Поклон исчезнувшей деревне

Бывшие жители Калманки установили на месте

 распавшегося селения  памятный крест

   В последнее время всё больше селян стремится уехать в большие города. Забытые деревни пустеют. Оттого большого количества населённых пунктов давно нет на карте Викуловского района. Ныне их названия сохранились лишь в свидетельствах о рождении жителей и их паспортах. Да ещё в памяти тех, кто жил в этих местах. А новые поколения о вымерших селениях уже ничего не знают.

                                                  Наследие предков     

   Но в душе у каждого малая родина продолжает жить. И чем старше становится человек, тем ярче его воспоминания о детстве, юности, тем чаще возникает желание побывать в родных местах. Леонид Шерстобитов не скрывает: по своему уголку, где вырос, сильно скучает. Это сейчас он житель райцентра, а родом - из деревни Калманки. Находилось такое селение в двенадцати километрах от Балаган.

   Родился Леонид в 1952 году и считается коренным жителем Калманки. Здесь жили все его предки. Они и основали деревню. Оттого эти места Леониду Николаевичу особенно дороги. Его отец - Николай Никитич - с 1919 года рождения. Родители Николая переселились в эти края ещё до революции. Предположительно, из Башкирии. Было их три брата. И каждый получил землю, на которой разбил хутора: 18 гектаров занимал один хутор, 9 – второй и 3 гектара – третий. До сих пор эти территории в народе зовут Шерстобитовскими хуторами. Живописные места сразу приглянулись переселенцам. Рядом увалы, реки, богатый животный и растительный мир. И погода отличается. Хоть и дождь пройдёт – а в Калманке всё сухо. Вода каким-то образом скатывалась и испарялась. Эти земли переселенцы завещали своим потомкам.

   У Николая Никитича были родные братья: Василий, Иван, Яков, Михаил и Григорий – все фронтовики, воевавшие в Великую Отечественную. Сам Николай прошёл всю блокаду Ленинграда, освобождал Кёнигсберг, потом попал в Восточную Пруссию. Ему удалось выжить и вернуться домой. Михаил и Григорий пропали без вести. Яков уходил на войну добровольцем. Воевал под Москвой и Сталинградом, на Курской дуге. Дошёл до Берлина. Имел ордена Славы и Красной Звезды. По возвращении с войны обосновался в Омской области. Дошёл до Берлина и Василий. Он был разведчиком и в конце войны входил в состав штаба охраны, который охранял собравшихся в честь Победы лидеров крупных держав. После жил в Свердловске. Младший Иван воевал на Западной Украине против бандеровцев. Вернувшись, обосновался в Тюлешовом Бору. Все советские бойцы Шерстобитовы выросли в Калманке и были настоящими патриотами своей страны.

   Калманка стала родной стороной и для других семей. Стальченко, Исаченко, Ромашовы, Минюк, Волошины, Батьяновы, Терентьевы, Гергерт – жителей с такими фамилиями вспомнил Леонид Николаевич. Деревня условно делилась на две части: Малую и Большую. На Малой Калманке жили Батыревы, Анисимовы, Медведевы, Югриновы, Домна Литенкова, Семён Басалаев и другие сельские труженики. Председателем в Малой Калманке был Пётр Лихачёв, а в Большой – Абрам Стальченко. Леонид говорит, что деревня была большая, весёлая, народ жил в ней трудолюбивый: и взрослое население, и ребятня. Сеяли, пололи, убирали и косили на благо родной страны. Ручной труд и отсутствие каких-либо элементарных, простых на сегодняшний взгляд благ цивилизации не мешали людям жить дружно между собой: они общались, трудились, помогали дуг другу, пели, вместе бегали на танцы.

                                            Вспоминая родной уголок  

   Сама Калманка выглядела как одна длинная улица. На ферме в лучшие для неё годы насчитывалось больше тысячи овец, сотни лошадей и четыре табуна телят. Построили свою зерносушилку на бугре. Внизу находились печи – в них делали кирпичи, а зимой сушили на них зерно. За рекой Калманочкой держали гусей и свиней. Женщины вязали снопы, развешивали их в овчарне, зимой ими кормили овец. В середине деревни стояло здание начальной школы, клуб. Учителями были Зоя Савельевна Исаченко, Зинаида Андреевна Исаченко, Антонида Емельянова. Между первым и вторым логом располагались кузница и двигатель – для электричества. Когда колхозы объединили с соседними деревнями, стала одна бригада имени Энгельса. У реки стоял магазин. Позже его тоже перенесли в центр деревни. Много лет в нём работала родная сестра Леонида Тамара Югринова. Почтальоном был Андрей Искаков, возил почту на конях. Так Леонид Николаевич описал деревню, какой она была во времена его там проживания.

