Правила жизни Рудольфа Фольца

Сегодняшний герой нашего цикла «Правила жизни» известен далеко за пределами района. Его известность – это не слава большого человека с регалиями. Для сотен уже взрослых людей он – человек из детства, открывший удивительный мир шахмат. Для тысяч – пример настоящего педагога. обстоятельства его жизни удивительны. Семья, попавшая под жернова сталинских репрессий, воспитала достойного гражданина, открытого и глубоко патриотичного человека. родная страна – это люди, а он всю свою жизнь посвятил служению им. Итак, правила жизни заслуженного учителя России Рудольфа Георгиевича ФОЛЬЦА.

В Ярковский район я попал по распределению в 1953-м году после окончания института в Оренбурге. Сначала приехал в Тюмень, там предложили несколько районов, я и выбрал Ярково: удобное расположение, есть речной путь, дороги ведь тогда были без твердого покрытия – а тут есть связь с большой землей. Директором школы тогда в Ярково был Иван Федорович Пастух – крепкий хозяйственник. Он работал и председателем колхоза, и директором детского дома в Артамоново – туда ленинградских ребятишек привозили. Я приехал с мамой. Встретили нас хорошо, дали небольшой домик. Люди приносили овощи, картофель на первое время. Помогли обжиться, что называется. Это несмотря на то что только закончилась война, а мы как-никак немцы. Мои родители из поволжских немцев, из Саратовской области. Еще в 18 веке Екатерина II пригласила в Россию немецких специалистов, в их числе были и мои предки. А в начале 30-х годов мы проживали в Оренбурге. В семье нас было трое детей. В 37-м году, когда начались сталинские репрессии, отца арестовали. Нас выселили из квартиры. Немцев высылали по всей стране. Я даже не знал, что в Оренбурге столько немцев. Нас сажали в эшелоны и везли – кого в Сибирь, кого в Казахстан. Ехали мы недолго – Казахстан-то рядом - до станции Домбаров-ская, там нас посадили на подводы и повезли в казахское село. Про отца нам сказали, что «враг народа», осужден на 10 лет без права переписки. Уже потом, после войны, во времена Хрущева, когда начался процесс реабилитации,мы узнали, что отца расстреляли в 38-м по приговору «тройки». Реабилитирован посмертно.

Я рано начал работать. Надо было кормить семью, двух сестер. Начальной школы в селе не было, а мне надо получать образование, и через какое-то время мы перебрались в город Орск Оренбургской области. Мама начала преподавать немецкий язык, я пошел работать и начал учиться в вечерней школе. В 49-м году школу окончил, и встал вопрос о профессии. Я выбрал педагогический институт в Оренбурге и поступил на заочное отделение. Сам я любил историю, но немец-историк – это недопустимо по тем временам. А вот география – предмет нейтральный. На последнем курсе я перевелся на дневное отделение, чтобы уехать по распределению. Иначе Оренбург нам было не покинуть – каждый месяц я отмечался в комендатуре города. И вот нас, 15 человек, определили в Тюменскую область.

Область того времени – это глушь. Нефти и газа еще не нашли, дорог не было, кругом леса и болота. Только закончилась война, страна восстанавливалась. Я с большим воодушевлением приступил к своей новой работе. Дети меня приняли очень хорошо. Им было действительно интересно – новый учитель, приехал издалека. Я начал активно участвовать в обществе «Знание», был избран делегатом на VI Всесоюзный съезд общества. Областное правление общества тогда возглавлял академик Нестеров – директор геологоразведочного НИИ. Ученый самых широких знаний и замечательный человек.

Шахматам специально я нигде не учился. Начал в детстве, играли во дворе. Выступал за команду факультета в институте. А когда сюда приехал, стал искать союзников по этому делу. Они отыскались – Яковлев Алексей Яковлевич, Алемасов Аркадий Александрович, Кузнецов Александр Григорьевич, Любимцев Николай Иванович. Когда открыли в области месторождения, приехали строители на КС-10, и среди них нашлись шахматисты. Наше хобби постепенно превращалось в нечто большее. Мне повезло с руководителями района. Шахматы всегда уважали и всячески нам помогали. Первые шахматные столы нам сделали в промкомбинате, и в 1976 году мы официально открыли шахматный клуб «Дебют». Валентин Вторушин хоть и не играл сам, но содействие всегда оказывал. Мы получали гранты, ездили на всероссийские и международные турниры. Сам я больше тяготел именно к преподаванию шахмат, нежели к турнирной игре, хотя норму первого разряда в свое время выполнил. И сейчас считаю, что шахматист и тренер – это разные состояния. Можно быть отличным игроком, но не воспитать ни одного достойного шахматиста. А из стен нашего клуба вышли около 15 кандидатов в мастера спорта, десятки перворазрядников. И во всех организациях района, многих школах были сильные шахматисты.

У меня есть родственники в Германии, но так сложилось, что мы не поддерживаем контакты. Знаю, что там проживает мой двоюродный брат, тоже педагог. Немецкий язык я помню только на бытовом уровне. В детстве, когда еще был жив отец, мы общались на немецком в семье. А затем, конечно, в жизни только русский язык, и я немецкий потерял. Если меня спросят, кто я – немец или русский, отвечу так: я русский немец. Все мои предки – немцы. Но я воспитан на русской культуре, мой родной язык – русский, и почти всю свою жизнь я прожил в самом центре России – в Сибири. В то же время мне импонируют какие-то немецкие черты. Это любовь к порядку, педантичность в работе, трудолюбие. И наши народы, считаю, несмотря на сложность истории, очень близки.

В школе я отработал сорок два года. На пенсию вышел в 95-м, но шахматами еще продолжал заниматься несколько лет. В этом году мы с супругой, Анной Григорьевной, отметили 55-ю годовщину совместной жизни. Она тоже учитель, и был даже период, когда работала под моим руководством. Непросто это, скажу я вам.

Сейчас много читаю, смотрю футбол, жду открытие биатлонного сезона и, конечно, слежу за событиями в стране и нашем районе. Читал в районной газете и про юбилей клуба, и про волейбольные соревнования. Радует, когда видишь фамилии ребят, которых в свое время учил в школе или в шахматном клубе. Сериалы я, нынешние, не смотрю, помню, как в семидесятых мы прилипали к экранам, когда показывали «Семнадцать мгновений весны». Великое произведение. Надеюсь, что все лучшее, что было в Советском Союзе, будет востребовано и сейчас, а такие события, как репрессии, культ личности, переселения целых народов, никогда не повторятся в нашей истории. Об этом надо помнить и двигаться вперед.