А жизнь была сурова и добра

Каждая человеческая судьба – как книга. Целую повесть можно написать и об Анфисе Семеновне Дудниковой, в девичестве Панкиной, которой идет уже 88 годок. И за долгий свой век пережила она столько, что хватило бы на три жизни.

Родилась в деревне Косинцевой Бегишевского сельсовета, в простой крестьянской семье. И собственная ее судьба крепко-накрепко связана с деревенским укладом, с вечными заботами о земле да о хлебе.

Детей в семье было четверо: Физа – так это имя звучит в деревенском варианте – самая старшая. За ней Александр, Евдиния, Александра. Жилось им не очень сытно, хотя отец, Семен Васильевич, и работал возле хлебного места – сторожил зерносклад. Но вот хлеб-то тогда из колхозных амбаров уходил чуть ли не весь на сдачу, в обязательные госпоставки, а колхозникам оставляли только малые крохи.

Мать, Фекла Федоровна, трудилась на «прямых» работах: куда даст наряд бригадир. Несмотря на то что левая рука у нее была изувечена, управлялась по сути одной лишь правой, но ходила всегда на прополку хлебов, осенью дежурила на сушилке, лопатила там зерно, шила для колхозных нужд мешки из рогожных полос, зимой сторожила на скотном дворе. Да и дома хватало дел с ежедневной управой. И просто удивительно, как ее несущая двойную нагрузку рученька прослужила ей безотказно до глубокой-глубокой старости. Прожила Фекла Федоровна 98 лет. И 80 лет – Семен Васильевич, которому досталось пройти две войны – Гражданскую и Великую Отечественную. Обе страшные эти бойни оставили свой неизгладимый след и в его душе, и на теле. От первой носил осколок в ноге, который временами шевелился, было трудно шагать, приходилось брать костылек. Так с костыльком отправился на фронт и по второму призыву, поскольку военкомат посчитал его годным. И воевал до 43 года. Домой вернулся по тяжелому ранению: вместо левой руки – с пустым рукавом.

И самой Анфисе Семеновне было очень тяжело в войну. Хотя и не знал глубокий сибирский тыл ни обстрелов и ни бомбежек, но знал голод и холод и работу без продыху. «В посевную сварят болтушку из овсяной муки, по бокалу разделят всем, вот тебе и обед, - вспоминает моя рассказчица. – А на время покоса добавлялся уже и подножный какой-то корм – пучки, лук полевой, щавель.

И хотя держали скотину, но ни мяса, ни молока не едали досыта. Все «съедали» налоги, займы. Того же молока надо было сдать на сливкоотделение 300 литров в сезон (зиму, как правило, корова в запуске). Мяса требовалось сдать государству 45 килограммов. Ровно сотню яиц и полторы овечьих шкуры.

Когда из райцентра приезжал уполномоченный, в правление колхоза вызывали всех должников. Несите, мол, квитанции, что сдано. И несчастные бабы, матери, тряслись от страха: за долги могли увести и последнюю коровенку.

Очень тяжелыми выдались для деревни и первые послевоенные годы, особенно 46-й и 47-й. Молодежь рвалась из колхоза, от пустых трудодней, всеми правдами и неправдами. По вербовке стремились метнуться кто на север, кто на шахты Кузбасса. А куда было рваться Физе от родителей-инвалидов? Брату Александру уже подошла армия. А две младших сестры еще были школьницами. Так что жизнь заставляла думать в первую очередь о своих близких, родных людях, а потом уже о себе. По этой причине и свою семью завела уже поздновато, в «перестарковом» возрасте. Было ей двадцать пять. А жениху восемнадцать. Но что важно, свекровь приняла свою невестку благосклонно. Парень в армию был не годен, по врожденной болезни. А деревня «белобилетников» не очень жаловала. Молодые девчонки «браковали» таких ровесников.

Но у них семья получилась. Александр Егорович Дудников трудился на ферме скотником. И Анфиса Семеновна, чтобы быть вместе с мужем, перешла из полеводов в доярки.

Нынче трудно представить, как возможно доить по 20 коров. Дважды зимой и трижды в летнюю пору. А они управлялись. Правда, день у них начинался далеко до зари и заканчивался при звездах.

В апреле 1965 года на базе колхоза им. Калинина образовался совхоз им. Первухина, занявший земли двух сельсоветов – Бегишевского и Второвагайского. С этого периода Косинцевская МТФ стала частенько мелькать на страницах районки как передовая. В 1967 году здесь было получено в среднем по 3006 кг молока от коровы. А у трех из семи доярок надои с 67 по 70 год доходили до 3 200 – 3 600 кг. За что эти «стахановки» были награждены орденами: А.Д. Косинцева – орденом Ленина, В.Г. Шахматова – Октябрьской революции, В.А. Быкова – Трудовой Славы III степени.

Более скромными, но тоже достойными наградами, в том числе медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» и несколькими юбилейными, отмечена и добросовестная работа Анфисы Семеновны как на поле, так и на ферме.

И всех их, наших колхозно-совхозных доярок, несмотря на степень наград, назвала бы я героями. До того беззаветно отдавались они работе. Забывая про сон и отдых, про декретные отпуска. Анфиса Семеновна, например, ни с одним из своих детей «не сидела в декрете». Оставляла на бабу Фешу и «летела» на ферму.

