Спасибо за все, любимый учитель

Идет по сельской улице худенькая стройная женщина. Кто не знает ее, ни за что не даст ей те годы, что означены в паспорте. И скажи – удивится, что уже девятый десяток. Так легка она на ногу, так свободна ее походка. Да и я, хотя знаю сколько лет моей первой учительнице Марии Федоровне Злобиной, невольно убавляю этот возраст. Для меня же она не старая – в крайнем случае, пожилая. С ней еще интересно побеседовать обо всем. Она много читает. У нее прекрасная память, ясный ум, желание знать, что творится в стране и в мире. По ее биографии можно проследить историю нашей Родины на протяжении чуть ли не целого века.

Родилась моя героиня в 1926 году, в крестьянской семье. Была первым ребенком. А после народилось еще семеро, но двое из них умерли во младенчестве. Отец Федор Васильевич Птицын, имевший три класса церковно-приходской школы, по меркам того времени считался человеком грамотным. Был толковым и мудрым. Принял он и советскую власть, и коллективизацию. Добровольно вступил в колхоз. И работал там счетоводом, а какой-то период - председателем. А родня по линии матери, ее братья Созоновы, те в начале 30-х были все раскулачены и отправлены в ссылку.

Дом у Птицыных был открытым для друзей, для любого путника, кто нуждался в ночлеге. Во второй половине – через холодные сени – жили многие квартиранты. А в войну - чета стариков. И они, отдавая дань за приют, помогали хозяйке дома Ольге Степановне. Доглядывали за маленькими детьми.

Отец сыграл огромную роль в том, что дети тянулись к учебе. До 1939 года в Птицах была только начальная школа. И в пятый класс они, три подружки - Маня Птицына, Дуся Малькова и Варя Сухинина ,были увезены своими родителями в Ашлык, зиму проучились там. Жили на квартирах, интернатов тогда не было. А по открытии семилетки в своем селе получили счастливую возможность учиться дома. И таким же составом – тройкой – планировали продолжить учебу в Вагайской десятилетке. А уже шла война. И отец Марии, что был мобилизован первым призывом, проходил военную подготовку в одном из лагерей близ Омска, на станции Называевской. И оттуда писал, наказывал, чтобы Маня училась, несмотря ни на что.

Но суровая действительность заставила нарушить отцовский наказ. Ольга Степановна, у которой в июле 41-го появилась на свет малышка, убедила старшую дочь идти на работу: все же легче будет прожить, прокормить большое семейство. Да и младшему брату, Шуре, предстоял 7 класс.

Так Маня Птицына в свои 15 лет стала колхозницей. Да еще и не рядовой, а бригадиром. И работала в этой должности до лета 1942, до тех пор, пока брат не сдал экзамены и не пришел ей на смену. А получить «отпускную» из колхоза помогло только заступничество родни, учительницы А.Е. Созоновой. Не хотело начальство отпускать ее на учебу. За своими подружками, Варей и Дусей, уехала она в Тобольск, в педтехникум. Тех после 9 класса приняли на второй курс, ее – на первый.

Три студенческих года вспоминает она самой доброй и светлой памятью. Из отцовой тужурки ей пошили полупальто. Подогнали как форму выходное мамино платье. Были скатаны валенки. А к весне сапоги стачали, аккуратные, по ноге. Мама отдала свой платок, белый вязаный, модный. Так что было в чем бегать на занятия и в театр, за билет в который порой не жалели и пайку хлеба. Сами полуголодные, продав эту пайку на базаре, деньги тратили на спектакль.

Приезжая домой, на летние каникулы, уже на утро выходила на колхозную работу – полоть хлебные посевы от осота, затем на покос, после, когда начиналась жатва, вязать снопы. В конце недели на трудодни выдавался скудный паек – небольшая мера овсяной муки, но и это было подспорьем для самой и для всей семьи, которая уже потеряла своего главного кормильца навсегда. С 1942-го числился Федор Васильевич как без вести пропавший. И только в 84-м, когда вышла «Книга памяти», узнали, что погиб он на Новгородчине.

