22 июня, ровно в 4 часа…

Эти слова из стихотворения помнятся не одному поколению жителей России. 70 лет назад ранним утром воскресного дня гитлеровская Германия вероломно напала на Советский Союз. Сегодня мы не станем искать ответы на многочисленные вопросы почему получилось так, а не по-другому, и кто в этом повинен. Просто приведем подборку воспоминаний ряда вагайцев старшего поколения, тех, кто воевал на фронтах или трудился в тылу, приближая Победу. Вам, уважаемые читатели районной газеты «Сельский труженик», мы адресуем эти строки человеческой памяти о том далеком Дне скорби и памяти, который разом отделил мирную жизнь народа и открыл кровавые страницы жестокой и страшной войны.

И только через четыре года пришла Великая Победа, которой мы гордились прежде, гордимся сейчас и будем гордиться в веках, отдавая честь и славу народу-победителю.

Геннадий ГИЛЛЬ

ОДИНЦОВ Иван Григорьевич, участник Великой Отечественной войны, с. Вагай.

Родился и вырос я в с. Аксурка бывшего Дубровинского района. Примерно за полгода до начала Великой Отечественной войны я по набору через райком партии поехал в г. Рачихинск Хабаровского края учиться в ФЗО на машиниста экскаватора для дальнейшей работы на угольном разрезе. Всего направили сюда двенадцать молодых парней из разных деревень и сел Дубровинского района.

В ФЗО мы учились и уже работали на немецких экскаваторах. Их сюда перебросили по железной дороге с Беломорканала. Занимались мы тем, что снимали верхний слой породы с угольного пласта.

Утро 22 июня 1941 года выдалось солнечным и теплым. Мы сходили в столовую, где нас кормили всегда, а потом отправились на утренний сеанс в кино. Что мы тогда смотрели, я уже и не помню, но кино тогда было очень важно для всех. Да и фильмы, хоть и показывали жизнь далекую от действительности, все равно всем нравились. А уж песни из кинофильмов распевала вся страна. Тот день, 22 июня 1941 года, мне хорошо запомнился еще и потому, что, вернувшись домой, мы обнаружили, что наша комната в общежитии обворована. Все новое обмундирование, что мы получили перед этим, у нас унесли. Заявили коменданту общежития. Тот вызвал милицию. И в тот же день в соседней деревне, в 7 километрах от города, нашли грабителей и наши вещи вернули.

А о том, что началась война с Германией, мы услышали уже под вечер по радио. Все-таки разница во времени с Москвой большая. А когда наутро пошли в столовую, суп оказался жидкий и невкусный. И в магазинах полки опустели в считанные дни.

Из-за худой кормежки земляки мои решили вернуться домой. Но их в тот раз на одной из железнодорожных станций завернули обратно. И все-таки до конца 1941 года они один за другим вернулись домой, а там их ждала повестка из военкомата. И все они, за исключением Андрея Прозоровских, полегли в составе сибирской дивизии под Сталинградом. Андрей же вернулся израненный домой, но вскоре после войны его не стало.

А я под броней трудился на экскаваторе на угольном разрезе. Уголь в войну так же необходим, как и нефть. Через год, в конце 1942, призвали в армию и меня. Попал в пограничные войска, в состав 17-й отдельной пулеметной роты на остров Оскольд. Служил всю войну пулеметчиком в береговой обороне Тихоокеанского флота.

Все время ждали, что Япония, будучи союзницей Германии, нападет на нас с востока. А потом, когда закончилась война уже с Японией, я еще три года служил в армии. Домой, в свою Аксурку, вернулся лишь в 1948 году.

СУХОНОГОВ Степан Васильевич, ветеран трудового фронта.

Весна 1941 года была ранней. Уже в апреле в наших краях разлилось небывалое наводнение. Вагай вышел из берегов. Затопило нашу деревню Сычево сильно. С одного конца улицы до другого перемещались на лодках. Многие дома затопило до окон. И только кое-где на высоких местах остались маленькие островки суши. Правда, в мае вода скатилась в низовье реки Вагай, и установилась теплая погода. На заливных лугах после схода вешних вод травы пошли в бурный рост. И уже во второй половине июня на отдельные покосы выехали бригады колхоза им. Сталина, в котором трудились все сычевцы.