Кстати, старшенький сын, Володя, очень рано стал за помощника. В 1961 году умер глава семьи. И девятилетний пацаненок, словно чувствуя, как непросто и тоскливо мамке одной, все то горькое лето был с ней подле на всех работах. Ходил вместе с ней на покос, помогал ворошить валки, возил копны на мётке, когда ставили для своей скотины сено. А держали скота немало: и корову, и молодняк, и овец до десятка. Была на подворье и другая живность – поросята и курочки.

В материальном плане 70-е годы можно считать довольно хорошими. Деревня стояла на ногах крепко. Анфиса Семеновна, оставшись с ребятишками одна, не испытывала нужды. Но другие беды стегали. Через два года после смерти мужа схоронила восьмилетнего сыночка Коленьку, который родился слабым и все время недомогал. Сколько плакала по нему: какой же матери не жалко свою кровиночку?

А время шло. Подрастали, взрослели дети. Володя после 8 класса выучился на сварщика. Отслужил (с благодарностями от командования) в армии, женился. Дочка Нина окончила 10 классов и тоже вышла в самостоятельную жизнь. Прибралась свекровушка в землю… И 48-летняя женщина, как нередко это бывает, возмечтала опять о счастье. И сошлись они с человеком, что давно к ней приглядывался. Дальний родственник ее покойного мужа. Даже фамилию менять не пришлось. Семен Евгеньевич был тоже Дудников. Жил он в соседней деревне Яриной. Свой дом оставил при разводе бывшей жене (детей у них не было) и ушел к Анфисе Семеновне.

Никуда из своей деревни трогаться моя героиня не собиралась. Подумывали они с новым хозяином даже перекатать старый дом, что уже требовал капитального ремонта. Но тут пошли слухи, что Косинцева, как и многие другие деревеньки, попала в список неперспективных. И что рано ли поздно, но прикроют здесь производство. Так и получилось. Ферму ликвидировали. Люди стали подаваться кто куда. Дудниковы перебрались на центральную усадьбу хозяйства, в Бегишево, где совхоз им дал отдельный домик.

Анфиса Семеновна была к этому времени уже на пенсии. А Семен Евгеньевич еще целую семилетку продолжал трудиться на ферме. Когда человек выходит на пенсию, он надеется, что наконец-то можно пожить спокойно. Не рвать себе больше жил, не отказывать себе в сне, избегать излишних конфликтов, чем чревата любая работа. Но, увы, неприятности и несчастья эту женщину догоняли с удивительной регулярностью.

В 88-м в возрасте 36 лет ушел из жизни сын Владимир. В 91-м, и тоже в 36 лет – дочь Нина.

В 2006 году схоронила Анфиса Семеновна мужа. Спустя три года – внука Сашу, единственного сына Нины.

И как что-то в ней надломилось. Не стало ни сил, ни желания что-то делать по дому. Уходила к соседке Галине Васильевне Первухиной и сидела у той до ночи. Галя, сама тоже пенсионерка и вдова, привечала старушку. Потолкует с ней, погорюет, и покормит ее, голодную. Из родных-то у бабы Физы не осталось к этому времени ни единого человека. Две Володиных веточки далеко в Калининграде. Страшно - не к кому прислониться.

И вот тут судьба, наконец, послала ей спасение. Такой же вдовец, хотя и не такой, как она, одинокий, Александр Иванович Долгих стал захаживать в дом Семеновны. Может, помня доброе прошлое, как когда-то гуляли вместе, отмечали праздники, ходили друг к другу в гости. Одним словом, встретились два одиночества и больше не захотели расставаться.

Надо сказать, сельчане отнеслись к этому союзу с самой доброй реакцией. А родня – с пониманием. Александр Иванович – человек в селе уважаемый. Бригадиром в колхозе был и электриком на подстанции. 40 с лишним лет трудового стажа – это то, что в книжку записано. И полсотни, если считать с малолетнего возраста, с довоенной поры, когда с батей вместе пахал-боронил колхозную пашню. И сиротство ему знакомо. Вместо матери стала крестная, которую он по русскому обычаю звал лёлька. С ней оставался, когда отец уходил на фронт. И она же, лёлька, провожала его в 49-м в армию.

Вот такая большая, сложная за плечами этих двух ветеранов жизнь. И конечно же, они оба заслужили добрую старость. А чтоб были эти денечки на закате их жизни еще каплей тепла наполнены, надо просто им уделять хоть немного внимания. Что и делают дети Александра Ивановича. Едут в лес – несут им грибы. С огорода несут все овощи. Молока – всегда вдоволь.

Сноха Тамара Федоровна побелила в доме, отскоблила всю грязь и копоть, что копилась годами. Занавески повесила. И теперь здесь снова уютно.

Что еще примечательно, баба Физа теперь с удовольствием кашеварит. Насолила сама огурчиков. Кормит деда вкусно и сытно.

Дай-то Бог, чтобы этот союз подержался как можно дольше.

Нина СЛЕПЦОВА, председатель ветеранской «первички»