История – память времени

Прошло почти 70 лет с начала блокады Ленинграда, с той поры, как началась небывалая в истории 900-дневная оборона блокированного с суши города на Неве. Когда началась Великая Отечественная, никто не предполагал, какая судьба ждет Ленинград и его жителей. Главную опасность несли даже не постоянные обстрелы и бомбежки, а постоянный голод, который унес больше жизней, чем бомбы, снаряды и пули.

Чтобы спасти часть мирного населения и главным образом детей, были приняты меры по эвакуации их из города. Единственным путем оставался водный через Ладожское озеро. Ладога считалась дорогой жизни, хотя было всякое, ведь об этом пути эвакуации и завоза продовольствия и боеприпасов знали и фашисты.

Вот как вспоминала об этом воспитанница Ленинградского детского дома, что размещался в с. Черном, Валентина Беляева:

-Когда началась эвакуация детских домов на большую землю, как говорили тогда, повезли и наш детдом. 8 августа 1942 года, едва мы приехали на берег Ладоги, началась страшная бомбежка. А на берегу одни небольшие кусты, спрятаться негде. Сорвали мы с голов белые панамки, голову – в кусты, а все остальное на виду, снаружи.

Когда бомбежка закончилась, началась погрузка на речной транспорт. Раненых взрослых и детей грузили на маленький пароход «Форель». Позднее подошел катер на сто мест и нас погрузили на него. Во время перехода через озеро нас еще несколько раз бомбили, но по какой-то счастливой случайности мы добрались до другого берега и остались живы.

Так что не всем эвакуированным удавалось доехать в назначенное место, ведь и эшелоны по железной дороге тоже подвергались налетам фашистской авиации.

Ленинградские дети! Когда звучали эти слова, у каждого человека в бывшем Советском Союзе сжималось сердце. Всем та война принесла горе и страдания, но на этих ребятишек обрушилось столько, что каждый с невольным чувством вины пытался снять с их души хотя бы частицу горя, что выпало на их долю. В ту первую военную зиму, испытав муки блокады, ленинградские дети разучились шалить и даже смеяться, улыбаться, играть в веселые игры.

В Вагайский район ленинградские дети прибыли в августе 1942 года. Еще в Ленинграде они были распределены в два детских дома. Один из них организовали в с. Черное, второй – в с. Куларово.

Вместе с детьми приехали и воспитатели. По Вагайскому РОНО был издал приказ №252, на основании которого директором Куларовского детского дома была назначена Мария Михайловна Беккен, а Черноковского – Анна Ивановна Корешева.

Воспитателей Куларовского детского дома для ленинградских детей я не помню. Помню, что детей разместили в одноэтажном здании местной школы. В двухэтажном доме, где ранее размещалось сельпо, на втором этаже находились административные помещения, а также жилье для директора детдома и завуча. На первом этаже была столовая.

До прибытия ленинградских детей я уже учился в Куларовской школе, поскольку моя семья жила в соседней деревне Накуларово. И мне пришлось еще два года проучиться вместе с ними, ведь учились они с нашими местными ребятишками. В классах после их приезда стало по 30 и более учеников, но открыть дополнительные классы не было возможности, поскольку не хватало помещений.

Наш класс пополнили воспитанники детского дома Боря Рочинский, Сережа Веденеев, Володя Рощенко, Коля Кузнецов, Тамара Бенкен, сестры Симоновы Женя и Валя, Оля, фамилию которой не помню. Старше на класс вместе с местными школьниками учились Лида Антонова, Валя Пранникова, Юзефа Яблонская, Женя Вальтер, Роза Суперман, Женя Новикова, Паша Рыжиков, Володя Николаев, Дима Яковлев.

Хорошо помню Кузнецова Николая, с которым мы сидели за одной партой и очень сдружились. Он очень хорошо рисовал, но тогда было трудно раздобыть лист чистой белой бумаги. И когда такая возможность появилась, он рисовал различные картины по памяти. Как-то я нашел лист чистой бумаги, и он нарисовал для меня Московский кремль. Но наяву я его увидел только в 50-е годы прошлого столетия. И на меня нахлынули детские воспоминания про те военные годы, ведь тогда про этот кремль я не имел представления. В то время телевидения и даже радио в наших местах не было.

Детдомовцы жили единой семьей. И дети, и весь обслуживающий персонал во главе с директором были эвакуированы из Ленинграда. И только на технические, хозяйственные работы брали людей из села.

Дрова для детского дома заготавливали окрестные колхозы, тогда почти в каждой деревне был свой колхоз. Им доводился местной советской властью план по заготовке и доставке топлива.

Местный колхоз, тогда он назывался «Красный маяк», выделил детдому землю для подсобного хозяйства под посадку картофеля и овощей. Семенами помогали местные жители. Когда детдому требовалась какая-либо помощь, люди всегда активно отзывались и помогали, чем могли.

Весной 1943 года в нашей семье осталось какое-то количество квашеной капусты и огурцов, и мы отдали излишки в детский дом. И так поступали многие колхозники. А хлебом, молочной и мясной продукцией, яйцом снабжали ленинградских детей колхозы Куларовского сельсовета.

Детский дом состоял на учете в областном отделе народного образования и финансировался из областного бюджета. Тогда Вагайский район входил в состав Омской области.

Мы, ребятишки, общались с ленинградскими детьми в основном во время учебы в школе. Остальное время детдомовцы были под надзором своих воспитателей. Очень строго соблюдался санитарный режим. В те годы ходило немало различных болезней, а первыми их переносчиками были вши. В школе часто проводились санитарные дни. И стоило у кого-то из учеников обнаружить в волосах или на одежде это насекомое, весь класс подвергался стрижке волос независимо от пола. Эта процедура особенно болезненно действовала на девчат. Дело доходило до горьких слез.

Уроки в школе в те годы вели местные учителя из Куларово Мария Афанасьевна Патрахина, впоследствии Доронина, и Александра Ефимовна Федорова (Созонова).

Когда окончилась блокада, а случилось это в январе 1944 года, после завершения учебного года ленинградских детей вернули в родной город. Возвращались они водным транспортом от пристани Карелино до г. Тюмени, а там пересаживались на поезд и домой.

Дальнейшая судьба ленинградских детей, что спасались от войны в детском доме нашего села, мне неизвестна. В семидесятые годы я побывал в городе на Неве. Нас, представителей районных объединений «Сельхозтехника», командировали на Кировский завод для обучения. Связано это было с тем, что завод начал выпуск новых мощных тракторов «Кировцев». К сожалению, встретиться с кем-либо из бывших детдомовцев мне не удалось: время было ограничено, да и адресов у меня не было.

Правда, в 1986 году группа уже взрослых бывших воспитанников детдома приезжала в наш район, но встречу с ними так никто и не организовал. Не знал об их приезде и я. Они пообщались только со своей бывшей учительницей Дорониной Марией Афанасьевной. На этом их поездка и закончилась.

А Куларовский детский дом просуществовал до 1982 года.

Дмитрий ХАТИН, ветеран войны и труда

с. Вагай