22 июня был воскресный солнечный день, но уже с утра «На лугах», так назывался этот сенокосный участок, трудились две бригады. Одна бригада косила травы литовками вручную, а другая убирала поспевшее село. Женщины сгребали сухую траву в копны, а мужчины метали стога. Мне тогда было уже 12 лет, и я возил на лошади копны. Работа спорилась, и время уже катилось к вечеру.

Хорошо помню, как на покос приехал верхом на коне под седлом бригадир нашей бригады Герасим Васильевич Борисов и объявил, что началась война. Сидя на коне, он громко кричал, что на нашу страну внезапно, без объявления войны, напали фашисты. Так же он говорил, что началась мобилизация и что Германия получит отпор.

Народ на лугу побросал работу. Женщины плакали, кто-то даже ударился в рев с перепугу. Все, оставив вилы, литовки и грабли, кинулись по домам.

Сейчас уже точно не помню, но, видимо, была у сельсовета связь с райцентром. Уже назавтра многие мужчины прощались с семьями и отправлялись на колхозных подводах в райвоенкомат для отправки на фронт.

Тогда никто не мог знать, что впереди нас ждут четыре года жестокой и страшной войны. Оттого, вероятно, кое-кто из мужиков на проводинах хорохорился. Дескать, разобьем немчуру и скоро вернемся домой. Не зря ведь по радио чуть не каждый день пели песню о том, что «от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней». Так началась для жителей д. Сычевой Великая Отечественная война. Мужики, а после и молодые парни уходили на фронт, а дома оставались матери, сестры, жены с детьми. А до далекой победы было четыре года.

На фронт и в трудармию из деревни ушли 46 мужчин, а домой вернулись по ранению и после войны 18 человек. Мобилизировали в армию и колхозных лошадей. Самых лучших коней из 80, что были в колхозе, угнали.

ПОЛОВОДОВ Степан Александрович, инвалид Великой Отечественной войны, п. Курья.

Родился и вырос я в д. Первые Салы. В семье было девять человек. Жили трудно. В 1939 году меня призвали на воинскую службу, как тогда говорили, в рабочее-крестьянскую Красную армию. Попал в строительные войска, на Чукотку. В то время она была малонаселенной и необжитой. Строили казармы для солдат, дома для офицерского состава и другие объекты, создавая целые военные городки. Работа спорилась, поскольку все были молодые, сильные, привычные к труду.

22 июня 1941 года был воскресный погожий день. Я находился в наряде, когда объявили, что началась война с немцами. Сказали, что Германия, нарушив пакт о ненападении, ранним утром вероломно напала на нашу страну.

Особого беспокойства и какой-то растерянности это известие ни у кого не вызвало. Все были уверены, что враг получит еще на рубежах страны достойный отпор и в считанные месяцы война закончится нашей победой. В то время пропаганда создала такое мнение, что «броня крепка и танки наши быстры» и любого агрессора шапками закидаем.

Никто и представить себе не мог, что впереди нас ждут четыре года жестокой, кровопролитной войны, получившей впоследствии название Великой Отечественной.

Время шло, враг наступал. С фронтов поступали тревожные вести. Поэтому весной 1943 года нашу часть перебросили в г. Челябинск, где в течение месяца мы прошли артиллерийские курсы. Оттуда я попал на Курскую дугу в должности командира артиллерийского расчета 76-миллиметрового орудия. Но это уже другая история. Скажу только, что в 1944 году подорвался на мине и домой вернулся инвалидом. А пятеро моих братьев сложили свои головы в боях с фашистами. Такую цену заплатила наша семья за победу.

АНАНЬИНА Екатерина Молофеевна, ветеран трудового фронта, с. Шишкино

Родилась я 22-м ребенком в 1923 году в крестьянской семье в д. Шишкино. После меня родился еще один ребенок. И почти все роды у мамы принимал отец, ведь врачей и больниц близко не было. Правда, из 23 детей выжило всего семеро. При такой семье родители держали достаточно крепкое хозяйство, за что в коллективизацию поплатились. Раскулачили, но не выслали.

Мне удалось окончить до войны шесть классов в Ашлыкской семилетке, а потом выучилась в Соколовке на помощника комбайнера. Через год отправили учиться уже на комбайнера.

