А боль войны не забывается

Когда ушел на фронт мой папа,
Мне года не было тогда.
И разлучила дочку с папой
Навек проклятая война

Кто‑то подсчитал, что если каждому погибшему во время войны посвятить только одну минуту молчания, то население земли замолчало бы на 70 лет.

Я из того поколения, чьи отцы, совсем еще молодые, воевали, а матери, совсем еще юные, проводившие на фронт своих любимых, много работали, «ковали победу» в тылу. Мой отец, Завьялов Николай Григорьевич, до войны работал бригадиром в колхозе «Красный пахарь». Был призван на фронт 27 августа 1941 года. Когда три машины-полуторки с уезжавшими на фронт остановились около нашего дома, он (по словам матери) зашел в дом, несколько раз возвращался от порога к люльке со мной, крохотным комочком весом 1,6 кг, словно чувствовало его сердце, что оставляет меня навсегда. По рассказам мамы, моего появления на свет в семье ждали долго. Первенец, мальчик, умер. И когда, наконец, я родилась, папа был так счастлив, что все время держал меня на руках, уже с пеленок мечтал, что я буду учительницей. Примером была жившая через дорогу учительница Кузнецова Екатерина Ильинична (Бесчастных). «Будет, как Катя», – говорил он маме. Мама постаралась, чтобы я получила образование, выполнила завет отца. Я стала учительницей, проработала в школе 40 лет. Потом ждали писем и молили Бога, чтобы он защитил отца. Но отец не вернулся, ему не суждено было дойти до Берлина и вернуться домой, он погиб 15 февраля 1944 года. Я никогда не видела своего отца, только на фотографии, я гляжу в его умные, строгие, все понимающие глаза, сейчас я твердо осознала, как мне не хватало его в детстве, в юности, да и вообще в жизни.

Вспоминаю далекое, но не забытое прошлое. Память хранит живые картины времен послевоенного детства. Мы, дети войны, рано стали взрослыми.

А мама с силою былинной
За все, за все всегда бралась,
Всю войну ждала любимого,
Но не судьба – не дождалась.
Потом одна без всякой помощи
Из разных бед тянула нить.

Росла тоже без отца, он погиб еще до ее рождения, в Первую Мировую, была на редкость трудолюбива. Одной из первых за вязку горстей в снопы получила красную косынку (была такая форма поощрения в те годы), была участницей сельскохозяйственной выставки в г. Москве. Ушла из жизни рано, тяжела была горькая доля солдатской вдовы.

Я помню до сих пор свою горькую сиротскую долю. С малых лет я вместе с мамой переживала, как запастись дровами, плакала, когда мама целый день зимой на быках ездила за дровами, а когда стала постарше, все лето отрабатывала у тех, кто весной помогал маме пилить дрова. Мое поколение в полной мере ощутило на себе пагубные последствия той страшной войны. Боль за то, что нас обижали, потому что мы безотцовщина, осталась навсегда. В детстве, выпросив у мамы пятачок, чтобы сходить в кино, я искала там отца. Я всю жизнь мечтала о том, как было бы все не так, если бы отец вернулся живым.

В похоронке сообщалось, что отец похоронен в Самбитово, ранее Ленинградской, а сейчас Новгородской области. В годы советской власти я писала в газету «Красная Звезда», мне сообщили, что захоронение находится в 20 километрах от районного центра Поддорье этой области. Очень хотелось побывать там, поклониться той священной, пропитанной кровью земле, что навеки приняла моего отца, но не удалось.

И вот волею судьбы мой сын уехал работать в Ленинградскую область, это в 450 километрах от места захоронения отца. В год 70‑летия Великой Победы он со своим сыном посетил это место. Здесь захоронено более 9000 солдат из 50 частей и соединений Советской Армии. Границы кладбища расширяются с каждым годом, ведутся постоянные поисковые работы. Только за 2014 год были перезахоронены останки 2000 погибших участников войны. Теперь это целый мемориальный комплекс.

В годы советской власти участникам войны к праздникам выдавали какие-либо продукты, которых в свободной продаже не было. Мой сын всегда с обидой бежал к маме с вопросом, почему у нас нет дедушки. Конечно, мы с мамой переживали, и вот 10 мая нынешнего года он уже теперь со своим сыном смог мысленно поговорить с ним, сказать ему, как нам всем его не хватало.

Это, конечно, вновь разбередило мою боль. Теперь уже мой внук, стараясь меня утешить, говорит мне: «Я нашел фамилию деда, я положил туда цветочки». В качестве подарка от отца привезли мне шкатулку с землей из тех мест.
Едва справившись с эмоциями, я унесла ее на могилку маме. Конечно, это миф, это мои фантазии, но почему‑то мне кажется, что я соединила их, а сама стала чувствовать его присутствие с нами. Тут, конечно, слезы сдержать трудно, я этого ждала долгих 74 года.

Наши отцы с войны не вернулись.
Большая война и большая беда.
Страну защитили, а сами навеки уснули.
Мы, дети – сироты, их помним и любим всегда.