   - В Калманке было два крепких колхоза, - перебирает он в памяти факты истории селения. – Хороших результатов добивались общими усилиями. Мы, подростки, помогали взрослым. Картошкой засаживали большие площади – под плуг. Помню, как летом на конях её окучивали. Пауты все ноги объедали! Тогда же ещё не было никаких мазей и спреев против них. Бороны сперва были деревянные, а потом другие плуги появились – специально для огребания. По гектару в день вспахивали! Лён нас вообще замучил. Теребили его руками. Летом у сельской ребятни забот было много, а осень – уже школьная пора. С пятого класса дети обучались в Балаганах. В субботу из Балаган мы приходили домой пешком: в обед выйдем, к вечеру уже дома. А уже на следующий день, в воскресенье, нас отвозили обратно на лошадях. Саней так трое-четверо набиралось. Жили мы там в интернате. Нелегко приходилось, но мы были привычные к такому распорядку и не жаловались. Тогда все дети из дальних деревень так обучались, автобусы никого не развозили. Когда выпадало свободное время, собирались, играли в лапту.

   Так было в советские годы. Но шло время, всё больше стало появляться благ цивилизации. А перед ними маленьким населённым пунктам устоять сложно. Чаще всего  они проигрывают в этом негласном поединке. Так получилось и с Калманкой. В девяностых развалился колхоз, люди стали разъезжаться. Тяжело было видеть оставшимся, как на глазах гибнет некогда богатое коллективное хозяйство, рушится целая эпоха, которая больше никогда не повторится. Закрыли школу, магазин. Не обустраивали дорогу. Жить в деревне становилось всё труднее. Вот и переехали все – кто куда мог. Последним жителем Калманки стал Николай Геннадьевич Минюк.

                                               От слов – к делу

   Леонид Шерстобитов переехал из Калманки в Викулово, когда ему было двадцать лет. Но тогда ещё деревня жила привычной жизнью. Последним местом его работы стали «Викуловские Электросети». В этой организации отработал порядка двадцати лет и вышел на пенсию в 2012 году. С женой Тамарой прожили в браке более сорока лет, но в 2013-ом она умерла.

   Всё чаще Леонид вспоминает Калманку. Опасается, что места окончательно зарастут молодыми деревьями, и в будущем их вовсе будет не узнать.

   Не только он ностальгирует по былым временам, но и его родственники, друзья, которые тоже там жили. «Исчезнувшую деревню не вернёшь, а вот память о ней должна быть сохранена в поколениях, и не только на бумаге», – однажды решили они. Инициативная группа вызвалась установить на месте деревни поклонный крест, чтобы любой желающий мог приехать в Калманку и вспомнить своих предков. Идея такая возникла давно, а вот воплотить её в жизнь получилось только в этом году. Такое доброе дело не могло остаться незамеченным.

   - У сына Серёжи сидели в гараже, разговаривали, - вспоминает Леонид Шерстобитов. – Договорились, что надо место Калманки отметить. Какой знак поставить? Лучше крест. Так в нашей культуре принято. Знали, что деревянный ненадёжно ставить – сгорит во время лесных пожаров. Так уже в других деревнях было. Нужно ставить железный. Но железо дорого стоит. Дали объявление, чтобы собрать деньги. Кто сколько смог дать, столько и пожертвовал. Насобирали нужную сумму. Заказали профтрубу «восемь на восемь», купили коричневую краску, сварили крест. У Серёжи в ограде покрасили её, затем нанесли золотистый - чтобы блестел. Сделали надпись: «1911-1993». Это годы жизни нашей деревеньки. Народу сюда много ездит – со стороны Калинино и со стороны Тюлешова Бора. Вот, будут знать. Серёжа на «Газели» привёз крест в Калманку. Тумбу под него сделали, чтобы надёжно стоял. Сегодня пытаются перечеркнуть, исказить историю нашей страны. Поэтому надо каждому хорошо знать историю и большой, и малой родины, свои корни. Вот для этого мы всё и организовали.