В 1945 году Мария Федоровна, окончив педтехникум, приехала домой в свою родную школу, где ее взяли временно на замену ушедшей в декретный отпуск учительницы. Потом была деревня Слепышиха, затем Полино-Ашлык, Межевая, Абрашино.

В 1948 пригласили в райком комсомола. Этот период запомнился ей постоянными командировками. Проводила собрания, выступала с беседами перед молодежью. А ходить по дорогам было очень опасно, особенно зимой, когда стаи волков так и рыскали по округе. И были случаи, когда нападали на одиноких путников и даже на подводы. Одно спасение было – огонь: всегда носила при себе спички.

В те годы вступила в партию. Но партийная карьера не привлекла, не захватила ее. И вскоре М.Ф. Птицына, став в замужестве Злобиной, вернулась в «свою Итаку».

…В 1947 году, еще до ухода на райкомовскую работу, она учила моего отца. А в 73-м приняла меня в свои заботливые руки. Нас много, тех, кого она учила азам грамоты, ставила на ноги, готовила к взрослой жизни. Не тускнеет с годами тот образ, что помнится мне из детства. Красивая, стройная, всегда строго одетая, аккуратно причесаная. Мы побаивались ее и любили всем сердцем. А ее четверки-пятерки принимали, как ордена. Было просто немыслимо не приготовить домашнее задание.

Помнятся и уроки ручного труда, на которых она учила нас владеть ножницами, иглой и другими предметами, управляться с бумагой, тканью. Мы кроили и шили кукольные наряды, вышивали «видочки» на подарок к празднику мамам.

А ее беседы о рыцарстве! Как они влияли на наших задир-мальчишек, заставляя посмотреть на девчонок совсем другими глазами. Поэтому и провожали до дома, в темноте, ведь мы занимались во вторую смену.

Очень помнятся и экскурсии. Особенно одна из осенних, на сжатое поле. Мы шли по стерне, подбирая в капроновые ведерки колоски. А Мария Федоровна рассказывала, как в войну на полях работали, куда шел этот хлеб и как сами недоедали.

Когда я уехала в Тюмень, в сельхозинститут, то очень скучала там. И письма Марии Федоровны были для меня как лучик света, как капелька дома. Она всегда находила время ответить мне, поддержать, посоветовать.

Я счастлива, что жизнь вернула меня на учительскую стезю, куда всегда направляла Мария Федоровна.

В ее доме на видном месте стоит шкаф со стеклянными дверками, а за стеклом – фотографии дорогих и близких людей. Среди них и моя. И я испытываю понятную гордость, что меня здесь ценят и любят.

Очень рада я и тому, что труд М.Ф. Злобиной не остался незамеченным. Она награждена Грамотой Министерства просвещения. Имеет звание «Отличник народного образования».

И для нас, кто у нее учился, остается Учителем и примером во всем. Все такая же аккуратная, требовательная, справедливая, скромная и независимая. Ведет здоровый образ жизни. Это непременная зарядка по утрам, однодневный еженедельный пост и постоянная работа. Дочери далеко. Мужа давно нет, схоронила. Но за помощью обращается редко. Мы порой в суете нашей жизни забываем сказать добрые слова дорогому человеку, поблагодарить его, все откладываем на потом. Но сегодня есть повод не стесняться, сказать о важном, о своем уважении и горячей любви.

Дорогая Мария Федоровна, позвольте поздравить Вас с юбилеем и выразить бесконечную благодарность за все, что Вы сделали для людей, в том числе и для меня. И что добрым советчиком остаетесь до сих пор. Желаем Вам здоровья и заботы родных и близких.

И пусть эти крылатые слова прозвучат сегодня только о Вас и для Вас: «Учитель! Перед именем твоим позволь смиренно преклонить колени».

Вера МИНГАЛЕВА

с. Птицкое