Маэстро, уговорите его!

Дирижерская палочка то и дело взмывает в воздух, а платье одной из исполнительниц симфонического оркестра бликует, создавая впечатление волшебства. Хотя, возможно, ни платье, ни магия тут ни при чем, а все это дело рук Фабио Мастранджело – итальянского и российского дирижера и пианиста. Фабио, хорошо знакомый любителям классической музыки, посетил нашу филармонию в эти выходные.

– Мы сегодня представляем пять произведений, которые в городе ни разу раньше не звучали. Мы начали репетировать четыре дня назад, и ни один музыкант оркестра ни разу в жизни их не исполнял. Так что это большое достижение – за четыре дня так хорошо научиться их играть.

Музыканты нашего симфонического оркестра во главе с итальянским дирижером сыграли прелюдию и каприччио Джакомо Пуччини, а завершили первое отделение «Паганинианой» Альфредо Казеллы.

– Пуччини все знают как фантастического оперного композитора, а он сначала желал стать симфонистом, – рассказал журналистам Фабио Мастранджело. – Мама его, по секрету, подошла к ректору консерватории в Милане, где он учился, и говорит: «Маэстро, уговорите его! Этот дурак хочет симфонию писать. Он где – в Германии, что ли? Он должен писать оперу!» Так и получилось: шикарный оперный композитор. Но вначале он хотел наоборот. А вот Казелла практически чисто симфонист. Название «Паганиниана» говорит само за себя: это разные произведения Паганини, который, как мы знаем, самый большой виртуоз на скрипке. Казелла взял несколько его произведений и сформировал из них практически симфонию.

Во втором отделении концерта зрители слушали «Симфонию N 3» и сюиту из музыки к фильму «Дорога» композитора Нино Рота, у которого учился Фабио.

– Многие знают, что Нино Рота писал музыку для кинофильмов Феллини, Копполы. Его «Крестного отца» знает весь мир. Несмотря на это, можно сказать, что он был второй Моцарт, потому что у него мелодии рождались очень просто. Феллини рассказывал, как Рота писал музыку для кинофильмов: «Мы просто сидели у него дома, и Нино спрашивал: «Ну что, какое будет кино?» Ну, такое-то, такое-то, первая сцена вот такая». И Рота сразу начинал что-то наигрывать. Но он был серьезный композитор: писал концерты для фортепиано с оркестром, для виолончели, для арфы, оперы, балеты, увертюры, писал все что угодно. Сегодня мы играем третью из четырех его симфоний – очень качественная музыка. Поэтому я всегда с удовольствием предлагаю играть его музыку. Для меня это способ вернуть ему то, что он мне дал лично.

...Фабио Мастранджело рассказывал про Пуччини, Казеллу и Рота, а я думала о том, что же такое свобода в классической музыке и есть ли она сейчас.

– В музыке свобода – это очень важный момент. Это качество, которое должно присутствовать у музыканта. Конечно, импровизации, как в джазе, у нас не бывает – ноты уже все написаны. Наоборот, у нас сложности в том, чтобы сыграть со свободой те ноты, которые есть. Мне кажется, что когда взаимоотношения между дирижером и музыкантами становятся близкими, тогда можно себе позволить во время концерта просто чуть-чуть менять форму того, что было. Допустим, чуть-чуть быстрее, чуть-чуть медленнее, чуть-чуть посильнее играть. Форма – вид импровизации, по-моему, это придает музыке неожиданности, которые мы любим. От этого рождаются чувства.

НА СНИМКЕ: Фабио Мастранджело и тюменский симфонический оркестр.

Фото автора