Когда началась война, работала в колхозе. А о том, что фашисты напали на нашу Родину, узнали из сообщения по радио, но никто и не думал, что ждут нас долгие четыре года.

Мужчины отправились воевать, а техника в Ушаковской МТС перешла в руки женщин. Даже руководила нами женщина - А.Я. Болтенко. Трудились мы в уборку по 18 часов без выходных. Это летом, а зимой четыре года паяла радиаторы для тракторов.

Было очень трудно, но уволиться невозможно. Два моих брата один за другим сложили голову на фронте. Чтобы уйти из МТС, выход был только один – выйти замуж. А за кого? Возвращались единицы, и то калеками. Все девчата надеялись выйти замуж и за инвалида.

В 1943 году у хозяев, где я снимала комнату в с. Ушаково, вернулся после ранения с войны сын Николай Андреевич Михайлов. Иду домой, переживаю, что чистого, нарядного, надеть нет ничего. Так в рабочем прошла, поздоровалась, умылась. А его уже за стол родители усадили. Потчуют, чем могут, картошки наварили. Зовут за стол и меня. Сколько ни отговаривалась, что я и на кухне поем, посадили за стол. Хозяева моих родителей знали хорошо.

Поели, поговорили, а после спать ложиться. А он мне и говорит: «Ложись со мной». Я ему: «Нет», а он: «Давай будем жить вместе. Понравилась ты мне очень». Так и полюбились, а после расписались. Он какое-то время лечился, а потом работал секретарем в Ушаковском совете. Восемнадцать лет мы с ним прожили, а после его не стало. Я еще раз замуж выходила, но детей так и не было. Сказалась работа на технике, когда приходилось неподъемные тяжести ворочать.

СИМОНОВА Матрена Николаевна, ветеран Великой Отечественной войны, с. Дубровное

В 1941 году мне исполнилось 16 лет. Перед войной я успела окончить 8 классов Дубровинской средней школы. Жили мы с родителями в д. Каренгиной Фатеевского сельсовета. В ту весну было сильнейшее наводнение. В наших краях Иртыш вышел из берегов и затопил поля и огороды. Сеять зерновые нашему колхозу пришлось на землях Бегишевского сельсовета. Вот туда, в с. Бегишево, мне пришлось вместе с другими перевозить семенное зерно по Иртышу на лодках.

О начале войны я узнала от отца, Николая Андреевича. Он по каким-то делам был в Фатеево, а там, у сельсовета, уже вовсю толпился народ и обсуждал нападение фашистов на нашу страну.

Может, от той беды, что наделало наводнение, особого горя не чувствовалось. Заплакали уже потом, когда из деревень начались отправки мужчин на фронт, а после назад пошли похоронки.

Ушли на фронт и два моих брата. Костя после войны вернулся, а Тимофей пропал без вести.

А мне пришлось выполнять всю войну ответственную работу, на Березовском сливотделении без выходных перерабатывала молоко окрестных колхозов.

ЮЖАКОВА Александра Михайловна, ветеран трудового фронта, с. Ушаково.

Родилась я в с. Ушаково и была единственной дочерью у своих родителей. Перед войной вышла замуж в д. Пузыри за Леонтия Андреевича Михайлова. Родилась у нас дочка Аннушка. По каким-то делам пошли мы с мужем в Ушаково, а навстречу нам верхом на лошади едет брат Леонтия. Вот он-то и сообщил нам, что началась война с Германией.

Вскоре началась отправка мужчин на войну. Мой муж прихрамывал на одну ногу. И мы думали, что его не возьмут, но в 1942 году пришла повестка и ему. Когда его провожали в Вагайский военкомат, он спел мне частушку:

Оставайся, милка, дома,

Травку зелену косить,

А мне, молодчику такому,

А мне, молодчику такому,

Шинельку серую носить.

А горевать-то было некогда. С утра до вечера трудились на колхозной работе. Все для фронта, все для победы. А потом, в конце октября, меня вызвали в военкомат и вручили похоронку на мужа. Погиб мой Леонтий 3 октября 1942 года. Долго плакала, ждала его и жалела свою вдовью долю, но жизнь продолжалась и надо было работать и растить доченьку.