   Устанавливали крест трактором «Белорус». С техникой неравнодушным жителям помог глава Балаганского сельского поселения Николай Нестеров. На открытии поклонного креста присутствовали: Леонид Николаевич и его сын Сергей, местный глава, Юрий Минюк, Владимир Шерстобитов, Юрий Алякин и другие. Они уверены: будет стоять крест – не забудется эта деревня, не затеряется в бесконечных русских просторах, не сотрётся окончательно с лица Земли. А вместе с крестом сохранится и память о тех людях, которые когда-то выбрали эту территорию, обжили её, застроили, поднимали сельское хозяйство, самоотверженно защищали государство на фронте.

                                           На свидание с деревней

   В Калманке Леонид Шерстобитов бывает раз-два в год. Здесь ему всё знакомое, родное. Гуляя по единственной улице, уже едва различимой, пытается найти глазами, где что раньше находилось. Вот место, где стоял дом бабушки Анны, матери отца - она работала в детском садике. Его некогда перевезли с хуторов. Сейчас на тех хуторах остались только ямы. Вот былые пашни. Тысячу с лишним гектаров отводили под посев. Не сеют здесь уже лет пятнадцать. Поля заросли березняком. Вот тут раньше росло много земляники – целые ягодные поляны простирались. Маленький Лёня с другими деревенскими мальчишками вырезал ножичком туески из бересты. Придут за речку на эти поляны, а там сплошь ягодный ковёр: красным-красно. Сейчас земляники нет. То же и с грибами. Овец в колхозе держали много, и после них в лесу оставалась чистота – съедали траву. Поэтому легко было искать грибы. Ставили короб на телегу и ехали в лес. Из множества грибов выбирали в основном маленькие грузди. Мама Леонида солила грузди в самодельных бочках. В таких же бочках солили на зиму капусту и огурцы. Домашние заготовки кормили всю семью. С опятами, груздями получались в русской печке вкусные пироги. Теперь в Калманке нет ни людей, ни овец. Оттого и места не узнать – всё заросло бурьяном.

   - Что осталось от деревни моего детства? – с сожалением в голосе рассуждает Леонид Николаевич. – Пожалуй, ничего. Одна малина. За ней туда и езжу. Тут она теперь повсюду растёт. Даже речек и тех вроде как нет, все обмелели. Ребятишками по лету мы из воды не вылазили. Дно было песчаное, хорошее для купания. Вылезем из реки, картошек-печёнок на костре пожарим, и опять в воду. Раньше в ней рыбы много водилось – по утру сесть негде было, столько рыбаков. Карась клевал. А теперь заросло всё травой. Не стало и трёх прудов: под магазином, на ферме и на дальней Калманке.

   Не передать, с каким чувством Леонид Шерстобитов ежегодно приходит на свидание с родной деревней… Обычно приезжает на родительский день и на Троицу, вспоминает умерших близких. Здесь, ему кажется, даже воздух особенный, настоянный на травах и хвое. Находится урочище Калманка вдали от шумных сельских дорог. Распалась деревня больше тридцати лет назад, а находящийся с ней рядом Кордон – ещё раньше. Давно исчезли соседние белорусские селения Распопиха и Блиниха. Но пейзажи здесь остались такими же, что и полвека назад. По весне соловьи поют, словно целый оркестр играет. Только трактора не гудят. Тихо без людей и их хозяйственной деятельности. Ничего не осталось от того, что было ими построено. Кроме этого одинокого креста. Он будет напоминать о том, что тут когда-то была маленькая деревенька – неперспективная с точки зрения расположения и благоустройства, но для её коренных жителей – целая Вселенная, счастливый мир далёкого детства.

   - Приезжаю сюда, и на душе становится легче, - делится Леонид Николаевич. – На увале навес сделали, столик, скамейки поставили. Можно посидеть, чай попить, отдохнуть. Иногда, шутя, своим детям говорю: «Поедем в Калманку жить, скот разведём». Да кто ж туда поедет! Даже линии электропередачи отрезаны. Местность с каждым годом зарастает всё больше. Хорошо, что теперь хоть крест стоит. Так есть надежда, что эти места совсем не потеряются…