труженике». Только старой Кулиги (Ламбиной) уже нет на карте. И Китовы (Титовы) по привычке съезжаются к бабушке Настасье в д. Киселеву.

По причине трудного времени – ведь приспела потом война – ни Тоне, ни Юре учиться много не пришлось. Для того и другого все науки закончились в рамках школы-четырехлетки. Оба рано стали работать. Тоня – в 1943 году, Юра – в 1944-м.

Но если у первой никаких проблем впоследствии с начислением стажа не было и со званием «ветерана трудового фронта», то второму пришлось доказывать этот стаж через суд, предоставив свидетелей тех далеких военных лет. И они подтвердили, как одиннадцатилетний мальчонка уже днями дежурил у колхозной поскотины, открывая и закрывая ворота, чтоб какая скотина не прошла на посевы да не потравила их. Как возил снопы на гумно, где «командовал» дед Михаил Петрович Арканов и работали когда мать, а когда и старшие сестры. Как в любую стужу зимой отправлялся с другими сычевскими мальчишками на колхозных быках в деляну, чтобы вывезти долготье, которое потом на месте пилили и пускали на топливо для газогенераторных тракторов.

Так же, возле сестер и матери, выполняла бригадировы наряды и Тоня. На прополке хлебов, на метке, на току, где крутили веялку по 12 часов вручную, и на многих других работах. Мне-то, правда, все больше приходилось работать со старшей Тониной сестрой, Нюрой. Помню, как в посевную 1944-го боронили с ней пашню. И с другими ребятами. На коровах. Кто на личных, кто на колхозных. И мы с Вовкой Ивановым, у которого дома тоже было частенько голодно, догадались доить буренок, на которых работали. Свернем «чуман» из бересты и попьем молочка в обед, потихонечку от других. Ну и Нюре тоже решили предложить глоточек-другой. Да она отказалась. То ли поморговав, что руки у дояров не очень чистые, то ли просто боялась, что за это накажут.

А на этом фото вы видите, как идет посевная уже 1946-го года. Снимок взят из альбома Антонины Михайловны. А вот и она сама – на сеялке. И напарник ее – Евдокимов (имя забыл), из деревни Таскаевой.

Трактор марки «Универсал». За рулем – мой тезка и одногодок Степан Павлович Сухоногов. А флажок на капоте – знак того, что весь экипаж – среди лучших на посевной. В кадр попал бригадир полеводческой бригады Анатолий Петелин. А снимал все фотограф-любитель Дмитрий Аюкин, бригадир лесосплавщиков, что работали по весне на Вагае, сплавляли лес.

Исторический этот снимок я увидел нынче впервые. Хотя на наших ежегодных встречах, называемых День села, мы обычно обмениваемся подобными находками. И я попенял своим односельчанам на допущенную небрежность. Но оказалось, что и сами они обнаружили это фото лишь недавно. Дело в том, что Китовы из Сычей уезжали. Жили долго в Тюмени. Юрий Александрович работал вахтовым методом на Севере. В бригаде по обслуживанию газопровода. Специальность механизатора получил он еще в колхозе, окончив курсы при Черноковской МТС. И немало им было вспахано всех полей по округе. А потом специальность эта пригодилась и в городе. А Антонина Михайловна все «городские» годы работала грузчицей при Центральном универмаге.

Но, выйдя на пенсию, они оба с женой заскучали по деревне. И когда узнали, что сычевский их дом опустел и пущен в продажу, это стало толчком к возвращению в родные стены. А старинные снимки, с переездом попав в кипу старых бумаг, словно ждали своего часа, объявившись совсем недавно.

Там же, в старом альбоме, углядел я и другие интересные снимки. Тониного брата-фронтовика Григория Зырянова, вспомнив, как он пришел с войны, весь в медалях и орденах.

И двух Юриных родственников. Двоюродную сестру Анну Ивановну Китову, что воевала под Ленинградом. Была шофером. Доставляла в блокадный Ленинград пропитание его защитникам. И родного брата Сергея. Тот был призван на действительную службу в 1939 году. Служил на Дальнем Востоке в авиации. Был радистом-стрелком. А с началом войны перебросили их на Запад. Всю войну тете Фросе шли от сына бодрые письма. А в последнем, из Восточной Пруссии, он написал, что Победа близка и что «скоро ждите домой».

Но не выпало ему счастье возвратиться с войны. Сергей Китов, как написано в «похоронке», геройски погиб при выполнении задания. 24 апреля 1945 года. Не дожив до Победы всего несколько дней.

Правду говорят: нет на Руси ни единой семьи, ни дома, кого б не отметила война своей жестокой меткой. И обязанность всех живых – помнить цену этой Победы!

Степан СУХОНОГОВ

Фото из семейного архива