БАКЛАНОВА Анна Ивановна, ветеран труда, с. Ушаково

Я перед войной жила вместе с мамой и братом в г. Лебеди Сумской области на Украине. Отца не стало еще до войны. О начале войны сообщили по радио, но фактически мы узнали о начале войны по гулу сотен немецких бомбардировщиков, летевших над нами бомбить Киев, другие крупные города, железнодорожные узлы и военные объекты.

Началась массовая эвакуация зерна, продуктов, всего ценного на восток. Но вскоре в городе уже хозяйничали немцы.

Всю войну до освобождения пришлось прожить под оккупацией. С питанием было трудно, ведь все забирали немцы. Боевых действий у нас не было, лишь однажды взорвалась бомба вблизи нашего дома. Это партизаны взорвали дом полицая.

А когда немцы начали собирать молодежь для отправки на работу в Германию, наши люди шли на всякие уловки. Моя подружка специально спрыгнула из окна третьего этажа и сломала себе ноги. Моя мать упросила соседа, чтобы он как бы нечаянно ошпарил кипятком мне ноги. После пришлось долго лечиться, но в Германию я не попала. А парни специально мазали потом лошадей, чтобы заразиться чесоткой. Немцы этой болезни боялись как огня.

Когда пришли наши, то всех очень строго проверяли на сотрудничество с врагом. Но я оказалась вне подозрений и вскоре по повестке военкомата отправилась восстанавливать шахтерский город Краматорск. Там я нашла свою судьбу, Якова Васильевича Бакланова, который был солдатом, и вместе с ним приехала в Ушаково, на его родину.

ПЛЕСОВСКИХ Александр Семенович, участник Великой Отечественной войны, с. Вагай

За год до начала войны я окончил семилетку в с. Загваздино бывшего Дубровинского района Омской области, который тогда называли Дубровным районом. Жили мы тогда с мамой, Домной Алексеевной, в д. Дали Загваздинского сельсовета, недалеко от Иртыша. Отца своего я не помню, потому что он умер до моего рождения. Мать работала в местном колхозе «Труженик». Сюда же пришел на работу и я. Весной 1941 года было небывалое прежде наводнение. Иртыш в начале мая вышел из берегов, затопило не только поля и луга, но и деревни. В хлебоприемном пункте водой снесло склады с зерном. Затопило многое другое в пойме реки. Вода стояла до августа.

Это стало настоящим бедствием для населения. Не смогли засеять не только колхозные поля, но многие даже не смогли посадить картофель. Вода прибывала так быстро, что колхозный скот едва успели отогнать на более высокие незатопляемые места.

Заготовку сена для общественного животноводства пришлось вести в Викуловском районе, где по решению обкома партии нашему колхозу отвели луга. В составе бригады из двенадцати человек мы долго плыли на лодках сначала по Иртышу, а потом по Ишиму до места назначения. О начале войны узнали только через несколько дней после 22 июня в одной из прибрежных деревень от местного мужика.

Народ в те дни о войне говорил по-разному. Даже местные руководители были уверены, что война будет недолгой. Говорили, что Красная Армия не допустит врага на территорию Советского Союза, что война скоро закончится нашей победой. В нашей бригаде старшим был мужчина в годах. Во время Первой Мировой он участвовал в войне с Германией и даже побывал в немецком плену. Он сразу сказал, что эта война надолго и будет очень жестокой. «Немцы воевать умеют», - говорил он, но мы, молодые, особо его не слушали. А зря.

Отведенные покосы мы выкосили, сено сложили в стога. И все это сделали вручную. А когда вернулись домой, июль уже был на исходе. Без нас деревня уже заметно поредела. Вообще, 1941 год, точнее сказать, его весна и лето стали для жителей Прииртышья двойным испытанием: сначала вода, а потом война.

По годам я еще был молод, но работал как взрослый мужчина: летом на сельхозработах, а зимой на лесозаготовках без выходных и без заработной платы.

А в августе 1942 года пришел и мой черед. В составе Третьего Белорусского фронта я дошел до Кенигсберга, но война для меня закончилась на востоке, когда нас перебросили в эшелонах после 9 мая 1945 года через всю страну, чтобы разгромить Квантунскую армию Японии. Но это все уже было потом. Я, конечно, счастлив, что судьба меня хранила, но глубоко скорблю о миллионах простых советских солдат, отдавших свою жизнь за нашу Победу.