Помню и люблю

После окончания Тобольского медицинского училища в августе 1961 года меня направили работать в Ярковскую районную больницу. А там, по воле главного врача Соболева, я попала в д. Карбаны, что в 30 км от Ярково, заведовать фельдшерским пунктом. Деревня Карбаны стояла на крутом берегу величавого Тобола, разливавшегося по весне очень далеко. Его воды изредка затапливали в половодье окрестности деревни. Дома и быт жителей древней татарской деревни Карбаны были более чем скромные. Меня определили на постой к одной молодой женщине, у нее был ребенок – мальчик 9 месяцев. Звали его Ильнат – Игорь по-русски. Очень красивый мальчик с большими карими глазами, кудряшками-завитушками на голове.

Фаина (Фаузия) Ниязовна Бикшанова (Тухфатуллина), в дальнейшем Фая, была старше меня на 2 года, то есть если мне 19 – то ей 21. Но по жизненному опыту она дала бы фору 40-летней женщине, умудренной опытом. Работала она колхозницей, учетчицей, бухгалтером, счетоводом, заправщицей на заправке колхозной техники во время уборочных и полевых работ. Дома Фая находилась мало. Ее трудолюбию и умению общаться с людьми можно было только удивляться. В дальнейшем мы с ней жили как сестры.

Фаин муж учился в Тюмени в ГПТУ №7 на геолога-буровика, дома был редко. Мы с Фаей бегали через поле на причал встречать проходивший мимо теплоход, на котором проезжал Фаин муж Толя (Тимергали); он уезжал то на практику, то на работу. Часто мы с Фаей жили одни. Скучать нам было некогда. Работали, нас постоянно беспокоили по ночам: то ее – заправлять технику, то меня, как медицинского работника, для оказания той или иной помощи. На руках у нас был ребенок – Ильнатик. Мы с ним нянчились вместе, кто когда мог. Мальчик рос подвижным, интересующимся всем и вся.

В Карбанах были деревянные дома с маленькими окнами, с печами в середине избы и нарами. Все спали вместе: и дети, и взрослые. Мне запомнились лоскутные одеяла, очень яркие и красивые домотканые половики. Кровати тоже были, но не в каждой семье.

У Фаи были очень хорошие родители – Нияз Алимович и Силькамал Егматулловна Тухфатуллины. В семье семь детей. Все были очень дружны и похожи между собой. Жили они в отдельном доме, очень уютном, теплом. Всегда много и вкусно стряпали, а чай был особенно вкусен с молоком и баурсаками. У Фаи был свой дом на две половины: в одной мы спали, в другой половине находились кухня и столовая. Это было наше с Фаей место, где мы проводили свое свободное время. Фая кроила платья, а я шила. Так мы одевали наших карбанских женщин. Я научилась разговаривать по-татарски и перестала плакать на работе. Я стала понимать пациентов. Лечить приходилось все, с чем обращались ко мне больные. Рожениц отправляли заблаговременно в Ярковскую больницу. Было и непредвиденное… Справлялась. Здравпункт находился в крохотной избушке. Стол, кресло, стулья были сколочены из березы. Ширмами служили белые простыни.Где-то через год мы с Фаей отвоевали в колхозном правлении комнату. Тогда у меня появился письменный стол и настоящие стулья. Электричества не было. Керосиновые лампы давали свет. Отсутствие радиоприборов заставляло нас вольно или невольно заниматься вокалом. Пели разные песни, как татарские, так и русские. Ходили, правда, очень редко, в клуб, где нам показывали на экране кино по частям. Часто киномеханик перематывал ленту. В это время шли дискуссии о просмотренном. В основном лузгали семечки, мужская половина могла поругаться матом, пошуметь. После фильма мы раздвигали скамьи и танцевали под баян, но это было очень редко. Уж очень не хватало нам с Фаей времени на отдых.

Фая меня обучила многому в жизни: шить, хорошо готовить… Я научилась много терпеть, ведь жизнь порой была ох как сурова! Ее жизненный опыт помог в дальнейшем. Я ей очень благодарна за все. Мы с Фаей переживали вместе все тяготы жизни. Вместе плакали и утешались. Я ей могла доверить многое, особенно сокровенное, девичье, а она меня мудро наставляла советами. Ильнатик рос вместе с нами. Время шло. Фая с семьей переехала в г. Мегион, и я с семьей последовала их примеру. Снова нас соединила судьба. Мы общались семьями. Вырос Ильнат, превратился в чудного красавца юношу, очень умного, рассудительного. Родился Тимур. Я помогала выхаживать его в болезнях.

Фая работала в геологоразведочной экспедиции бухгалтером. Этот период жизни был особенно счастливым (с 1969 до 1985 г.). Мегион процветал. Я проработала в больнице педиатром 16 лет. Мой муж учился в Московском экономическом институте, помог и Фае сдать вступительные экзамены. Фая изучала бухгалтерский учет. В МНРЭ – теперь уже геологическое объединение – Фая была назначена главным бухгалтером, где и проработала вплоть до пенсии. О ее труде были самые отличные отзывы. Ее очень хвалили и уважали не только администрация, но и жители города Мегиона.

Одна вырастила двоих замечательных сыновей, подняла их на ноги. Помогла получить высшее образование обоим. У сыновей замечательные семьи, дети. Фаина всех горячо любила и всем помогала. К сожалению, не обошла стороной беда: вначале она потеряла мужа, затем – сына Ильната Тимергалиевича, ушедшего очень рано. Неутешное горе свалилось на нашу Фаю, оно ее подкосило, и больше она не смогла подняться. Ее не стало 13 октября 2010 года. Мы не можем представить, что ее нет, не сможем поздравить друг друга, поговорить, поделиться. Ушла необыкновенная мать, бабушка, сестра, подруга и достойная представительница своего народа – сибирско-татарского. Скорбим с родными. Будем помнить ее всегда и нашу любовь к ней передадим своим детям.